Время истинной ночи - Селия Фридман

Время от времени Таррант, дав знак остановиться, заново изучал потоки Фэа. Теперь уже не на предмет выявления возможной засады, хотя и такая цель подразумевалась тоже. След чужого присутствия, который ему не удалось идентифицировать, по-прежнему тревожил его - и он начал останавливаться все чаще и чаще, предпринимая все новые попытки. Дэмьен даже подумал, что вряд ли Тарранту раньше доводилось испытывать такое унижение, связанное с невозможностью что-то Познать.

- Становится заметнее? - спросил он однажды.

Но Охотник угрюмо промолчал в ответ. Что само по себе было достаточно красноречиво.

- Скажем так, мне это чисто интуитивно не нравится, - пояснил Таррант после паузы. - Очень не нравится.

- А что с нашими преследователями? - осведомилась Хессет.

Охотник огляделся по сторонам, всматриваясь в Фэа.

- Они еще довольно сильно отстают от нас. Но те, что затаились в засаде, куда ближе, чем мне хотелось бы. И вот что странно... - Он закусил нижнюю губу, задумался. - В других протекторатах я чувствовал, что нас ищут люди. Так, врассыпную бродят по лесам, но тем не менее... А здесь ощущение совершенно другое. И куда более сфокусированное. - Он посмотрел на своих спутников. - Мне кажется, что для вас двоих крайне важно повернуть на восток еще до рассвета. Это введет вас в другое течение и обезопасит от того или тех, кто пытается на нас выйти.

- Так вы опасаетесь чего-нибудь конкретного? - прямо спросил у него Дэмьен.

Лицо Охотника стало еще мрачнее.

- Я настороженно отношусь ко всему, что достаточно сильно, чтобы противостоять мне. - На мгновение в его голосе послышались нотки усталости, и это проявление чисто человеческой слабости было весьма неожиданным. - Чужой след настолько замутил течение, что мне даже трудно определить, на каком расстоянии от нас находится враг. И это мне не нравится. Как не нравится и мысль о том, что по мере нашего продвижения на юг подобное положение может усугубиться.

- Вы считаете, что это своего рода нападение?

- Я не знаю, что это такое. И мне хотелось бы и впредь обойтись без подобного знания.

Он развернул лошадь мордой на юг и помчался вперед.

- Будем надеяться, что перевал уже где-то рядом, - пробормотал он.

Строго говоря, это был не столько перевал, сколько узкий проход скорее своего рода рана в скалах, чем нечто сотворенное природой. Много веков назад в ходе землетрясения скала треснула, а уж затем ветер, вода и лед разработали трещину так, что по ее дну теперь мог проехать - но не без труда - конный. Стены узкого ущелья были в поперечных и диагональных трещинах, скала здесь и там крошилась, и все это в целом походило на внезапно рассыпавшуюся кирпичную стену. Нетрудно было вообразить, как орудовал здесь мастерком некий каменщик, торопясь возвести стену, и как она внезапно рухнула у него на глазах.

Некоторое время они простояли у входа в ущелье, всем троим оно явно не понравилось.

- Вот ведь дерьмо, - от имени всех троих проворчал Дэмьен.

- Зрелище удручающее, - согласился Охотник.

Посвященный проехал несколько шагов вперед, причем лошадь пришлось к этому принудить - стены ущелья не больно-то пришлись ей по нраву. И здесь негромко выругался уже сам Таррант. Судя по всему, он опять считывал потоки Фэа, проверяя, где можно проехать, а где нельзя. На взгляд Дэмьена, все выглядело в равной степени скверно.

- А не лучше ли нам...

Но выражение на лице у Владетеля заставило его замолчать.

- Никаких Творений! - тоном, который стал уже слишком знакомым, выкрикнул Охотник.

Он резко развернул лошадь и помчался прочь от ущелья, причем на предельной скорости. И как раз когда он присоединился к спутникам, землю начало трясти. Таррант оглядывался по сторонам в поисках и во избежание непосредственной опасности, Дэмьен повел себя так же. Хессет, выросшая на равнине, не сумела интуитивно принять вызов стихии, но ей хватило сообразительности поскакать вместе с мужчинами на запаниковавших лошадях назад, на север, где земля вроде бы оставалась спокойной.

К востоку от них трясло даже горы, гул землетрясения, раскатываясь по множеству пещер, походил на какую-то чудовищную музыку. Лошади перешли на нервную рысь, стараясь удерживать равновесие на заходившей ходуном у них под ногами земле. Прямо над головами у них от скалы с грохотом оторвался огромный обломок - и рухнул в реку. Вслед за ним - другой. В воздух взметнулись брызги и, преломившись, обрушились на них, как дождь. Лошади могли бы и понести, но они словно и сами знали, что бежать отсюда некуда, и всем троим удавалось как-то держать их в узде. Правда, с трудом. Землетрясение, как и страшился Дэмьен, оказалось сильным. Не первым с тех пор, как они пустились в путь, - но очень сильным и потому предельно страшным.

В конце концов толчки прекратились и земля успокоилась. Неподалеку от них появился новый овраг, через который пришлось перепрыгивать на всем скаку, чтобы вернуться к началу перевала. Стены ущелья выглядели после землетрясения вдвое страшней, чем раньше. Как будто сама природа решила напомнить им о своем страшном могуществе, подумал Дэмьен, - и именно когда им предстояло пробираться опасно узким ущельем.

Владетель промчался мимо Дэмьена. Лошадь Тарранта и раньше отличалась порывистостью, и сейчас он не мог успокоить ее простым прикосновением. Землетрясение раскалило земное Фэа, и теперь даже посвященный не смел коснуться этой энергии, пока она не остынет.

- Ладно, - бросил Охотник. - Все равно у нас нет другого выбора...

И тут в тихом ночном воздухе прогремели выстрелы: три выстрела один за другим. Одна пуля попала в скалу прямо за спиной у Тарранта, так что его ошпарило каменными брызгами. Одна вонзилась в землю под ногами у лошади Хессет. А третья...

Лошадь Дэмьена отчаянно заржала и встала на дыбы. Это произошло так быстро, что священник успел среагировать только чудом. Он что было силы вцепился в седло, а ногами стиснул бока лошади, отчаянно стараясь не упасть. Еще успел заметить, как резко крутнулась лошадь Хессет - может, ее тоже ранили? Потом он услышал, как кричит, отдавая какие-то распоряжения, Таррант, но слов разобрать не смог. Выстрелы раздались вновь, но он даже не понял, попали ли они в цель, весь мир съежился для него до размеров поднявшейся на дыбы лошади; каждой клеткой тела и всеми чувствами он сосредоточился на ее движениях, на ее страхе и на собственной обусловленной этим страхом - тревоге.

Лошадь с трудом балансировала на одной ноге, и Дэмьен с уверенностью опытного воина понимал, что она сейчас рухнет. И когда это действительно произошло, он успел оттолкнуться и спрыгнуть в другую сторону. Резко ударившись при этом оземь, священник покатился вправо - прочь от лошади, прочь с линии ружейного огня. В левой руке - он ударился ей о скалу вспыхнула острая боль, но Дэмьен тем не менее продолжал катиться в сторону. Вот он услышал глухой удар - это наконец упала его лошадь и истошно заржала, умирая. И только тут Дэмьен понял, что противники вовсе не промахивались, целя в людей, как ему показалось вначале, - нет, они сознательно метили в лошадей, отлично понимая, что едва тех не станет, противостояние примет привычно-удручающие формы: жалкие трое против целого войска... Какое-то время он пролежал неподвижно: у него кружилась голова и, надо было восстановить дыхание. Хессет уже домчалась до устья ущелья, она держала оружие на изготовку и собиралась ответить огнем на огонь, как только увидит противника. А Таррант... где же Таррант? Оглянувшись, Дэмьен увидел черного жеребца буквально в каком-то ярде от собственной головы. Лицо Охотника искажала страшная ярость, он мчался прямо вперед. На скаку он подал Дэмьену знак, приказывая подняться на ноги, в другой руке у Охотника был пистолет.