Берсерк - Ольга Григорьева

Рассказывает Хаки

Мы еще дожидались попутного ветра, когда в Лима-фьорде появился небольшой драккар с полосатыми парусами. На нем прибыли посланцы Синезубого.

– Конунг и кейсар говорят о мире и зовут тебя, Хакон-ярл, и твоих людей на Марсей, – важно заявил норвежцу толстенький и приземистый гонец.

Весть о примирении саксов и данов так напугала Хакона, что он даже не попытался отговориться от похожего на приказ приглашения, собрал лучших воинов и на шести драккарах отправился в путь. Мой хирд он не взял.

– Конунг данов зовет только моих людей, – прощаясь, сказал ярл. – Тебе лучше остаться тут, ведь ты обманул Синезубого, а он злопамятен.

Я усмехнулся. Меня не звали на Марсей, но и не запрещали ехать туда, и слова ярла ничуть не поколебали моих намерений. Прежде чем отправиться на родину, не мешало узнать, о чем станут толковать датский конунг, норвежский ярл и кейсар саксов. Совсем недавно дни враждовали, но против кого они поднимут мечи после примирения?

Я дождался отплытия ярла и приказал приготовить «Акулу». Мы вышли на день позже Хакона и к вечеру второго дня повернули в Иса-фьорд. Удобные бухточки располагались на северном побережье Марсея, но мы обогнули остров и подобрались с запада. Там море пестрело черными верхушками подводных камней, однако Скол знал эти места и утверждал, будто за Эрка-бухтой есть узкая и неприметная пастушья тропа к лагерю данов. Ею я и собирался воспользоваться. Нынче в лагере много гостей, и никто не обратит внимания на незнакомого воина…

Я подозвал Скола:

– Сумеешь подойти поближе и не налететь на мель? Кормщик усмехнулся:

– И не такое делал.

– Тогда держи к берегу. Где станет слишком опасно – остановись, доберусь вплавь.

Скол неодобрительно покачал головой:

– Не нравится мне эта затея. К чему тебе красться на остров, как вору?

– Хочу поглядеть, что замышляют ярл и Синезубый. А на всякий случай возьму с собой Гранмара…

– А не лучше ли открыто?

– Нет, – отрезал я. – Не лучше.

Хакон мог и ошибаться насчет злопамятности Синезубого, но проверять это на собственной шкуре у меня не было желания. Пожалуй, мне вовсе не стоило соваться в его логово, но кому еще доверить такое дело? Кто заменит мне глаза и уши?

Скол подвел «Акулу» к береговым каменистым россыпям, и я спрыгнул в воду. За мной последовал Гранмар. Старый викинг знал моего прадеда и уже не годился для трудного боя, однако я не представлял, что когда-нибудь на его скамью усядется другой воин. И на Марсей я взял его не случайно. Старик умел держать язык за зубами.

Для ранней весны вода оказалась не такой уж и холодной. Я вылез на берег, отжал мокрую одежду и пошел Искать тропу. Однако первым на нее наткнулся Гранмар.

– Хаки! – указывая куда-то вверх, в каменный разлом, крикнул он.

Я подошел. Тропа, о которой рассказывал Скол, выбегала из-за кустов и извивалась между скалистыми уступами, словно ее. протоптали не козы и телята, а ящерицы. Что ж, придется потрудиться…

Я вздохнул, подтянулся и взобрался на первый валун. Гранмар последовал за мной. Коварная тропа нырнула в пролом, прыгнула вверх, потом скрылась под завалом и неожиданно выскочила намного правее… Рубаха на мне окончательно высохла, а терпение кончилось. Ну зачем мне понадобилось следить за Хаконом? Проклятая подозрительность! Только гоблины и горные карлики могут быть так недоверчивы и упрямы! Наверное, Хакон уже давно пристал в Эрка-бухте и говорит с конунгом данов, а я скачу по кручам, как горный козел, и маюсь в неведении! И чего меня понесло на этот остров?! Узнать планы Хакона? Зачем, когда своих дел по горло? В Свее ждет сожжённая усадьба, а Арм говорил, будто на нее заглядывается Свейнхильд. Поехал бы к ней, продал землю и уже пировал бы за ее щедрым столом! А после пиршества занялся бы драккаром. «Акула» уже давно скрипит, и волокно между бортовыми досками вылезает наружу, словно клочья шерсти из одичавшей собаки. И днище обросло зеленью…

С этими невеселыми мыслями я вскарабкался на высокий каменный уступ, повернул за валун и замер. Внизу блестел округлый залив Эрка-бухты и суетились люди Хакона. Неужели «Акула» обогнала корабли норвежца? Вряд ли… Должно быть, ярл попросту не торопился на встречу к тому, кого уже десятки раз предавал. Но меня удивила не медлительность Хакона, а два воина в вендской одежде. Они лежали на краю скалы и были так увлечены, что не заметили моего появления. Я обернулся к Гранмару, прижал палец к губам и указал ему на одного из вендов – маленького и щуплого. Он все время что-то бормотал на ухо своему приятелю и судорожно потирал ладонями бока. Гранмар кивнул. Если придется драться, он возьмет маленького на себя. Я подкрался поближе. Маленький воин засуетился, вытянул вперед руку, а второй что-то поднял с камня,, встал на колено и принялся притаптывать землю ногой. В его руках что-то покачивалось… Великий Один! Да это ж лук! Боевое, тяжелое оружие с острой стрелой на тугой тетиве! Венд приложил лук к плечу, натянул тетиву и, проверяя ее упругость, слегка отклонился назад. В его намерениях не приходилось сомневаться. Венды замышляли убийство. Подлое убийство из-за угла, когда родичам мертвого не с кого спрашивать виру и не у кого узнать правды. О таких убийцах молчат даже боги…

Я шлепнулся на живот, прополз по гладкой спине валуна к Гранмару и провел ребом ладони по горлу. Старый воин кивнул, спрыгнул с камня и одним ударом свалил на землю тощего убийцу. Второй венд развернулся и вскинул лук. Он целился в Гранмара, поэтому не заметил, как я подбежал к краю валуна и прыгнул на его спину. В последнее мгновение венд понял свою ошибку и попытался обернуться, но не успел. Сорвавшаяся с тетивы стрела пропела над головой Гранмара и застряла в трещине между камнями.

– Ты не ранен? – заботливо потянулся ко мне старый хирдманн.

– Нет. – Я поднялся, отряхнул руки и ткнул сапогом обмякшее тело убийцы. Проклятые венды! И кого они хотели убить? Хотя какая разница? Прикончить их, да и дело с концом. Чего еще заслуживают трусливые, умеющие нападать лишь исподтишка псы?

Мой враг застонал и перевернулся на спину. Шерстяная шапочка съехала с его головы, и красивые, с рыжиной, волосы рассыпались по земле. Какое-то расплывчатое воспоминание помешало мне ударить…

– Что с тобой? – заметил мои сомнения Гранмар.

– Ничего. – Я тряхнул головой. – Ничего… – И услышал стон второго венда.

– Дара… – шептал он в беспамятстве. – Хакон… Этот голос! Когда-то давно он выторговывал у Меня свободу!

– Стой! – Бросив длинноволосого, я подскочил к Гранмару и перехватил его уже занесенную над вендом Руку. – Кажется, я знаю этого человека. Это Тюрк, грек, бывший раб Хакона, а затем мой.