Рассвет судьбы - Розанна Битнер

Том встал позади второго ребенка.

– А это кто? – спросил он Джесса.

– А это сын номер два, Рикардо Хесус, и он на три года моложе, чем Тони, значит, ему пять.

– Отлично, сеньор. – Том перешел к третьему ребенку.

– Андрес… Андрес… – Джесс нахмурился. – Я не помню его второго имени, хорошо, что помню хотя бы первое, – он засмеялся.

Остальные засмеялись вместе с ним.

– Мне тли года, – сказал Андрес, все еще не выговаривая букву «р».

Том перешел к четвертому ребенку. Джесс улыбнулся.

– А-а, это первая девочка. Как я могу забыть ее? Это Розанна Мария. – Он наклонился к девочке, державшейся за юбку Хуаниты. – И ей два года.

Том покрутил головой.

– Я не думал, что ты так хорошо их всех знаешь.

Джесс сложил на груди руки и гордо кивнул.

– А на руках Хуаниты еще одна девочка – Луиза-Хуанита. – Он повернулся к Тому. – Ну что?

Том подхватил на руки Розанну.

– Джесс, ты меня изумил.

– Конечно, я попросил Линду помочь мне всех их вспомнить перед вашим приездом, – признался Джесс.

Опять раздался взрыв хохота. Веселье продолжалось. У Сары на глаза навернулись слезы. Она отвернулась, чтобы скрыть их. Калеб взял ее за руку.

– Что с тобой, Сара?

Жена улыбнулась ему сквозь слезы.

– Посмотри на них, Калеб. Они так счастливы. Как бы мне хотелось, чтобы Кейл и Джеймс были с нами. – Слезы полились у нее из глаз. – Я больше никогда не увижу Джеймса.

Он схватил ее за плечи.

– Успокойся, Сара. Бывают в жизни такие вещи, которые мы не в силах изменить.

– Но почему он не отвечает на наши письма? О, боже, я знаю причину, и от этого мне очень больно, Калеб. Я так виновата в этом.

– Ты виновата? Чтобы ни сделали твои дети, в том нет твоей вины, Сара, и моей тоже. Ты сама говорила мне это, помнишь? Мне потребовались годы, чтобы перестать винить себя.

На самом деле Калеб весь кипел от ярости на Джеймса Сакса. Он погладил плечо жены, в который раз удивляясь ее хрупкости.

– Я стада забывать то, что происходило вчера, но зато отчетливо помню, что было лет тридцать-сорок назад. Это мучает меня. – Она вытерла глаза носовым платком. – Разве это не признак старости?

Калеб засмеялся и прижал ее к себе, пытаясь разрядить обстановку.

– Сара, посмотри на других женщин твоего возраста, а затем взгляни на себя в зеркало. Ты здесь самая красивая женщина. Поедем, нас уже ищут.

Линда, увидев мать в слезах, в изумлении остановилась, затем бросилась к ней.

– Мама, что с тобой?

– Просто сентиментальные слезы, – успокоил Калеб дочь. – Ты знаешь женщин – они плачут, когда им грустно и когда им радостно. А нам, мужчинам, приходится угадывать разницу. И это чертовски сложное дело.

Их взгляды встретились. Улыбка отца не обманула Линду. За его улыбкой скрывалась боль, волнение, печаль. Она глубоко вздохнула и улыбнулась ему в ответ.

– О, мама, не смей портить этот день. Мы все должны веселиться, а ты в первую очередь. Пойдемте поедим. Покажи, мама, всем этим толстухам, что ты можешь много есть, но при этом оставаться стройной и моложавой. Кстати, одна моя подружка хочет с тобой познакомиться. Она все о вас с отцом знает и считает тебя замечательной женщиной.

Сара засмеялась.

– Замечательной? Так меня еще никто не называл. – Она взглянула на Калеба. – Слышишь, Калеб Сакс? У тебя замечательная жена!

Он кивнул, грустно улыбаясь.

– Да, неплохое определение. Ты – замечательная женщина. – Он поцеловал ее в щеку. – Особенно в постели, – шепнул он ей на ухо.

– Калеб Сакс! – она оттолкнула его и пошла вместе с Линдой к столу. По дороге Линда сообщила ей, что собирается приехать и погостить у них две недели. Сара радостно захлопала в ладоши.

Калеб смотрел им вслед, чувствуя непонятную тяжесть на сердце.

«Да, совершенно замечательная женщина», – подумал он и пошел к столу, где уже сидели тринадцать членов семьи Саксов.

За столом Голубой Ястреб посмотрел на солнце, но почему-то думал не о Джеймсе, а о Кейле и его солнечном камне. Все в этом мире повторяется. И Калеб точно знал, где завершится его жизненный круг.

Из окна дилижанса открывался до боли знакомый пейзаж. Бескрайние пустые равнины, холмы, ведущие к подножию покрытых снегом Скалистых Гор.

Когда-то Джеймс бежал отсюда и надеялся, что никогда не вернется. И вот он опять здесь, как будто судьба решила посмеяться над ним, терзая его душу воспоминаниями. Шел 1858 год. С тех пор как он уехал, прошло десять лет, но ему все казалось, что из-за горного хребта появится на коне его отец – с длинными черными волосами, развевающимися на ветру, с раскрашенным лицом, одетый в костюм из оленьей кожи. Он даже видел тонкий белый шрам на щеке отца, отметку, оставленную белым человеком.

Почему Джеймсу всегда казалось, что отец наблюдает за ним? Неужели между ними есть духовная связь? Слава богу, его родители в Калифорнии, и ему не придется с ними встречаться.

Он тяжело вздохнул и подумал о том, что ждет его впереди. Ему придется полюбить это место, здесь ему предстоит работать. Новый город назывался Денвер. Джеймсу рассказали, что Денвер состоит из одной улицы, по обеим сторонам которой расположены бревенчатые дома. Ходили слухи, что где-то здесь нашли золотую жилу, но подтверждения тому пока не было. Многие пытались искать здесь золото, но так ничего и не нашли, золотоискателей становилось все больше и больше, и это устраивало Джеймса. Ведь город постепенно разрастался, так как многие, отчаявшись найти золото, оседали на месте и находили себе другое занятие.

Он опять посмотрел на молодую девушку, сидевшую напротив него. Она ехала в Колорадо вместе с матерью. Ее отец основал в Денвере банк и быстро разбогател на вкладах, которые делали золотоискатели. Девушку звали Виллена Трит, и Джеймсу она показалась самой красивой молодой леди, которую он когда-либо видел. Золотистые волосы каскадом кудрей спускались по спине девушки, большие зеленые глаза, словно драгоценные камни, сияли на ее хорошеньком личике. Когда она улыбалась, то на щеках появлялись маленькие соблазнительные ямочки, а розовые губы открывали ряд ровных белых зубов.

Он уже знал, что ей девятнадцать лет и что она получила хорошее образование. В ее семье всегда водились деньги, и одевалась Виллена Трит очень элегантно.

Его удивляло, что в такой пыли и при такой жаре она оставалась свежей и чистой. Джеймса не могла не восхищать ее смелость. Не каждая девушка отважится ехать в дикую местность, чтобы основать школу для детей золотоискателей. Хотя мать Виллены настаивала на том, чтобы дочь осталась в Филадельфии, Виллена и слышать об этом не захотела. Ее отец полюбил Колорадо и захотел здесь остаться. Он вернулся домой, продал все, кроме банка, жену и дочь отвез к родственникам в Филадельфию, а сам вернулся в Колорадо. Пока отец Виллены жил в бревенчатом доме, но уже заказал строительный материал для большого кирпичного дома, где планировал поселиться всей семьей.