Успех или борода - Пенни Рид
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Да-да.
Джетро взглянул на импровизированную кровать и на меня. Морщины на его лбу выдавали скорее решимость, чем волнение.
– Я помогу тебе забраться.
– Да зачем, я и сама. – Я положила фонарик на открытый борт и легко подтянулась на руках. Может, я не сексуальный теннессийский рейнджер, который одной левой таскает живых черных медведей, но зато я сексуальная голливудская актриса, которая ежедневно занимается йогой.
Мне было вполне по силам забраться в кузов, но Джетро мгновенно оказался рядом, обнял меня за талию и поддержал без всякой на то необходимости, взяв меня еще и за руку. Большим пальцем он провел по внутренней стороне запястья, и след от прикосновения точно загорелся на коже.
Как только я выпрямилась, Джетро поцеловал меня, едва коснувшись губ, и тут же поцеловал снова, точно не совладав с собой. Этот поцелуй вышел долгим – каждое движение рта сопровождалось алчными покусываниями зубов и прикосновениями языка. Руки Джетро двинулись ниже, лаская и сжимая все на своем пути.
– Я по тебе соскучился, – сказал он глухо, хрипло и с неожиданной силой.
Голова у меня пошла кругом. Джетро приподнял мою тунику, и крупные горячие руки легли на мои бока, а большие пальцы принялись чертить круги на коже под самым лифчиком. Поцелуи перешли на шею и стали настойчивыми: легкими укусами Джетро покрывал чувствительную кожу у меня под подбородком.
Я резко вздохнула, когда его пальцы проникли под пояс легинсов, с наслаждением стискивая щедрые пригоршни моих ягодиц. А когда Джетро прижался ко мне животом, я почувствовала, насколько он по мне соскучился. Инстинктивно я провела пальцами по его джинсам спереди, остановив руку прямо посередине. Джетро зашипел, напрягшись всем телом, пока я потирала ему там ладонью.
Головокружение перешло в настоящий штопор (в воздушном смысле) мозга, и я застонала, взявшись за пряжку его ремня. Дыхание Джетро участилось, мое тоже, и когда я наконец (наконец-то!!) провела ладонью по всей длине его вздыбленного дружка, мы задрожали оба.
Мне безумно нравилось это ощущение, сочетание твердости и гладкости, непроизвольная, животная и вместе с тем контролируемая природа его возбуждения. Поступки всегда продиктованы выбором, но физическое доказательство желания – страсти – Джетро ко мне было очевидным, честным и неопровержимым.
Я до безумия хотела почувствовать его, ощутить его вкус, поглотить его целиком. В тот момент я была ненасытна и надеялась, что и Джетро мучает тот же неутолимый голод. И случилось то, чего не происходило со мной еще никогда.
Мне захотелось подарить мужчине оральную ласку.
Я не только искренне этого желала, но и чувствовала, что впаду в форменное безумие, если Джетро попытается меня удержать. Нерассуждающая, исступленная потребность вибрировала в моей груди и в кончиках пальцев, на языке и внизу живота. Побуждаемая этой потребностью, сосредоточившись на своей цели, я начала опускаться на колени, стаскивая с него джинсы и трусы.
Но Джетро, который стоял истуканом, пока я его ласкала, словно боялся спугнуть меня или проснуться от чудесного сна к скучной яви, остановил меня, вытаращив глаза, едва различимые при свете звезд. Он вглядывался в мое лицо, схватив меня за локти и не давая опуститься еще ниже.
– Подожди, подожди, что ты делаешь? – прерывисто выдохнул он. Мне даже показалось, что он испугался.
– А сейчас будет секс с человеческим лицом, – ответила я, тоже задыхаясь.
Джетро заморгал и ничего не сказал, поэтому я решительно дернула джинсы вниз и попыталась все же встать на колени.
Он снова меня остановил.
– Не на…
Но я не остановилась, а принялась потирать ЕГО. Поток слов сразу иссяк – глаза у Джетро закрылись, лбом он коснулся моего лба, однако не разжал рук, удерживавших меня за локти.
– Джетро, я так хочу.
Он застонал, словно от муки.
Наверное, странно думать в такой момент о маме, но я подумала. Мне вспомнились ее слова о том, что подобные терзания доставляют мужчине несказанное удовольствие.
Не задумываясь, я спросила:
– Ты что, боишься искушения?
Джетро замотал головой.
– Господи, да нет… Быть с тобой, видеть тебя… Черт… – он проглотил остаток ругательства, его бедра колыхнулись, как мне показалось, чисто рефлекторно, и он выпалил: – Меня искушает одно твое дыхание!
От этого мое сердце пустилось в обратные сальто от радости, и я улыбнулась, чувствуя себя смелее.
Понизив голос до октавы, зарезервированной для соблазнения, я настаивала:
– Тогда чего ты боишься?
– Я не боюсь.
– Тогда в чем…
– Я не хочу, чтобы ты потом жалела.
О Джетро…
Я сняла его руку с локтя и положила себе на плечо. Приподнявшись на цыпочках, я нежно-нежно поцеловала Джетро, надеясь передать (вместе с энергичными поглаживаниями внизу) силу моей любви и сложность чувств.
– Я никогда не пожалею о тебе, – торжественно пообещала я.
У Джетро вырвался прерывистый вздох, и я почувствовала, как напряжение постепенно оставляет его.
Эти слова оказались волшебными – а может, не слова, а то, что я делала у него в боксерах. В любом случае, Джетро не пытался больше меня остановить, и я встала коленями на подушку из спальных мешков, спустив заодно его трусы до самых щиколоток и с удовольствием ощущая под пальцами его ноги – бедра и под коленями.
Темнота окутывала нас плотным пологом. Я очень хотела его видеть, но безлунная ночь скрывала от меня обнаженное тело Джетро. Зато я его чувствовала – тяжелый, напряженный и гладкий. Без дальнейших прелюдий я взяла его в рот и застонала.
Потому что в этот момент меня затопило глубочайшее удовлетворение. С каждым движением моих губ и с каждым вырывавшимся у Джетро прерывистым вздохом удовлетворение росло, расцветало, наполнялось, как воздушный шар, вытесняя пустоту, образовавшуюся за недели тягостного ожидания. Теперь, когда я смогла дать себе волю, я вполне ощутила всю полновесность своего желания. Накопившаяся неудовлетворенность бесследно исчезла.
Я хотела дать, не ожидая ничего в ответ.
Я хотела, чтобы Джетро задыхался от моей любви и прикосновений.
Я хотела любить
