Земля обреченная - Игорь Шенгальц

Дракон подошел к краю утеса и бросился вниз, в прыжке расправляя свои великолепные крылья. Вот только почему-то они не хотели раскрываться. Дракон так и не успел сообразить, что же случилось, как со всего маху грохнулся на землю, переломав оба крыла и отбив себе все внутренности.

Но он был еще жив. С трудом открыв глаза, дракон увидел, как прямо на него мчится блестящий двуногий, с ног до головы закованный в металл, с заостренной палкой наперевес. Двуногий сидел на четвероногом. Дракону уже были знакомы такие палки, они причиняли острую боль, если попадали в незащищенные места его тела. И такие двуногие ему встречались, только вот раньше встречи эти были более удобными для него. Он парил в воздухе и извергал пламя, от которого потом, когда двуногого уже можно было выковырять из железяк, вкус их был необычный и гораздо более приятный.

Блестящий двуногий был уже совсем близко. Дракон понял, что, если тот ударит, — это будет конец. Слишком сильно разогнался неразумный четвероногий, слишком мощным будет удар. Пламя! Только пламя сможет его остановить!

Дракон раскрыл пасть, нагнетая внутри огонь. Для этого требовалось несколько мгновений.

Вот только, как оказалось, мгновений этих у него не было. Откуда-то сверху прямо ему на голову запрыгнул второй двуногий, до того момента скрывавшийся где-то на утесе. Причем прыгнул так удачно, что приземлился прямо на голову и, зацепившись своими конечностями за ноздри, выхватил маленькую железную палку и вонзил ее прямо в раскрытую пасть, намертво прибив язык прямо к челюсти.

Дракон взревел от боли и мотнул головой. Двуногий улетел далеко в сторону, ко время было упущено, огонь не успел собраться внутри его тела, к тому же язык неимоверно болел.

Дракон повернул голову, вспомнив о первом двуногом, и даже успел его вновь увидеть, но это было последнее, что он разглядел в своей жизни.

Длинная железная палка со всего маху воткнулась ему в глаз, пробив череп до самого мозга.

Дракон умер мгновенно.

— Вот и все, а вы боялись! Даже латы не помялись! — мастер Нак был очень доволен. Он ходил вокруг поверженного дракона с видом знатока, время от времени пиная того в бока, и в этот момент очень напоминал автолюбителя, проверяющего покрышки своего нового автомобиля.

Я уже пришел в себя. Те краткие мгновения полета, которые я пережил, когда дракон умудрился меня скинуть, были незабываемы. Честно говоря, я подумал, что мне конец. Вдобавок ко всему я изрядно приложился спиной о скалу. Но я был жив и даже ничего себе не сломал, а на остальные мелочи решил внимания не обращать.

— Все прошло как по рыцарскому учебнику! — Старик смерил величину клыков чудища и уважительно покачал головой. — Самое главное было его обездвижить, для этого я и захватил у матери настоятельницы сеть. А вы все: рыбу ловить будем? Удачно ее пролеветировал — и полдела в кармане! А там уже ваша забота! Вы же рыцари!

— Я не рыцарь, — сказал я, пытаясь понять, какой величины синяк заработал. — Вот дон Альберт по этой части…

Дон Альберт сиял. Дон Альберт был счастлив. Дон Альберт торжествовал.

Все же, хотя в операции по уничтожению летающей рептилии принимали участие все, включая Енну, изображавшую лакомую приманку, конечный удар нанес именно молодой рыцарь. Так что он вполне мог записать на свой счет такую великую победу.

— А можно поинтересоваться, — спросил я мастера Нака. — Часто ли в вашей обширной практике получалось как сегодня?

— Вообще-то, это случилось в первый раз, — сказал хитрый старик. — Обычно так гладко не выходит. Удачи не хватало…

Гад он все-таки! Ладно Альберт, ему лишь бы храбрость свою показать да рыцарский экспириенс набрать, ему все одно, а вот я-то еще пожить хочу… интересно, знал бы, пошел? А куда мне деваться… пошел бы как миленький…

— Дон Ярый, ученик славного Коня в Пальто, вижу, недоволен ты, омрачено чело твое. Не хочешь ли подняться к чудищу в жилище, думаю, там ты отыщешь вещиц пару, что доставят тебе радость. Твари эти имеют обыкновение тащить к себе в пещеры все, что видит око.

Послушницу Енну, радостную и очень довольную нашей победой, мастер Нак уже отправил обратно. Альберт было вызвался проводить, но старик сказал, что девушка доберется без проблем, и тому ничего не оставалось, как довериться этим словам.

Енна попрощалась с нами и сообщила, что мать Селена также решила сделать нам небольшой подарок, — Альберт мог оставить себе те доспехи, что он выбрал, и копье, конечно, тоже.

Рыцарь остался очень доволен подарком и в данный момент пытался вырезать кусок драконьей шкуры, решив сделать из него щит.

Лезть на утес не очень-то хотелось, но, прикинув, что Альберт будет копаться со шкурой еще долго, а мастер Нак, подав свой совет, уселся на землю и, судя по всему, задремал, я решился.

Сбросив с себя все лишнее, я полез наверх. Скалолазанием я никогда не занимался, только разок в детстве ради интереса сходил пару раз на скалодром, но силы в себе чувствовал.

Лез я долго, упорно и очень осторожно. Потом посмотрел вниз и понял, что залез я всего метра на четыре.

Мастер Нак оторвался от дремы и предложил:

— Могу подкинуть!

Я даже не успел ему ответить, как мои ноги и руки оторвались от скалы, а сам я взмыл в воздух и, пролетев стрелой вверх, упал на широкий выступ где-то очень и очень высоко от земли.

Старик вновь задремал. Отсюда все было в ид ко очень хорошо.

Рядом виднелся темный и широкий вход в пещеру.

Понадеявшись, что солнечного света будет вполне достаточно, чтобы я мог хоть что-то разглядеть внутри, я полез в логово дракона.

Пещера была самой обычной и почти пустой. Только у дальнего угла одиноко стоял брошенный сундук. Видно, дракон поселился здесь совсем недавно и еще не успел натаскать много добычи.

Сундук был полуоткрыт. Я откинул крышку и увидел внутри лишь с десяток запечатанных писем. Видно, в этот раз дракону не особо повезло.

Я прихватил все с собой и вышел к свету. В пещере долго находиться было невозможно из-за тяжелого мускусного запаха, которым она была пропитана насквозь.

В первых письмах не было ничего, заслуживающего внимания, и я отбросил их в сторону. Там сообщалось о собранных налогах, потраченных средствах и прочих производственных мелочах. Но вот последнее письмо заставило меня забыть обо всем. Как только я его вскрыл, на землю упал массивный золотой перстень с черным квадратным камнем.

Перстень я сунул в карман и принялся за письмо:

«Великий господин мой! Спешу сообщить, что все приготовления идут по плану. Десятый квадрат уже прибыл и размещен по казармам. Офицерский состав ждет Ваших указаний. Тридцать броненосцев доставлены еще третьего дня. Новью казармы будут отстроены в срок. Ожидаю второй батальон и уже готов их разместить. Если то, о чем Вы сочли нужным мне сообщить при нашей последней встрече, не изменилось, то я готов гарантировать, что со своей стороны все успею сделать по плану, представленному главным планировщиком. Посылаю это письмо обычной почтой, а не портальной, так как, признаюсь, к стыду своему, что, несмотря на все наши усилия, в Ольстине до сих пор действует подполье. Наши противники научились неведомым мне методом изредка перехватывать портальную почту, и некоторые письма пропадают бесследно. Я предпринимаю все возможное, чтобы навсегда с сим покончить. Готов принять любую кару за то, что еще не успел с этим справиться. Прошу прислать как можно скорее Вашего эмиссара с изъявлением Вашей воли. Пусть его опознавательным знаком послужит перстень, который я прилагаю к письму. Ваш вечный слуга, дон Шенер, бригадный генерал. Город Ольстин. Третьего числа, месяца седьмого, шестнадцатого года».