У меня есть особняк в постапокалиптическом мире. 2/2 - Morning Star LL

назад, внимательно посмотрите на проблемы, которые мы решили. Мы думали, что они нерешимы, но теперь, когда мы оглядываемся назад, проблемы позади нас — это вообще ничто!»

«В последний день этого столетия, Я торжественно заявляю вам, что в этом мире больше нет апокалипсиса! И мы, победители, стоим у дверей двадцать третьего века. Посмотрите на Священный Щит в небе, а затем оглянитесь вокруг, будущее манит нас.»

Настроение достигло апогея.

Хотя его не было слышно, его было видно.

«Выпьем же! Ночь принадлежит вам, этот день — праздник для победителей.»

«Выпьем же! Не за меня, но за то, что когда мировое правительство объявило о конце, вы, те, кто выжили по сей день, сделали это сами!»

Атмосфера в театре была доведена до точки кипения.

«Да здравствует его величество Генерал!»

«Да здравствует НАК!»

«К величию! Вперёд!»

Люди приветствовали, поднимали кулаки, размахивали флагом НАК и подбрасывали в воздух световые палочки, которые держали в руках. Хотя шоу еще не началось, ни одно шоу не заставило бы их вести себя так эмоционально, как эта речь.

Солдаты, стоявшие на краю театра с винтовками наготове, тоже были на пике своих эмоций.

Поскольку они были на дежурстве, они не скандировали и даже не аплодировали. Но по эмоциям в их глазах нетрудно было разглядеть волнение, теплоту… и гордость. НАК смогла расшириться с небольшой базы Fishbone в начале, до того места, до которого она дошла сейчас, с колониями далеко за границей, в основном благодаря их вкладу.

«Спасибо.»

Цзян Чэнь слегка кивнул перед неистовыми возгласами, отсалютовал толпе, передал микрофон ведущему, который только сейчас взял себя в руки, и прошел за сцену. 

Глава 1572

В комнате отдыха актёров две девушки прислонились руками к окну, наблюдая, как Генерал произносит речь на сцене.

Большинство людей, которые проснулись до войны, лично не испытали подъема НАК, но они не были незнакомы с историей. Потому что людям, которые хоть немного прижились здесь, всегда нравилось рассказывать истории новичкам. Даже если они особо и не старались, чтобы найти эти истории, они часто слышали эти истории.

Почти все «цивилизованные люди», проснувшиеся из камеры гибернации, думали о Генерале НАК Цзян Чэне по разному.

Но что бы они не думали о нём, все эти люди разделяли одно чувство — любопытство.

«Великолепная речь…»

Речь закончилась, и ведущий уже взял микрофон.

Для него, безусловно, было непростой задачей вернуть атмосферу праздника.

Аура Генерала была слишком внушительной.

Можно было даже не обращать внимания на содержание его речи, поскольку ему вообще не нужно было говорить.

Для НАК Генерал сам по себе был знаменем, и если бы он просто стоял там, на сцене, то уже собрал бы вокруг себя группу сторонников.

Руки Чжао Юйюэ все еще были сложены на окне, пока она пристально смотрела на сцену. Девушка рядом с ней взглянула на нее, на секунду задумалась, а затем усмехнулась, пошутив.

«Да вы только посмотрите на неё — искра, буря, безумие.»

Она была танцовщицей Чжао Юйюэ, а также ее лучшей подругой. Эти двое были друзьями до войны. На каждом концерте Чжао Юйюэ она была одной из танцовщиц на сцене. Поскольку они вошли в одно и то же убежище, они вместе открыли глаза в двадцать пятом году апокалипсиса.

«Ч-что? Что это ты вдруг заладила?» Чжао Юйюэ покраснела, когда поняла, что больше не может обманывать свою подругу. Она уставилась на свою подругу, которая смотрела на нее с дразнящим выражением: «Хм, ты смеешь говорить, что тебя не привлекает такой мужчина?»

«А что в нём может быть привлекательного?» Девушка закатила глаза.

Хотя она должна была признать, что такой мужчина, как он, действительно привлекателен, но…

Он был просто слишком ослепителен.

Более того, она жила ещё до войны и не могла принять точку зрения о браке, которая преобладала после войны.

«Я приняла решение!»

Девушка была поражена своим другом, чья атмосфера внезапно изменилась, и спросила в оцепенении.

«Приняла… что?»

«Я хочу использовать свой голос, чтобы донести до него свои мысли!» Чжао Юйюэ посмотрела на середину сцены, ее щеки раскраснелись, она прижала руку к груди, и ее глаза вспыхнули ослепительным светом.

Это действительно проблематично…

Девушка посмотрела на своего необъяснимо мотивированного друга и задумалась в недоумении.

В любом случае, их программа действительно была частью празднования.

***

Чувства Чжао Юйюэ были полностью выражены ее голосом, и в конечном счете она завоевала восторженные возгласы зрителей своим впечатляющим выступлением.

Но её это совершенно не волновало.

Когда она сошла со сцены, её обиженный взгляд продолжал цепляться за место в толпе, но ей было суждено разочароваться. Было бы странно для того, кто сидел на таком большом расстоянии, прочесть обиду в ее глазах…

«Пение было потрясающим,» — Сяору прислонилась к Цзян Чэню и сказала с улыбкой.

«Да,» — Ся Шию также утвердительно кивнул, — «Хотя стиль музыки немного новый, он звучал великолепно. Даже в этом мире она определенно была бы одной из лучших.»

«Ну, в конце концов, не только технология, но и культура также будет появляться со временем,» — Лин Лин покачала головой, комментируя.

«Говоря об этом, мысли этих певцов не следует недооценивать,» — усмехнулась Сяору, глядя на Цзян Чэня рядом с ней. «Когда я раньше была помощницей своей сестры, я проверяла бесчисленные письма, написанные этими девушками. Хотя письма были связаны с работой, слова казались больше похожими на признания в любви.»

«Хм? Да ну?» Сунь Цзяо удивленно посмотрела на сестру, когда та моргнула.

«Конечно, я позаботилась об этих письмах за шурина,» — Сяору посмотрел на Цзян Чэня, — «Шурин не собирается винить меня, верно?»

«Нет, нет, я даже поблагодарю тебя за это,» — Цзян Чэнь сильно закашлялся и быстро сказал, почувствовав пронзительные взгляды за спиной.

«Правда? Хорошо.»

Сяору, на мгновение показавшая озорную улыбку, быстро закончила разговор на эту тему.

«Хм, я всегда чувствую, что не могу ослабить бдительность. В конце концов, мы ведь говорим о Цзян Чэне…» Ся Шию серьезно кивнула и каким-то образом достигла консенсуса с Яо Яо, сидевшим рядом с ней.

«Бдительность? Ну, я не возражаю, если это не плохая женщина с плохим сердцем…» Аеша, казалось, не очень заботилась об этом вопросе, когда она наклонила голову и сказала Лин Лин, которая сидела рядом с ней.

Вскоре началась вторая программа, и внимание девушек, наконец, переключилось с Цзян Чэня на сцену неподалеку.

Цзян Чэнь вздохнул с облегчением, вытер пот со лба рукой и свирепо посмотрел на Сяору рядом с ним.

Последняя, казалось, ожидала злобного взгляда Цзян Чэня, поэтому она намеренно отвела взгляд, пока взволнованно болтала со своей сестрой о других проблемах.

После того, как он решил наказать эту девушку после того, как они вернулись домой, Цзян Чэнь перестал думать о том, что только что произошло.

Что касается писем, которые были выброшены…

Хотя он был очень обеспокоен тем, что было написано в них, Цзян Чэнь мог пообещать, что у него определенно не было намерения расширять гарем! Теперь он уже был слишком занят и должен был работать каждый вечер. У него была ночная смена каждую ночь, и он даже не мог взять выходной.

Просто любопытно посмотреть!

Да, это всё!

Оживлённый шум продолжался до двух часов ночи. С окончанием последней песни канун Нового Года нового века подошел к концу.

Люди уходили один за другим, возвращаясь на Шестую улицу или в близлежащие отели, чтобы отдохнуть.

Хотя новогодняя вечеринка закончилась, празднование еще не закончилось.

Шестая улица все еще была украшена праздничным светом, и во всех магазинах начались распродажи. Многие люди, вернувшиеся из центра города, не пошли домой спать. Они вместе отправились на фуд-стрит, нашли киоск и, болтая, заказали несколько шампуров и пива.

С прошлого года подобная еда перестала быть роскошью, которую можно употреблять только изредка. Закрылось большое количество фруктовых ферм-мутантов и заводов по производству питательных веществ. Освежающее пиво, которое изначально было предметом роскоши, доступным только богатым, стало тем, чем друзья могли наслаждаться в продуктовом киоске, и это больше не было просто приятным довоенным воспоминанием.

Только когда ты чувствовуешь себя живым, тебя можно было считать живым