Спаси меня! (СИ) - Фарди Кира

Шеф позвонил, прибежал Артур и повёл ее в туалет. Из прохода, по которому они поднимались, хорошо просматривался весь зал. Вдруг она поймала внимательный взгляд и пригляделась: прямо в упор на неё смотрели глубокие чёрные глаза. Короткие волосы с сединой на висках, ямочка на подбородке что-то ей напомнили, но Артур дернул за руку, и Алина покинула зал.

В туалете немного пришла в себя. Она плеснула водой на щёки, чтобы унять пожар, напилась и огляделась в надежде, что помещение имеет второй выход. Надежда не оправдалась, надо выходить. «Что же делать?» Она уже не сомневалась, что наркотическое средство есть не только в напитках, но и в газовой волне, прокатившейся по полу. Хотя... в зале собрались далеко не бедные люди. Вряд ли они стали травить себя наркотиками. Так чуть-чуть пустили для расслабухи, и все. Так Алина успокаивала себя, возвращаясь следом за Артуром в зал.

Внезапно она остановилась. Замерла на секунду и бросилась бежать к лифту. Артур догнал ее в два прыжка, схватил за плечи и встряхнул.

— Ты что, дура, делаешь? На сцену хочешь, — прошипел он ей прямо в ухо.

— Артур, отпусти меня, умоляю, — задрожала она. — Я боюсь. Не хочу туда.

— Если сама не пойдёшь, тебе сделают укол: побежишь как миленькая. А если укол не поможет, то...

— Но не убьёт же он меня!

— Убьёт. Только не тебя, а меня. Усекла? А тебя... Вспомни, какой палец у Юли был. Представила картинку. Такой же и тебе сделают.

Алина задрожала и медленно побрела к входу в зал. Артур теперь держал ее крепко за руку. Сзади шли ещё два охранника. Откуда они материализовались, Алина так и не поняла. Они вошли в Зазеркалье, когда на сцене зажглись огни. Спускаясь по ступенькам, Алина неожиданно для себя оглянулась и опять увидела пронзительные чёрные глаза. Ей показалось, что мужчина подаёт ей сигнал, но Артур снова дернул за руку, она потеряла равновесие и отвлеклась. Когда обернулась, никого уже не увидела.

Она села рядом с Деннисом, который потягивал из бокала шампанское и беседовал с человеком азиатской внешности, как и он сам.

— Садись. Познакомься, это Филипп, твой кавалер и защитник на сегодняшнюю ночь. «Кавалер и защитник? Почему? От кого меня надо защищать?»

— Дамы и господа! — раздался голос откуда-то с небес.

В зале наступила тишина, а на сцене появились красивые девушки и юноши в легких одеждах. Они бродили, удивленно переглядывались, смотрели на зрителей. Алина чувствовала, что эти люди не артисты, а случайно оказавшиеся здесь прохожие.

— По миру шёл человек, а Ангел следовал за ним, говоря: пал, пал Вавилон, город великий, потому что он яростным вином блуда напоил все народы.

«О чем это он болтает?» — все больше недоумевала Алина.

Тем временем раздалась тихая музыка, и актеры закружились в танце. Они то сближались, то расходились, и каждый раз в руках юношей оставалась деталь одежды девушек.

— Хорошо играют, — прошептал Филипп, потягивая вино. Алина покосилась на него: она видела, что мужчина уже не защитник. Он похотливо поглядывал на неё: вино расширило границы дозволенного. Алина подняла глаза на Денниса, но тот с улыбкой смотрел на сцену, чего-то ожидая.

— Господа! — все громче вещал голос с небес, грамотно заводя толпу, которая уже начинала возбужденно шевелиться. — Перед вами блудницы. Они, как говорит наше священное Писание, дойдя до бесчувствия, предались распутству так, что делают всякую нечистоту с ненасытностью.

На сцене юноши уже не церемонились: они яростно срывали одежду с девушек и набрасывались на них с жадностью. Одна девушка кинулась к ограждению, стала биться в прозрачный пластик и молить о пощаде. Алина с ужасом узнала в ней Валентину. Как та оказалась в этом месте? Почему на сцене?

Алина вскочила и бросилась к ограждению, расталкивая окружающих. Ее по дороге перехватили чьи-то руки, скрутили и потащили назад. 

Она вывернулась. Снова бросилась к ограждению, стукнула кулаком, привлекая внимание подруги. Ее снова схватили, она отбивалась руками и ногами, кусала чью-то плоть. Последний раз повернулась и увидела только распахнутый в крике рот подруги и двух мужчин, с разных сторон овладевающих ею.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Они встретились глазами.

Узнали.

Мир пропал, провалился в тартарары.

В зале начался ад.

На сцене мужчины насиловали женщин. Голос с небес подзуживал, заводил, кричал, меняя интонации, высоту и тембр.

— Итак, да не царствует грех в смертном вашем теле, чтобы вам повиноваться ему в похотях его. Изыди, скажем греху! Изыди!

— Изыди! Изыди! Изыди! — зрители вскакивали со своих мест, и это слово, повторенное множеством глоток, звучало как божественное литургическое действо.

Алину вернули на диван, она, поняв, что не в состоянии победить эту идею больного сознания, слушала безумные крики на сцене, смотрела на безумные лица, отраженные в огромных зеркалах и повторенные на экранах вдоль стен, и наконец закричала сама.

— Нет! Нет! Нет! Деннис, нет!

Но босс исчез. А вокруг бесновались люди. Кто-то дёрнул ее за руку — она упала с дивана. Другой коленом раздвинул ей ноги, третий накрутил на руки волосы.

— А-а-а — неслось по залу со всех сторон.

Вдруг тяжесть, пригвоздившая ее к полу, исчезла.

— Беги! — кто-то выдохнул ей прямо в ухо. — Беги к водопаду. Там пещера.

И Алина сорвалась...

Глава 41. Побег к водопаду

Алина бежала, не оглядываясь и перепрыгивая через ступеньки и тела. Она расталкивала людей и шаг за шагом приближалась к выходу. Никто ее не останавливал. Вот каблук зацепился за край ковра, она взмахнула руками, пытаясь удержаться от падения, но кто-то сзади вдруг оказался твёрдой опорой. Он буквально вытолкнул ее за дверь и придал ускорения.

— Водопад! Пещера! — она опять услышала эти слова и ещё что-то, но не поняла. Алина сбросила и вторую туфлю и теперь мчалась к лифту босиком.

В какой-то момент вдруг поняла: ее не преследуют. Уже нажав кнопку вызова оглянулась: сзади охранники боролись с двумя мужчинами. Один из них стоял, прижавшись спиной к стене, и отражал атаки тростью. Двери лифта закрылись. Последняя картинка, отпечатавшаяся в воспалённом мозгу, — высокий мужчина в чёрном смокинге, державший перед собой палку.

В лифте она пришла немного в себя. Посмотрела зеркало и ужаснулась: растрепанные волосы лежат на лице, косметика размазана, узкое чёрное платье с блестками с одного боку разорвано по шву и держится только на плечах. На колене зияет дыра с целым веером стрелок. Алина покосилась на камеру, висевшую в углу, и быстро сбросила колготки. Только сейчас поняла, что это безумное предприятие похоже на авантюру: из здания ей не выбраться. Охрана по видеонаблюдению уже догадалась, что запланированное представление провалилось. Она наверняка уже разбирает завал.

Двери лифта открылись — девушка осторожно выглянула в холл. Там спокойно бродили люди, звучала музыка, и никто не волновался. Будто здесь текла другая жизнь, радостная, счастливая, без наркотиков и насилия. Алина вышла, но испугалась пересекать свободное пространство. Тогда она повернула налево от лифтов, где увидела табличку туалетов.

Заскочила в кабинку и замерла, прислушиваясь. Никого. Она села на унитаз. Надо прийти в себя и обдумать дальнейшие действия. Евро по-прежнему спрятаны в бюстгальтере, а вот справочник покериста остался в комнате: слишком маленькая сумочка была аксессуаром к нарядному платью.

— Что делать? — шептали пересохшие губы. Бежать к водопаду? Но она не знает, где он находится. И потом, можно ли доверять словам незнакомца? Вдруг это ловушка?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Она, так ничего и не придумав, хотела уже покинуть кабинку, как дверь туалета открылась.

— Смотри, свободная кабинка, — сказал кто-то по-английски. Алина обрадовалась, что можно послушать новости, но уже через пять минут разочаровалась. Девушки болтали о кавалерах, о том, какой вкусный салат из утки с руколой, и о том, куда они направятся после ужина.