Катрин Денев. Красавица навсегда - Плахов Андрей Степанович

Друзья отговаривали Денев от этой роли «экстремистки», но она еще раз доказала, что не цепляется за статику своего имиджа. Артистический выигрыш был налицо. О том, что она выиграла и как звезда, свидетельствует восторженный пассаж, посвященный ей после выхода «Воров» знаменитым американским режиссером Мартином Скорсезе:

«Кто из современных популярных молодых актрис осмелится в 23 года сыграть в таком фильме, как «Дневная красавица»? Это было нечто большее, чем смелость – прозорливость. В отличие от тех, кто не умеет рисковать, Катрин Денев сама выстроила свою карьеру, о которой будут долго говорить. Я видел ее недавно в фильме «Воры» Андре Тешине. Какая другая актриса ее калибра решится взять роль профессора философии, которая из-за любви к явно нестабильной девушке решится покончить с жизнью? Успех ей обеспечило то, что она сыграла свою роль с физическим мужеством и психологической искренностью. Само собой разумеется, она – одна из самых красивых женщин в кино. Но, обладая острым пониманием того, как выглядит ее красота на экране, она достигает поразительного результата в ее ниспровержении, одновременно оставляя в неприкосновенности и блеске. В этом смысле она – уникальна».

«Воры» появились в прокате незадолго до того, как во Франции развернулись парламентские дебаты об однополых браках. Денев выпускает альбом своих фотографий как вклад в кампанию борьбы со СПИДом, активно участвует в поддержке сексуальных меньшинств, многие представители которых – ее лучшие друзья. Ей пытаются приклеить ярлык «голубой феи», которой некогда слыла и продолжает оставаться Марлен Дитрих. Недалекие люди утверждают, что холодная красота Денев способна возбуждать только гомосексуалистов (этому бы сильно удивились Скорсезе, Вадим и Мастроянни). А сама актриса подает в суд на журнал американских лесбиянок «Денев» и добивается смены названия, взятого без ее согласия.

В интервью Филиппу Лабро она протестует, когда ее просят рассказать о «моих мужчинах» и взамен предлагает поговорить о «моих женщинах» – старых подругах, которых никто не знает, но которые играют не меньшую роль в ее жизни. Она признается, что чувствительна к женской красоте даже больше, чем к мужской, и охотно расточает комплименты в адрес Шарон Стоун: «За такой женщиной очень приятно наблюдать. Она красива, как бывают красивы американки. У нее красивые зубы, красивая кожа, волосы, улыбка… От нее исходит что-то неотразимое. В ее улыбке есть что-то от плутовки, что-то от touch cookie, как говорят в США. Иначе говоря – свободная женщина, может быть, соблазнительница… Я встречала более молодых европейских актрис, но физически они были куда менее притягательны. Калифорнийка – это такой особый фрукт, и необязательно его надкусывать, можно просто получать удовольствие от созерцания чего-то мягкого, бархатистого…»

«Разница лишь в том, – развивает эту тему Денев, – что мне хочется подчас целовать мужчин, а не женщин». Словом – «побеждает гетеросексуальность».

Катрин Денев говорила, что Бунюэль научил ее насмешке, Трюффо – тонкости и результативности, Раппено – ритму, а Деми – гармонии существования в кадре. Тешине она встретила уже будучи «обученной», но даже у самого лучшего актера профессиональный инструмент притупляется, когда к нему не прикасаются с волнением. Тешине оказался именно тем режиссером, который смог заново открыть в профессионалке Денев свежесть и непосредственность, не убитые ни гламуром, ни звездной славой. Она снова охотно училась на съемочной площадке, полностью подчиняясь режиссеру и рискуя вместе с ним в стремлении сделать что-то неожиданное. Публике было непросто принимать звезду в таких странных, подчас декадентских ролях, и в то же время крайне любопытно. В конечном счете все фильмы Тешине с Денев, даже полууспешные, находили свое место в репертуаре кинотеатров и телевидения.

Если суммировать высказывания Денев, можно сказать, что Тешине научил ее смелости, убедил, что она имеет право на свои противоречия и безумства. На то, чтобы не идти на поводу у публики, которая толкает к стереотипу. Кроме того, у них с Тешине оказались общие вкусы, их питает одна и та же жизненная сила, они приходят в волнение от одних и тех же вещей.

Когда Денев попросили подвести итоги ее карьеры, это ее сильно позабавило, ибо, с точки зрения актрисы, карьера не сводится к сложению, вычитанию, делению, а состоит из способности выбирать и отказываться. В этом смысле Денев считает, что встреча с Тешине стала для нее определяющей. Не посоветовавшись с ним, она вряд ли согласилась бы на роль в «Вандомской площади». Вместе они смотрят и обсуждают фильмы других режиссеров – например, «Джуд» англичанина Майкла Уинтерботтома. И самое интересное, что каждый видит что-то свое.

Катрин Денев очень интересно рассказывает, как она воспринимает кино, да и литературу тоже: «Я вхожу в книгу через героя и могу испытывать удовольствие или острое сочувствие. Я смотрела «Джуд» вместе с Тешине, мы оба были очень взволнованы, и я пересмотрела картину снова. Было страшно интересно опять отождествиться с героем, который борется со своей средой талантом, энергией и упорством. Мне кажется, я полностью перевоплотилась в него. Если бы меня попросили пересказать сюжет, я бы встала в тупик, потому что мой ум иначе устроен. Но мне ничего не стоило бы почувствовать себя на месте этого человека и испытать ту же боль».

Ни с одним другим режиссером за последние двадцать лет такой близости, как с Тешине, у нее не возникло. Денев не скрывает, что ей интересно было бы поработать с Аленом Рене, Жан-Люком Годаром и Бертраном Блие. Все они старше ее, а один из афоризмов Катрин Денев гласит, что она счастлива стариться вместе с режиссерами, которых любит. Не всегда, впрочем, взаимно. Блие говорит, что хотел бы снять фильм с Денев, но для этого он должен был бы в нее влюбиться, как он влюблялся в Делона и Депардье. Судьба не свела Катрин Денев при их жизни с Морисом Пиала и Клодом Соте, хотя обоих она хорошо знала и у них были общие планы. О Годаре и Пиала ею произнесена еще одна крылатая фраза: «Страдать вместе с ними было бы счастьем».

Но есть кинематограф, который ей органически противопоказан. Она никогда не жалеет о том, что не работала с Кубриком: «Он мог бы меня заинтересовать в виде эксперимента, но в нервном и физическом отношении я бы не смогла у него сниматься, это бы меня дестабилизировало. Подобные фильмы я не прочь смотреть, но совсем другое дело участвовать в их создании».

Совсем иначе она говорит о Брессоне: «Я не входила в его кинематографическую семью. Но это могло бы быть мне интересно. Как-то мы с друзьями сидели вчетвером и решили сыграть в «сто лучших фильмов». Я тотчас вспомнила «Мушетт» и «Дневник сельского священника» как неотъемлемую часть моего кино».

Иногда Катрин Денев спрашивают, не хочет ли она писать сценарии или попробовать себя в режиссуре. Обычно она отвечает: нет. Потому что слишком высокого мнения о режиссерах, с которыми довелось поработать. «Кажется, – говорит она, – я могла бы стать неплохим ассистентом, но для меня обременительно было бы стоять за камерой и принимать решения. Предпочитаю работать в группе, а не возглавлять ее. Однако мне нравится, когда спрашивают мое мнение, просят прочесть сценарий и откровенно высказаться или помочь срежиссировать сцену. Режиссура предполагает знание массы вещей, о которых надо забыть, чтобы достичь полной свободы. И тут я как раз могу оказаться на высоте».

Денев знает по опыту: магия кино связана с его непредсказуемостью. Иногда съемки проходят прекрасно, а результат разочаровывает. Эта ситуация хорошо знакома близким друзьям Катрин. Они говорят ей: «Ты твердишь, что обожаешь съемки, но не отдаешь себе отчета, в каком состоянии ты находишься, когда работаешь». Обычно страдания и сомнения быстро забываются, если хорош результат: Денев сравнивает это с родами. Но если нет, в ее глазах после съемки можно прочесть боль разочарования. Ведь она страшная перфекционистка и сама называет себя неисправимой занудой.