Серебряный путь (СИ) - Эл Лари

Ещё тогда у меня мелькнула мысль, что по-настоящему свободны только тёмные.

Для них нет никаких планок и ограничений, как у светлых…. Эти святоши напридумывали себе правил, лишь бы выглядеть хорошими в собственных глазах и в глазах людей.

Год обучения у Елизара был лучшим в моей жизни! За этот год я играючи прошёл всю программу магической школы, рассчитанную на четыре года. И изучил некоторые свитки в его библиотеке. И вот, наконец, моя мечта сбылась — по окончанию года обучения Елизар сделал меня своим личным учеником!

Я поставил цель за годы ученичества изучить всю его библиотеку и перенять все темные знания. Учитель отдавал мне всего себя. Мы часто выбирались в пустыню, чтобы потренировать применение разрушающих заклятий.

Да, вот так же, как мы с тобой сейчас!

Но однажды всему этому пришёл конец.

Я нашёл в библиотеке учителя старинную книгу с оттисками ледяных рун. Они не только светились ледяным светом, но и были ледяными на ощупь. Из-за этих рун я не мог открыть книгу и прочитать — руны замораживали кровь. Я спросил учителя, как открыть и прочитать это. Он сказал, что откроет доступ к знаниям только кровь самого дорогого человека. На тот момент самым дорогим для меня человеком был он, мой учитель. И я…

— И ты убил своего учителя?.. — у Мака волосы зашевелились на голове. — Но ведь кровь — это необязательно убийство! Когда я учился в Высшей магической школе Нордвинтера для некоторых темных заклинаний тоже требовалась кровь, но никто не заставлял нас убивать.

— Нет, мальчишка! По настоящему темные знания открывает только кровь, полученная из умирающего тела того, кого маг убил собственными руками. Ваша нынешняя черная бытовая магия — это ничто, в моё время это называлось магией равновесия. Темная сторона черной магии — вот что такое настоящая темная магия!

Мак почувствовал, что его сейчас вырвет и схватился рукой за осколок скалы, торчавший из земли рядом с ним. Зачем он согласился выслушивать откровения этого психа? Провалы глаз Тени горят безумным огнём, в голосе ни капли сострадания и уважения к человеческой жизни…

— Этот поступок дался мне нелегко. Несколько дней не мог решиться… — Тенебрис опустил голову или то, что было вместо неё. — Но я уже знал, что только темный по-настоящему свободен. Я не хотел сковывать себя сильными привязанностями и лишаться возможного могущества из-за них… И всё-таки я это сделал! Конечно, общество меня отвергло. Соученики, браться и моя семья отказались от меня. Но эта книга открыла мне глаза на то, как стать ещё более свободным! Именно в ней я почерпнул знания о том, как открыть врата Бездны и стать богом.

Голос его стал глубоким и наполненным, словно Тень вновь ощутил полноту жизни, как в те далёкие времена.

— Остальная часть истории тебе известна. После нескольких лет подготовки я осуществил задуманное, но к сожалению, магическое поле от ничтожных гномьих устройств во время битвы гномов и степного народа вступило во взаимодействие с полем сильнейшего открывающего заклинания… врата в Бездну были взорваны!

Я лишился тела. За двести лет пребывания в Бездне по крупицам удалось собрать крохи энергии, чтобы прибыть на Испытание, где я надеялся взять в ученики Люциана, которому дарил часть своей силы в течение последних двадцати лет.

— То есть ты и так собирал энергию по крупицам, ещё и отдавал часть силы Люциану? — с сомнением в голосе уточнил Мак.

— Я отдавал ему часть магической силы, а не физическую энергию. Мальчишка приглянулся мне своей увлеченностью магическими знаниями. Он не бегал по девчонкам, не участвовал в попойках, как его браться, а только корпел над знаниями, как я когда-то. Плюс очень сообразительный попался парень, сразу всё применял и и у него получалось. Когда ему исполнилось двадцать один, мы встретились, но неблагодарный ублюдок предпочёл отказаться от меня, источника своей магии. Захотел служить миру, и мир откликнулся. А меня заточил в красный камень!

— Что ж, пока не вижу в твоём рассказе ничего, что противоречило бы словам Люциана, — Маку опять хотелось плеваться, он уже не верил в возможность исцеления этой души. Только зря время потратил, выслушивая его.

— Неужели сразу нельзя было догадаться, что выбравший белые мантии вряд ли пойдёт за тёмным?

Он раздраженно смотрел на Тенебриса, уже не ощущая к тому ни жалости, ни сочувствия.

— Выбравший белые мантии… Этот парень мечтал о могуществе! Так же, как и я. Из приютившей меня Бездны я наблюдал за ним, я это видел.

— Видимо, он был более разборчив в способах получения могущества. Странно всё же, как тебя пустили в Бездну… Пять теней сказала, что после взрыва Врат всем магам в её мир вход заказан.

— Договорились обменяться кое-чем интересным, вот и пустила в Бездну на время. Последние двадцать лет развлекал её историями о Люциане. Там и создал артефакт с красным камнем, чтобы перекинуть свой дух в тело достойного мага. Только Пять теней взяла с меня слово, что против Люциана я этот камень использовать не буду. Привязалась к парню по моим рассказам, надо же! Поэтому я и хотел взять его в ученики, чтоб этот камень не применять… Но всё пошло не так, как рассчитывал.

Пять теней взбеленилась за то, что покусился на её дражайшего Люциана, с тех пор в Бездну для меня вход закрыт. Зато я нашёл способы открывать другие миры, после того, как выбрался из красного камня. Когда маг не обременён излишними привязанностями, тёмные пути открывают для него пороги других миров.

Мак поморщился, вспоминая его рассказ об убийстве учителя. Понятно, как открываются эти тёмные пути… Это существо уже не вызывало в нём желания исцелить заблудшую душу. Единственное, чего хотелось — быстрее закончить разговор.

— А от меня-то что нужно? Что за выгодную сделку хотел предложить?

— О… До этого мы уже почти дошли. Хотел предложить избавить тебя от тёмных способностей, которые ты так презираешь и не используешь.

Мак удивлённо поднял голову.

— Серьёзно? А от них можно избавиться?

— Конечно! Прочитаю специальное заклинание, тебе понадобится только сказать «да» и темные способности, которые передал через пророчества Люциан, окажутся у меня. Ты думаешь, почему тебя так тьмой накрывает? И после применения заклинания разрушения чувствуешь такую удовлетворенность, как будто любовью занимался… А когда долго не применяешь эти способности — тебе плохо, будто накапливается нечто мрачное, создавая напряжение в теле… Потому, что эти способности в тебе есть. Зря Люциан тебя, такого светлого, этим мраком наградил! А мне оно как раз по нутру… Передай способности из первых двух пророчеств мне и никакой темной гадости в тебе не останется! Ты ведь хотел от них избавиться?

— Хотел, но…

Мак отвёл глаза и подумал, что Тенебрис не знает, что вовсе не Люциан наградил его тёмными способностями из пророчеств, а…это сделал целый мир. А раз их дал мир, значит для этого существуют какие-то глобальные цели. Вот бы у кого поподробней об этих целях узнать… Но кого о таком спросишь? Люциан до сих пор не отзывается, а Пять теней при последнем обращении выдала только игривое: «ты и сам способен догадаться, малыш». Ещё и рассмеялась у него в голове своим хохотом, переходящим в жуткий шепот.

Остаётся только один, хм… можно сказать, человек, которого может ответить на эти вопросы.

— Что «но»? — устал его ждать Тенебрис. — Ты хочешь быть светлым или тёмным? Если последнее, могу запросто это устроить. Тьма и свет никогда не смешиваются и никак не совмещаются. Выбери уже что-нибудь одно и сделай правильный выбор!

Что-то не понравилось Маку в последних словах Тени. Казалось, в них присутствует какое-то неуловимое противоречие. Только смысл противоречия виртуозно ускользнул от его обрадованной таким поворотом целительской натуры.

— Я светлый однозначно! — с чувством воскликнул он. — Мой выбор Свет. Но у меня есть вопросы… об устройстве мира.

Подумалось, что не стоит посвящать Тенебриса в тайну источника своих способностей. Вдруг получится повернуть это его незнание в свою пользу…