Магистр. Трилогия - Николай Степанов

– Все, конечно, правильно, за исключением одной мелочи. Нужно еще иметь доступ к этой силе. Откуда у вас такие обширные связи? – поинтересовался я.

– Я ж не всегда сиднем сидела на одном месте. Лет триста тому назад меня в Долине каждая собака знала. Ох и веселые были деньки!

– Извините за бестактность, но ночные любители дискотек утверждают, что вам лишь сто двадцать лет.

Меня, кстати, тогда это утверждение сильно удивило. Сонька, если не врет конечно, говорила, что ей скоро стукнет двести, а выглядела на двадцать, и если наша бабушка моложе… То ли лерхи считать не умеют, то ли во сне стареют медленнее. Мои размышления перебила Гарпина:

– Правильно утверждают. Сто двадцать и есть, только после тысячи. Из них мало кто до трех сотен сосчитать может, а перегружать мозг лерхов ни к чему, там не так уж много извилин.

Я пытался переварить услышанное. Взгляд старушки вдруг стал жестким, и она, в присущей ей манере, сказала:

– Ты варежку-то закрой! Выглядишь сейчас как жених, который на свадьбе узнал, что стал не только мужем, но и отцом десятерых детей. Могу ведь подумать, что не веришь, и разгневаюсь.

Я ненароком глянул в сторону Соньки, но принцесса молча показала шнырика, словно говоря: «Кроме этого, никаких детей».

Развить тему нам не дали. На дороге показались смуглые человечки с козлиными рожками и длинным хвостом. Весь отряд, численностью около ста рож, был вооружен длинными трезубцами.

– Неужели черти? – вырвалось у меня.

– Они. А ты откуда знаешь? Ладно, после расскажешь, что делал в Долине пятьсот лет назад. Сейчас ждите здесь. – И старушка вышла навстречу рогатой братии.

– С чем пожаловали, загорелые? Али клятву не помните, али рога на голове лишние? – заговорила Гарпина подчеркнуто вежливым тоном.

Из толпы к ней вышел самый чумазый боец.

– Иди себе дальше, бабка! Не хватало еще, чтобы всякая старая клюшка нас уму-разуму учила. У нас дело к тем двоим, – указал черт в нашу сторону, – а ты можешь быть свободна, мы с древними старушонками не воюем.

От такого неприкрытого хамства рука сама потянулась к мечу. Однако ведунья, не глядя на нас, жестом руки остановила меня, а другой поманила наглеца к себе. Он спокойно приблизился к Гарпине, считая, что волноваться незачем, если за ним находится целая толпа собратьев. Но самоуверенность сыграла с чертом злую шутку. Что прошептала ему старушка, расслышать не удалось, однако слова бабки оказали на парня сокрушительное действие. Сначала он вытянулся в струнку и отдал честь по всей форме (даже руку приложил поверх рогов, чтобы имитировать головной убор). Затем началась адская работа: без заступа и лопаты черт за минуту вырыл яму глубиной в собственный рост. Примерно столько же времени ему понадобилось, чтобы закопать себя по самую шею. Только голова и верхние конечности остались торчать из земли.

– Вот так-то лучше, милок. Посиди пару дней, подумай, если есть чем. Может, это научит тебя почтительному отношению к старшим, – подвела итог ведунья и обратилась к опешившей толпе: – Ну, кто здесь теперь старший?!

На загорелую публику было жалко смотреть. Даже цвет шерсти у них стал светлее. Прижавшись друг к дружке, они молчали. Я не смог удержаться, чтобы не подсказать правильный ответ, и указал на грозную фигуру в тельняшке. В итоге один из них все-таки сообразил.

– Вы, госпожа, – сказал он из-за спин своих соплеменников.

– Наконец-то! А то думала – здесь один разговорчивый. Хватит там прятаться, выйти из строя!

Черт не посмел ослушаться и сделал два шага вперед. От остальных он отличался рыжим пятном в половину морды и сломанным рогом.

– Как зовут?!

– Гриф, – четко произнес рыжий и вытянулся по стойке «смирно».

– Будешь моим помощником и командиром отряда. Пристраивайтесь сзади, будете сопровождать. Ближе чем на пятьдесят шагов без приказа не подходить. Кто ослушается, закопает себя рогами вниз.

Умела старушка установить дисциплину. Наш необычный отряд представлял теперь грозную силу, во главе которой шла не менее грозная Гарпина.

– А они почему на нашем языке разговаривают? – впервые за время путешествия произнесла Сонька и была удостоена уничтожающего взгляда со стороны ведуньи.

– Это не мне, это ему интересно, – указала принцесса на выбравшегося из своего домика сонного шнырика.

Посчитав шнырика достойным своего ответа, Гарпина объяснила:

– Все они, а точнее, их предки – бывшие жители Долины. Могли бы и сейчас здесь обретаться, но пять-сот лет тому назад объявился в наших краях дьявол-искуситель и сманил рогатых в мир потусторонний, да еще клятву с них взял, что обратно путь заказан. Клятву они все кровью подписали, передается она из поколения в поколение и действует даже на тех, кто о ней слыхом не слыхивал. У меня в те времена много среди чертей знакомых было, не зря в народе «чертовой бабушкой» зовут. Силилась отговорить их от глупости несусветной, но уперлись – не сдвинешь. Текст клятвы я одним глазом видала да на всякий случай запомнила. Два слова из кровавого заклинания действуют на черта в нашем мире похлеще всякой магии, к которой они почти не восприимчивы. Основное занятие рогатого племени – строить пакости людям. Ну а человеческий язык им всегда был ближе других. Теперь расскажи, – обратилась старушка ко мне, – откуда тебе черномазые известны. Может, гостил у нас в те времена?

– Нет, я в детстве любил сказки читать.

– Ты на него посмотри – ко всем своим недостаткам он еще и грамотный. Про клятву в тех книжках ничего не писали?

– Нет, в сказках черти уговаривали людей подписываться кровью, а затем вытворяли с ними что хотели.

– Врут твои книжки, бессовестно врут! Покупать души – любимое занятие бесов, а черт – он существо хоть и пакостное, но не зловредное, – бросилась старушка на защиту своих «внучат». – Ну, подставит тебе подножку или под локоть толкнет, когда чай горячий пьешь, – не больше. Отделаешься ушибом или небольшим ожогом, в крайнем случае поссоришься с соседом до драки. Немного подлечишься – и снова человек.

– В сказках черт от беса ничем не отличался, – уточнил я.

– Бес будет ростом пониже, и рога у него поменьше. Коварен как дьявол, да еще может обращаться в кого угодно, а уж как приклеится – не отцепишь. Но бесы – нечисть нездешняя и чрезвычайно поганая! – раздраженно сказала бабка.

Я не стал расспрашивать о третьем рогатом представителе, опасаясь навлечь на себя гнев командира. По моим скромным познаниям, ни черт, ни бес, ни дьявол ничем друг от друга не отличались, разве что занимаемой должностью в рогатом племени. А на поверку-то вон как оказалось.