Парижские ночи Офелии - Сюзан Кубелка

Нелли не отдала мне свою книгу об искусстве оставаться вечно молодой. Зато она завещала мне все свое состояние. У нее была нечиста совесть. Она действительно была возлюбленной моего отца, из-за нее он нас бросил и у меня было нелегкое детство. Она это исправила. И я наилучшим образом распорядилась ее наследством.

«Голливуд-Брайт-Стар-Ранч» существует и по сей день. И цепочка изысканных вегетарианских ресторанов тоже. Они процветают, как и прежде, – только сегодня все иначе. Остались почти только вегетарианские заведения, и повсюду подается полноценная пища. Я оказалась права. Реформированное питание стало каждодневным. Животных уже практически не едят. Они слишком быстро старят, делают некрасивыми и больными. И каков результат? Моментально отступило большинство «болезней цивилизации». Еще никогда мы на Западе не были такими здоровыми!

Ах, дети, мне девяносто лет, а я все еще сама себе нравлюсь. Волосы пышные и белые, глаза сохранили свой блеск. У меня мало морщин, рот туго натянут, руки без малейшего подагрического узелка. Вес я свой так и сохранила, никогда не ела мяса, и даже сегодня плаваю каждый день.

Картина Фэдди висит у меня в салоне, я все еще похожа на нее, солнечную королеву. Она имела большой успех и стала символом моего издательства. Это марка, которую знают во всем мире. Солнечная королева с рыжими локонами на золотом фоне присутствует на всех моих книгах, предваряет все фильмы и кассеты. Солнечная королева – это символ лучшего времени!

Да, я многое сдвинула с мертвой точки.

Борьба была тяжелей, чем я поначалу предполагала.

Что противопоставить ужасу и крови? Еще больше насилия? Ножи поострей? Пилы побольше? Пытки поизощренней?

Нет! Моим оружием против убийств и разбоя был юмор. Я заставила их смеяться. И продолжаю это делать. Я заказывала комедии и фарсы. Я развлекала публику лучше. У меня они смеялись до слез. Мое телевизионное кабаре (дважды в неделю по основной вечерней программе) имело самый высокий рейтинг в Северной Америке. Его смотрели впятеро больше людей, чем «Убийцу Джо», которого показывали в то же время (по другой программе, но недолго.)

Все хотят смеяться. И все хотят любить! Любовь – мое второе оружие, самое мощное, завоевывающее всех. По моему заказу писали и снимали чудные любовные истории. (Они хорошо расходились и как записанные на кассеты радиопьесы.) Я красиво издала их серией романов, на дорогой глянцевой бумаге, со вкусом проиллюстрированные, с солнечной королевой в цвете в начале каждой главы.

Да, Новая романтика в полном расцвете. Можно опять показывать свои чувства. Мужчинам не зазорно плакать. Женщинам вернули право быть красивыми и элегантными. Люди больше не стесняются помогать друг другу. Дети учатся гражданскому мужеству. Мы многое воплотили в себе. Мы опять живем для других!

Но самое главное: мужчины стали всерьез воспринимать любовь. Раньше в Канаде существовала поговорка: «Возьми себе жену, но не относись к ней серьезно!» К чему это привело, было видно в конце двадцатого века. Женщины разводились – одна за другой!

Сегодня вступают в брак не так быстро, самое раннее – в тридцать лет. Но зато потом стараются по-настоящему.

Поверьте мне, мои родные, жизнь так длинна. Сейчас, с высоты моих девяноста лет, я вижу, как молод человек в сорок. Или в пятьдесят. Или в шестьдесят. Да даже восемьдесят мне уже не кажутся старостью.

И тем не менее миллионы людей ухлопывают эти ценные годы на нытье, жалобы и вздохи, что им уже не двадцать. Этого я никогда не понимала. Это и есть «дефектное мышление».

И вот еще что. Когда я ходила в школу, считалось: век живи – век учись.

Я сказала себе: э, нет, я выучусь раньше. Что я и сделала, тогда, в Париже.

Я сделала выводы.

Я никогда не выходила замуж. Я не хотела рожать детей в этом перенаселенном, опасном мире. Поэтому я удочерила маленькую девочку и назвала ее Офелией. В день ее тридцатилетия я подарила ей фамильный перстень с огненным опалом и сверкающими алмазами. Она продолжит традицию.

Она дитя будущего. Высокая, сильная, с золотистой кожей и интеллигентными, добрыми миндалевидными глазами. Вот уже пять лет она правит моей издательской империей. Она меня не разочаровала. У нее много друзей. Возможно, она даже выйдет замуж. Она спокойнее, чем я, и лучше переносит быт. Но это я предоставлю решать ей.

Да, моя жизнь была прекрасной. Я много работала. Много любила и ни секунды в этом не раскаиваюсь. Частенько я останавливалась в сто первом люксе отеля «Риц». И никогда одна. Я всегда была окружена мужчинами. И они отдавали мне лучшее из того, что имели. (Благослови их Господь!) Со дня моего тридцатилетия я хотела с ними спать. После моего сорокалетия я должна была это делать (чтобы уж ни о чем не умалчивать). Не каждую ночь, само собой разумеется, а два-три раза в месяц, и это повлекло за собой некоторые проблемы.

Вернувшись из Парижа в Канаду, я с головой ринулась в работу. И как-то в пятницу вечером (час истины) я с отчаянием спросила себя: с кем я сплю на этой неделе? Проспер часто был в турне, Тристрам тоже не всегда под рукой, но если я не нашла никого, кто бы понравился мне, я возьму того, кто находит неотразимой меня. И выходило в общем неплохо, потому что мужчины в Канаде ласковые и нежные, великолепное сочетание Франции и Нового Света. И если уж мы затронули эту тему: французы просто невыносимы! Да, мои милые, опыт, который я тогда должна была собирать для Неллиной книги, я наверстала позже. И теперь я знаю, почему француженки так долго остаются молодыми. Это мужество отчаяния!

Эти мужчины свели бы меня с ума.

Это видно уже по их фильмам. У них у всех одна и та же тема, а именно: как мне усложнить свою жизнь? И в постели они точно такие же. Трудные, жадные дети, избалованные, высокомерные (никакого шарма), думают исключительно о себе. Укуси меня сюда. Почеши там. Поцелуй здесь. Встань на голову. Нет! Не так. По-другому. Им никогда не угодишь.

Что я могу еще сказать! Готовят они прекрасно. Но ненадежны и всегда опаздывают. Вместо восьми приходят в десять или вообще на следующий день. Точно-точно! Они все путают. И великие мастера разрушать. (Это замечаешь в первое же свидание: они непременно испортят тебе прическу!)

А француженка? Вопреки молве, она не страстная женщина. Но исполняет свой долг. (Сколько она, интересно, расходует вазелина?) Если ей изменяют, она знает, что делать. Она запускает руку в общий счет, покупает себе модное платье (плюс четыре пары новых туфель). Потом начинает курс похудения даже если тощая как спичка.

У француженки строгая самодисциплина (иначе она бы не выдержала этих мужчин). Она никогда не обжирается! Не знает, что это такое – наедать себе бока от тоски. Она о себе высокого мнения. И слишком любит себя, чтобы опускаться.