Методологическое путешествие по океану бессознательного к таинственному острову сознания - Виктор Аллахвердов

Метафизическое рассуждение.

Среди разных попыток решения онтологической проблемы существует и такой: сознанию приписывается статус особого физического явления. Назову данный способ разрешения метафизическим (т.е. буквально: стоящим за физическим). Несмотря на сомнительность этой возможности, ее все же нельзя исключить. Дальнейшее изложение – не столько гипотеза о природе сознания, сколько демонстрация способа построения возможной гипотезы при приписывании сознанию особой физической онтологии. Обычно в основе такого приписывания часто положены абстрактные рассуждения, когда авторы подобной идеи сами не знают, что они имеют в виду, говоря о сознании, а в итоге строят сугубо мифологические конструкции. В той мере, в какой выше было введено конкретное представление о работе механизма сознания, данной метафизической идее можно приписать более-менее конкретный смысл.

Хочу заранее предупредить, что все последующее метафизическое размышление носит исключительно умозрительный характер и заведомо не претендует на истинность. К тому же, как автор идеи испытываю серьезные трудности, затрагивая вопросы, в которых ни в коем случае не считаю себя специалистом. Ведь предстоит сформулировать физическую гипотезу о некоем пока никому не ведомом процессе, напрямую вызывающем деятельность сознания. (Ибо только тогда можно надеяться, что сознание окажется онтологически связанным с физической природой этого процесса).

Вспомним: сознание придает случайным событиям статус закономерных. Оно принимает случайное событие за детерминированное и стремится это подтвердить. Как нечто похожее может осуществлять природа? Попробуем придумать физический процесс, который делает примерно то же, что, по высказанной ранее гипотезе, делает сознание.

Будем (вслед за К. Поппером исходить из того, что мир зачинается предрасположенностями и что эти предрасположенности являются физической реальностью, определяя возникновение и развитие мира. Это значит, что существует некоторое исходное распределение возможностей, определяющее вероятность реализации той или иной истории мира. И это распределение возможностей вполне может трактоваться как реальное основание бытия. Оно столь же необходимо как исходная геометрия мира (полагает же Я.Б. Зельдович, что до возникновения Вселенной вначале образуется классическая трехмерная геометрия[474]), в какой-то мере даже предопределяет геометрию мира, поскольку возможности реализуются только в возможных пространстве и времени. Теперь сформулируем метафизическое предположение, переносящее на физический мир выработанное представление о сознании: любое происшедшее случайное событие во Вселенной влияет на возможность осуществления последующих событий и, тем самым, отчасти детерминирует эти события. Это значит, что случайное событие может a posteriori восприниматься как причина последующих событий. Сама история развития бытия (от истории жизни элементарной частицы до человеческой истории) изменяет исходное распределение вероятностей в сторону выбранного на предшествующих шагах варианта. Это утверждение, разумеется, лишь метафизическое предчувствие физической гипотезы, а не сама гипотеза. Физическая гипотеза должна быть высказана в такой форме, чтобы, во-первых, она подлежала экспериментальной проверке, а во-вторых, чтобы она могла быть согласована с наличным знанием. И всё же, если это предположение верно, оно может иметь важное значение для понимания онтологии сознания:

Обсуждение метафизической гипотезы с физической точки зрения. Физики всегда стремились создать строго детерминированное описание природы. Совершившаяся в физике вероятностная революция вызвала колоссальное сопротивление. Когда Л. Больцман ввел в физику статистические методы, современники восприняли его как "математического террориста".[475] Даже один из создателей квантовой механики В. Гейзенберг пытался трактовать неопределенность не как объективную составляющую мира, а лишь как отражающую субъективный фактор: случайность – это просто, мол, принципиальная непредсказуемость человеком некоторых явлений в природе. Лишь постепенно укрепилось убеждение, что случайность неизбежно должна входить в описание самой природы. Физики оказались вынуждены признать за случаем онтологический статус. В классической термодинамике это привело к обескураживающему утверждению: любая физическая система эволюционирует в сторону хаоса, роль случайности в мире возрастает со временем. Когда С. Бир как-то сказал обратное: мол, «порядок более естественен, чем хаос», он вынужден был пояснить: «Это, мне кажется, весьма неожиданное заявление, ибо, когда я недавно опубликовал его, ряд читателей написали письма с указанием на "опечатку"».[476]

Сделанное метафизическое предположение говорит как раз о движении к порядку: детерминированность в мире все время растет, хотя и никогда не достигнет состояния, полностью предрешенного предшествующей ситуацией. Сегодня, при возрастающей популярности работ И. Пригожина, с развитием синергетики это кажется менее вызывающим, чем во времена Бира. И, тем не менее, все равно выглядит противоречащим законам термодинамики. Впрочем, можно ожидать, что замкнутая система с малым числом степеней свободы быстро завершает свою эволюцию и достигает почти полной стабилизации своей детерминированной и вероятностной составляющей, что и выражается законами термодинамики. А если внимательно присмотреться к “дочеловеческой” стадии истории Вселенной, то, как уверяет А.П. Назаретян, наблюдается переход от более вероятных к менее вероятным состояниям: «На протяжении 15-17 млрд. лет мир становился всё более “странным” (чтобы не сказать: “всё менее естественным” с энтропийной точки зрения)».[477] Обсуждаемое метафизическое предположение, на мой взгляд, имеет то преимущество, что при этом не приближается столь же близко к “парадигме постнеклассической науки”, как Назаретян, который заявляет, что «разумный субъект – не эпифеномен природных процессов, а их высший продукт, воплощение и носитель концентрированного опыта метагалактической эволюции».[478]

Идея возможности возникновения, существующей еще до самого возникновения, в какой-то мере реализована в сугубо физическом замысле Р. Фейнмана, развитом С. Хокингом: история жизни каждой элементарной частицы имеет некоторую вероятность и является суммой всех ее возможных предысторий в некоем виртуальном (Хокинг говорит: мнимом) времени.[479] Предложенная идея восходит также и к "многомировой" интерпретации квантовой механики, которая была высказана в 1957 г. Х. Эвереттом и поддержана учителем Р. Фейнмана Дж. Уилером: реальность состоит из множества миров, в каждом из которых реализуется одно возможное состояние частицы. Мы существуем лишь в одном из этих миров, именно поэтому, измеряя состояние частицы, мы определяем только одно значение – другие состояния нам просто не доступны. Физик Э. Сквайрс даже предложил рассматривать возможные миры Эверетта не как объективно существующие, а как ветвящиеся в нашем сознании, в то время как единое сознание охватывает все разнообразие сосуществующих состояний. В итоге он приходит к физической гипотезе об онтологическом статусе универсального сознания.[480] Полагаю, впрочем, что замысел Сквайрса нельзя воспринимать всерьёз, прежде всего потому, что под сознанием понимается “то, не знаю что”. К. Поппер полагает, что изначально существующие предрасположенности реализовать себя внутренне присущи всем возможностям в разной степени, они «в чем-то подобны силам, удерживающим статистические данные в устойчивом состоянии».[481] Я же предлагаю рассматривать эти предрасположенности как изменяющиеся во времени и, соответственно, не считаю статические данные столь устойчивыми, как К. Поппер. (Хотя при физической реализации обсуждаемого предположения, следует подобрать такую формулировку, которая бы обеспечила на определенном этапе эволюционного развития наблюдаемую устойчивость статистических данных).

Допускаю, что у сделанного метафизического предположения есть прямые проверяемые в опыте логические следствия. Иногда сами физики – не берусь оценить, насколько достоверно – находят регулярности в протекании вроде бы заведомо случайных процессов. Например, процесс радиоактивного распада, теоретически долженствующий соответствовать гауссовой кривой, по некоторым данным, имеет отклоняющуюся от этой кривой регулярную составляющую, связанную на Земле со временем суток и географической широтой, на которой распад происходит. Вряд ли эти характеристики были присущи этому процессу до возникновения нашей планеты. Но если это так, то случайный процесс приобретает регулярность по ходу эволюции Вселенной! И, кстати, некоторые экспериментаторы утверждают, что события, которые априорно оцениваются как крайне маловероятные случаются ещё реже, чем это предсказывает теория[482] (но именно этот эффект предсказывает наше метафизическое предположение).