Третий путь ...к рабству - Андрей Пионтковский

У корпорации нет ни людей, ни идей, ни даже желаний. Фукуямовский конец истории внутри неё давно наступил. Время застыло в вязкой у-вечности и наша евразийская самобытная гордость — властная вертикаль — в третий раз за неполное столетие грозит схлопнуться в очередную черную дыру русской истории.

Ампутация или гангрена

11 января 2011 года

Время дикое, странное, смутное.Над Россией — ни ночь, ни заря,То ли что-то родит она путное,То ли снова найдет упыря.

Как мы теперь знаем из его депеши, отправленной в Вашингтон, посол США в России Джон Байерли считает, что «Юргенсу и Гонтмахеру можно доверять». Я согласен с господином послом ровно на 50 %. Я доверяю одному из них.

Игорь Юргенс — успешный при всех режимах искушенный царедворец. Евгений Гонтмахер — честный и порядочный человек, серьезный ученый, отнюдь не склонный в обычных обстоятельствах к опасному для академической карьеры и здоровья открытому сопротивлению злу.

Поэтому доклады ИНСОРа всегда оставались тем, чем они оставались, — классическими аппаратными записками 70-х годов в ЦК КПСС о дальнейшем совершенствовании системы государственного управления.

Поэтому Юргенс и Гонтмахер так по-разному повели себя после того, как их записки были, по бессмертному выражению Черномырдина, «собраны и положены в одно место».

Юргенс разразился серией лекций и интервью о том, каким безнадежным быдлом является русский народ, неспособный постичь и поддержать великий замысел модернизации Юргенса-Медведева.

Гонтмахер на днях опубликовал страничку в газете «Ведомости» и в своем блоге, которая стоит всех томов ИНСОРа и без которой вообще нельзя было начинать любые разговоры о «дальнейшем совершенствовании».

Впервые член правления ИНСОРа его величества дает ту же характеристику положения дел в России, о которой уже годами говорит маргинальная внесистемная оппозиция: финал национальной катастрофы, к которому приближается страна, ведомая «несколькими десятками человек, подсевшими на наркотик использования власти в корыстных целях».

Не могу не привести цитату из моей статьи одиннадцатилетней (!) давности:

«Реформаторы, как Франкенштейн, создали монстра реформ, который, почувствовав вкус сказочного обогащения, уже, как наркоман, никогда не слезет с иглы бюджетных денег… Путинизм — это (воспользуемся излюбленной лексикой г-на и.о. президента) контрольный выстрел в голову России. Вот такое вот наследство оставил нам Борис Николаевич Гинденбург».

Содержательным вкладом Гонтмахера в картину сегодняшнего дня стала и его детальная, основанная на инсайдерской информации оценка задачей и целей медведевской модернизации a la Skolkovo — легализация на Западе финансовых капиталов тех самых нескольких десятков высших чиновников-миллиардеров.

Собственно, а какие еще могут быть цели у целлюлозно-бумажного магната мирового уровня и непосредственного участника (председатель совета директоров) распила по ковальчукам, шамаловым и шеломовым активов «Газпрома».

В дальневосточной культуре полагают, что первый шаг к переменам — это дать правильные имена. Попробуем вслед за Гонтмахером еще раз дать правильные имена тому, что происходит в России в преддверии финала национальной катастрофы.

Власть захвачена группой преступников, разграбляющих страну в невиданных в мировой истории масштабах. В результате серии ползучих дворцовых переворотов Конституция ликвидирована, а пост президента упразднен. Паханом остается, опираясь на спецслужбы, премьер-диктатор, Цапок всея Руси.

Знаменитый писатель и востоковед Б. Акунин дал очень правильное имя, отвечая на свой же вопрос, что же делать в первую очередь, —

Впрочем, Акунин-сэнсэй тут же оговорился, что дело это не его писательской «плепорции». И Гонтмахер, дав правильные имена состоянию страны, скромно пожелал остаться в уютной четвертой колонне экспертов, готовящих проекты для грядущих светлых лет.

Но в финале национальной катастрофы нет ни эллина, ни иудея, ни писателя, ни эксперта, ни либерала, ни державника, ни первых колонн, ни четвертых. В финале, как сказал поэт, гибнет не герой, гибнет хор. И попытаться спасти его — это общее дело и в практическом, и в высоком философском смысле этого слова.

Продлить свою губительную для России власть еще на 12 лет вызывающий все большее отторжение в обществе премьер-диктатор и его бригада могут только переходом к безжалостному силовому подавлению любой оппозиции.

Промотать последний ресурс времени на сочинение петиций к Айфончику было бы, как мне представляется, неверно. Его ценнейшая для корпорации роль козла-провокатора на скотобойне как раз в том и заключается, чтобы порождать иллюзии у продвинутой части общества и тем самым гасить ее потенциальную протестную активность до самого последнего момента, до дня Х.

И он старательно занимается этим вольтерьянским подмигиванием уже три года, начиная со своего предвыборного китча «Свобода лучше чем несвобода». Осталось понадувать щечки еще совсем немного, а там и на заслуженный покой.

Как раз весной 2008 года группой авторов во главе с Михаилом Афанасьевым, директором по стратегиям и аналитике «Никколо М», было проведено интересное социологическое исследование. Опрашивались «успешные представители социальных групп в государственном управлении, обороне и охране правопорядка, бизнесе, науке и образовании, культуре, СМИ». Люди, составляющие, по определению авторов, «элиты развития».

Исключались из опроса по очевидной причине их недоступности самые главные начальники государства и крупнейших корпораций — «элита господства», то есть те самые несколько десятков, о которых шла речь выше. И вот что выяснилось еще три года назад:

«В элите развития явно преобладает критический взгляд на сложившуюся в стране систему управления и ее результативность. Разговоры об укреплении „вертикали власти“ более не воспринимаются продвинутой частью (и вряд ли только этой частью) российского общества в качестве государственной идеи. Сложившийся в России олигархический бюрократический капитализм помимо самой олигархии пользуется поддержкой большинства сотрудников спецслужб и половины чиновничества. Абсолютное же большинство армейских офицеров, предпринимателей и менеджеров, профессиональной элиты в социетальной и публичной сферах, значительная часть чиновников — одним словом, российская элита развития в своем большинстве готова поддержать обновление страны на основах верховенства закона и честной конкуренции».

«Элита развития» — это несколько тысяч человек, без хотя бы пассивной лояльности которых «элита господства» просто не смогла бы править страной. Неприятие вертикали и ее хранителей в этой среде за прошедшие три года могло только неизмеримо возрасти.

Представляете, задачу какого «государственного» масштаба для «элиты господства» выполняет сладкоголосый Айфончик, парализуя ложными позывными «Я свой» бунт «элит развития»! Единодушное «нет» тонкого слоя тех, кто порождает и транслирует смыслы, имена и импульсы позволило бы стране отойти от края катастрофы.

Срочная, спасающая национальный организм от наступающей гангрены всех его социальных тканей ампутинация — дело «плепорции» прежде всего этих тысяч, включая Акунина и Гонтмахера, которые одними из первых из элитного круга сказали свое слово, сразу ставшее делом.

Времени для рождения и формирования массового протестного движения миллионов нет. Как бывает в критические моменты истории, очень многое зависит сейчас от мужества, решимости, пассионарности совсем немногих.

АмПутинация или гангрена. Родина или ее смерть.

Аэропорт имени Путина

25 января 2011 года

Двенадцать лет назад стране, потрясенной взрывами в Москве, Волгодонске и «учениями» в Рязани, предъявили невзрачного чиновника как её Спасителя.

Женская душа России доверчиво потянулась к приблатненному дрезденскому майору, обещавшему замочить всех её врагов в сортире.

Заботливые руки самых отъявленных мерзавцев, «поураганивших» в 90-х, — волошиных и абрамовичей, юмашевых и березовских — бережно усадили его на кремлевские галеры. Он так яростно в них вцепился, что теперь уже, похоже, его никогда не удастся от них оттащить.

Каждая новая трагедия, казалось бы который раз за эти 12 лет демонстрирующая, что король гол, оборачивается через магический зомбоящик его новыми призывами, обещаниями, угрозами и новыми властными полномочиями.

Так было после Норд-Оста. Так было после Беслана. Так произойдет и на этот раз.

Во вчерашней трагедии в аэропорту «Домодедово» много мрачной символики. Мало кто помнит точно слова, произнесенные Спасителем нации в его звездный сортирный час — «Мы будем преследовать террористов везде: в аэропорту — в аэропорту; в туалете поймаем — мы их в сортире замочим. Всё, вопрос закрыт окончательно».