Рыцарь из ниоткуда - Александр Александрович Бушков
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Имеющие глупость здесь обитать – словно бы призраки. С юридической точки зрения.
– Ну, она же наверняка и не знала о вашей просьбе, – сказал Сварог. – В таких случаях наместник сам решает…
– Разве нам от этого легче? Конечно, мы всегда можем перебраться в какое-нибудь из соседних государств, принять подданство, многие так и поступили. Я, несомненно, останусь при прежнем титуле… Но здесь – наша родина. Мы хотим жить на родине. Однако не в силах отстоять ее сами. А для вас смести их с лица земли было бы детской забавой…
«Положеньице, – подумал Сварог. – Кто бы мог представить, что придется принимать упреки за всех, благоденствующих сейчас в небесах? Не рассказывать же ему свою историю? Даже если поверит, то чем ему это поможет?»
Князь ему нравился – из таких сопляков, бывало, получались отличные солдаты. Если только их не убивало в первом же бою.
– Иногда кажется, я сойду с ума, – сказал князь. – Или соберу людей, мы переправимся через реку и постараемся перебить их, сколько сможем…
– И много вы соберете людей на такое предприятие?
– Мало. Но нет сил сидеть и смотреть. Нет терпения ждать, когда сбудется пророчество. В него уже и не верят…
– Какое пророчество? – заинтересовался Сварог.
– Из Кодекса Таверо.
– А что там сказано?
– Неужели не знаете? Говорят, у вас там, наверху, богатейшие библиотеки.
– Я, вертопрах такой, редко навещал библиотеки, в чем сейчас искренне каюсь…
– «Когда Сатана пошлет глаза свои на землю, и они, пятерясь и десятерясь, нечистыми ордами заполонят многие области из ныне цветущих, сея зло, рухнут могучие государства, а иные, отделенные от угрозы землями, не имеющими королей, в слепоте своей и гордыне будут полагать, что избавлены от напасти, но это – ненадолго. И единственным путем к избавлению станет пришествие отмеченного Богом Серого Рыцаря, во многом схожего с фигурой шакра-чатуранджа, именуемой Серый Ферзь, ибо тому рыцарю суждено пройти долгий путь по дороге неведения меж Добром и Злом. И предсказанное мною не есть предначертанье – ибо кому ведомы помыслы Господни? Лишь самому Господу. Но если миру суждено спастись от Глаз Сатаны, его спасет Серый Рыцарь, отыскавший Златовласую Привратницу, единственную, кому под силу запереть замок на двери, которой нет; о которой все будут думать, что она есть, а о призраке станут полагать, что он жив и обладает горячей кровью; принцессу, дочь короля, жестокого короля Длинной Земли».
– Чертовски внятно, признаться, – сказал Сварог. – Изложено простым и ясным языком, понятным каждому дураку…
– С пророчествами так и обстоит. Предсказатели не всегда могут облечь в простые и ясные слова то смутное, что им открылось… Но за девятьсот лет сбылись многие из пророчеств Таверо.
– Да, я слышал.
– Конкретные указания здесь все же есть, – сказал князь. – Девятьсот лет назад, когда жил Таверо, никто не мог понять, что подразумевается под Длинной Землей. Но триста лет спустя Конхобар разделился на два королевства – Ронеро и Глан. На одном из древних языков, употреблявшихся книжниками и алхимиками, Ронеро как раз и означает – «Длинная Земля».
Нынешний король носит прозвище Ужасный, а принцесса Делия – светловолосая…
– Только вот в конце – полная невнятица.
– Да, согласен… – Князь поднял серебряную звездочку. – Как вы это делаете?
– Есть у меня метатель… – Сварог следил, как меняется лицо князя, и легко угадал его мысли. – И не просите, не отдам. В чужих руках эта вещь все равно не станет работать. Я попробую что-нибудь для вас сделать… – Фразочка получилась пошлая, но другой Сварог не нашел.
– Дайте нам серебра. Побольше. Вам это ничего не стоит. Хотите стать королем? Земли, захваченные Глазами Сатаны, сейчас по всем законам бесхозны, любой, кто их очистит от нечисти, имеет полное право провозгласить себя королем, даже королем королей – там ведь три королевства, три патримона…[1K7] – Увидев усмешку Сварога, он стиснул кулаки, но опомнился. – Или хотя бы добейтесь для меня аудиенции…
– Попробую, – сказал Сварог. – Но это будет нелегко…
Если лары до сих пор ничего не предприняли против Глаз Сатаны, значит, у них есть свои причины и мотивы. А от коронованной особы порой очень мало зависит, особенно если она столь юная. Но мальчишка, должно быть, привыкнув распоряжаться здесь самовластно, свято верит, что так же обстоит и в других державах…
– Быть может, от императрицы скрывают правду, – продолжал князь. – Она такая юная… – В его устах это утверждение прозвучало довольно комично. – И чересчур полагается на придворных.
«Ну да, конечно, – вздохнул про себя Сварог. – Везде одно и то же – царь не знает, президенту не докладывают… Но высшие сановники и в самом деле – сила. Значит, идти нужно не к императрице».
– Честное слово, я сделаю все, что в моих силах, – сказал он.
Прозвучало это казенно и сухо, и он хотел было ободряюще похлопать князя по плечу, но вовремя спохватился. – Только учтите, князь, – я добираюсь домой кружным путем, мне предстоит трудное дело и неблизкая дорога… Так что наберитесь терпения.
– Я все равно буду занят ближайшие дни, – признался князь. – Соберу дружину и поеду вразумлять барона Готара. Редкостная скотина. Решил, что отведет беду, если примется жечь колдунов – только вот в колдуны у него попадают по малейшему подозрению, а то и за малейшие провинности.
– Вы уж себя поберегите для великих дел, – сказал Сварог.
Князь огромным усилием воли сдержался, чтобы не разгневаться, но попрощался все же молча, кивком.
Сварог вернулся в зал.
– Гуляем дальше, ваша милость? – подошел к нему старшина фогорошей. – Их сиятельство вышел гневен, мы уж подумали, что вас потащат на другую пляску, попечальнее…
– Обошлось, – сказал Сварог, протянул старшине десяток серебряных монет. – Хватит на сегодня, пожалуй.
Тетка Чари, сразу видно, сгорала от желания хоть что-нибудь выведать о только что закончившейся встрече на высшем уровне, но таверна была набита битком, гуляки засыпали ее заказами, и она порхала по залу, как пчелка, успевая и перешучиваться со знакомыми, и отпускать мимолетные, но полновесные плюхи, когда чья-нибудь нахальная ладонь устремлялась к наиболее приманчивым абрисам ее фигуры.
Сварог сел за свой стол, налил вина и вороватым движением переправил кусок мяса в капюшон – Караху. Спиной ощутил легкое шевеление – домовой аппетитно зачавкал.
– Баллады послушать не желаете, ваша милость? – предложил возникший у стола потрепанный старикашка с громоздким струнным инструментом под мышкой. – На любой вкус, печальные и
