Прощай, Лоэнгрин! (СИ) - "Voloma"

— У меня не может быть с тобой ничего общего.

— Не много ли гонора для женщины, которая заживо сжигает детей за деньги? Кстати, очень интересно, что ты себе на них купила? Пожалуйста, не стоит сейчас действовать опрометчиво. Я не позволил бы себе эту встречу, если бы не обзавелся страховкой.

Слишком быстро я догадалась, о чем Сомерсбри ведет речь.

— Сьюзан!

На долю секунды я потеряла контроль над собой и упустила момент, когда неслышно отворилась дверь, и в кабинет проскользнул человек. Насколько молниеносно я ринулась к этому чудовищу, настолько быстро на мое левое запястье был надет стальной браслет. Мне не хватило нескольких сантиметров, чтобы схватить этого самодовольного придурка за шею. От браслета тянулась цепь, другой конец которой был замаскирован где-то за портьерами, а саму манипуляцию провел скромного вида человек в костюме дворецкого.

— Спасибо, Реймерс! Ты свободен. Вернемся к нашей беседе, Аврора. Разумеется, Сьюзан уже нет в медицинском центре, где мы ее оставили.

Сомерсбри запустил руку в карман брюк и вытащил крохотный предмет, перекатил его между пальцами и поставил на стол.

— Я не отказал себе в удовольствии проследить за тобой и провести небольшой обыск еще в Калькутте. Признаюсь, и тут ты меня удивила. Что и говорить технологии сейчас творят чудеса, и твой покорный слуга, спонсирует наиболее интересные направления. Но, признаюсь, эта вещица меня поразила. Тонкая работа! Поэтому, я надеюсь, что ты расскажешь мне, кто автор состава.

Габриэль убрал руку, и на поверхности стола осталась пуля. Не трудно было узнать, о чем идет речь. Их делали по заказу и отливали из уникального сплава, со стеклянным наконечником. Но истинной жемчужиной была жидкость, которая помещалась в стеклянную капсулу. По своим свойствам это был уникальный транквилизатор, который практически останавливал всю метаболическую деятельность в теле человека, почти на сутки. Я частенько использовала это на тех, людях, которые не хотели следовать за мной по тем или иным причинам. Эти пули обходились мне очень не дешево, и я редко их использовала.

— Обойдешься! — подвела я черту под пустыми ожиданиями Сомерсбри, но он по-мальчишески отмахнулся от моего язвительного тона.

А у меня внутри все екнуло, настолько настоящим сейчас мне казался этот мужчина. Чувства к нему только начинали крепнуть, и желание, с которым приходилось бороться напоминало демона, которого в данным момент пытались изгнать.

«Что ж так больно?!»

— Кажется, ты еще не поняла, с кем имеешь дело. Что ж, дорогая, не думал, что упрямство станет сколь-нибудь серьезной проблемой с твоей стороны.

И снова движением фокусника в длинных пальцах Сомерсбри материализовались странные предметы, которые он с мучительной медлительность стал выкладывать на стол.

Пластиковая стрела с присоской, нелепой яркой расцветки, ниточка, на которой был закреплен небольшой серебряный крест с распятием и брелок для ключей с логотипом «НИВА».

— Я подумывал перетрясти кое-кого в Швангау или Нойншванштайне. Ведь привязанность к новым знакомым еще не испарилась? Более поздних своих знакомых ты без особых угрызений мне простишь. Не так ли? В последнюю очередь мне бы хотелось беспокоить Кассандру и Добу. Такие душевные люди!

Значит, угроза нависла над бабой Нюрой, Васей и даже Игорьком и парой стариков, которых я любила всем сердцем. Незамысловатые вещицы, я узнала мгновенно.

Прекрасно, что я не чувствовала физической боли, но то, что сейчас творилось у меня внутри, было в разы хуже самой изощренной пытки. Ах, папа, мое тело ты подготовил на все случаи жизни, а вот, с душой, оставил наедине.

— Что ты сделал со Сьюзан?

— Она в полной безопасности, пока…

— А что же операция? Я своими глазами видела шов. Девочка сможет слышать? — хотя ответ я и знала заранее, но должна была услышать это от человека, которому с таким трудом доверилась.

Как ни странно, его глаза заволокло сожаление, и в кабинете повисло красноречивой молчание. Габриэль сочувственно пожал плечами и слегка склонил голову набок.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Ты веришь в чудеса? — только и спросил он.

— Значит, девочке разрезали голову забавы ради? — подвела я черту под этой частью разговора, понимая, что, да, Габриэль продумал все до мелочей. — Что ты там говорил про излишнюю жестокость.

— Не утрируй, ей не было больно.

— А я? Со мной ты решил просто поразвлечься?

— Нет, дорогая. Помимо затасканной любви к человеку можно испытывать и восхищение и страсть. Впрочем, до сегодняшнего дня ты не жаловалась на счет того, как я тобой пользовался.

Как я не пыталась уловить издевки в голосе этого человека, должна была признать, что он был абсолютно прав. Ни тени бравады, хвастовства, высокомерия или злорадства. Габриэль Сомерсбри выглядел почти расстроенным из-за того, что я все же сегодня попала к нему на аудиенцию.

Но от осознания этого боль в груди не утихала, там все крошилось и скрипело, вызывая желание завыть в голос.

— А что скажешь на счет владельцев этих вещей? — я кивнула на стол. — Ты лично их забирал или…

— Лично. Кстати, не кидайся звонить, Василию. Точнее Васе. Ты ведь его так называешь? Он мне понравился. Без малого человек-невидимка: неприметная внешность, с первого взгляда — безобидная душа, молчаливый. Только не пойму, зачем тебе эта ферма? Благотворительностью занимаешься?

Я с облегчением поняла, что Сомерсбри не догадался, чем они там занимаются.

С — сракотень.

При чем, новый уровень… Что ж, милая, ты хотела по-жестче. Наслаждайся! Ты в своей стихии.

Да, я, разумеется, предполагала, что меня могут «раскрыть». Что там на этот случай говорил папа? Ах, да.

Он всегда отшучивался, что в таком случае лучше «выйти в окно».

Теперь, этот совет не казался мне шуткой. На кону стояло слишком много.

Но перед эффектным выходом, нужно позаботиться о Сьюзан, а потом…

Сколько раз я представляла себе день, когда смерть настигнет меня. Сколько хитроумных способов было придумано, чтобы не попасться. Сколько ночей испорчено холодным потом, предположениями, что еще можно улучшить, предусмотреть. И вот он итог.

Я добровольно встретилась лицом к лицу со своей погибелью и более того, перестала считать смерть врагом. Будь я активным пользователем Инстаграмм, поставила бы «черной с косой» лайк. У нее там, наверняка есть аккаунт с триллионами миллиардом подписчиков-призраков.

И не правда, что страшно.

Страшно представить, что будет с близкими, которых я подвела.

«Включай, дорогуша, мозги. Это у тебя получается лучше, чем сердечные дела!»

Как бы то ни было, спасительное оцепенение поставило на паузу шок. Мне предстояло выяснить с какой целью я стою здесь до сих пор живая.

— Пожалуй, пришло время обрисовать тебе мой план в общих чертах. Так как выбора у тебя особого нет, то априори, я возьму за данность твое гипотетическое согласие, и в этом ключе поведу. Но для начала, позволь прояснить некоторые моменты. Целью ведения моего бизнеса, который не отличается высокой моралью, разумеется, было тривиальное стеснение в финансах. Мне было мало состояния отца, которое перейдет мне по наследству, в свое время. Я рос, в обстановке роскоши, распутства и вседозволенности, которая была прикрыта толстым слоем приличий для широкого круга важных и уважаемых людей. В колледже мои руки были развязаны, а возможности заставляли однокурсников умирать от зависти и недоумения. Кидать во все тяжкие я не торопился — оплачивать безумные вечеринки, выпивку и наркотики, тратиться на девиц и прочие удовольствия. Куда больше меня занимал вопрос распределения денежных ресурсов, которые потоком текли в высшем обществе. Колоссальные суммы оседали только под давлением традиций, пороков и первоисточника бед всего человечества — глупости. Именно благодаря ей я добился всего и сейчас стараюсь, как бы это сказать… Отмыть руки, если ты меня понимаешь. Только благодаря глупости человек начинает принимать наркотики, и пусть другие говорят, что от отчаяния, любопытства и прочей чепухи. Так почему не взять деньги, которые оседают в глубоких карманах всех производителей белого порошка и не направить их, скажем, на постройку больниц, школ, ирригационных систем в засушливых зонах, где люди могли без труда вырастить себе еду, а не распухать от голода? Помощи просят многие гуманитарные или благотворительные организации. Моя инфраструктура включает фармацевтический бизнес, оружейный, машиностроительный, логистика морская, сухопутная, воздушная. С помощью этого телефона, я могу получить что угодно, почти в тридцати странах, без вопросов, условий и недовольства.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})