Рассвет - Стефани Майер

Как и прежде, прикосновения его губ и рук словно бы проходили сквозь мою гладкую твердую кожу и новенькие кости прямо внутрь, к сердцу. Я не представляла, что могу любить Эдварда даже сильнее, чем раньше.

Мой прежний рассудок не выдержал бы такой любви. Мое прежнее сердце ее бы не вынесло.

Возможно, именно эта моя особенность усилилась в новой жизни. Вроде сострадания Карлайла и преданности Эсми. Пусть я никогда не смогу делать что-нибудь выдающееся, как Эдвард, Элис или Джаспер, зато я буду любить мужа так, как не любил никто за всю историю человечества.

А что, я не против.

Отчасти я помнила, каково это – перебирать пальцами его волосы, гладить его прекрасную грудь, – но все стало иным. Эдвард стал для меня иным. Он поцеловал меня с небывалой страстью, ничего не боясь, и я ответила тем же. Мы упали в траву.

Я ойкнула, а Эдвард подо мной рассмеялся.

– Прости, не хотела тебя свалить! Все нормально?

Он погладил меня по лицу.

– Даже лучше, чем нормально. – Тут Эдвард вдруг смутился. – Ренесми?.. – неуверенно произнес он, как бы пытаясь понять, чего я хочу. А я хотела всего и сразу!

Мне было ясно, что он непрочь отложить наше возвращение домой, да я и сама могла думать только о его прикосновениях – от платья-то остались одни лоскутки. Но мои воспоминания о Ренесми – до и после ее рождения – становились все более призрачными. Ненастоящими. Они были человеческие, а стало быть, их окружала аура искусственности. То, что я еще не успела потрогать новыми руками, увидеть новыми глазами, казалось мне нереальным.

С каждой минутой маленькая незнакомка ускользала от меня все дальше.

– Ренесми… – печально выдохнула я и встала на ноги, поднимая за собой Эдварда.

22. Обещанное

Мысль о дочери заняла центральное место в моем странном, вместительном, но удивительно несобранном разуме. Столько вопросов…

– Расскажи о ней, – попросила я, беря Эдварда за руку. Это нас практически не замедлило.

– На свете нет никого прекраснее, чем Ренесми, – ответил Эдвард, и вновь в его голосе послышалось набожное благоговение.

Меня кольнула ревность. Он ее знает, а я нет!

– Она похожа на тебя? Ана меня? Вернее, на прежнюю меня…

– Я бы сказал поровну.

– Ну да, у нее же теплая кровь… – вспомнила я.

– Да, и сердце бьется, хотя и быстрее, чем человеческое. Температура у нее повышенная. И она спит.

– В самом деле?

– Довольно крепко для новорожденной. Мы единственные родители на свете, которым не нужен сон, а наш ребенок дрыхнет всю ночь! – Эдвард хихикнул.

Мне понравилось, как он сказал «наш ребенок». Эти слова сделали Ренесми чуть более настоящей.

– Глаза у нее точь-в-точь как у тебя. Ладно хоть это не потерялось. – Эдвард улыбнулся. – Очень красивые.

– А что от вампира? – спросила я.

– Вроде бы кожа такая же прочная, как наша. Хотя никому бы и в голову не пришло проверять.

Я изумленно заморгала.

– Да не бойся, никто проверять не будет! – успокоил меня Эдвард. – Питание… ну, предпочитает кровь. Карлайл пытается уговорить ее пить детскую смесь, но она капризничает. Еще бы! Пахнет эта штука мерзко, даже для человеческой пищи.

От удивления я разинула рот. Они что, с ней беседуют?!

– Пытается уговорить'?

– Ренесми потрясающе сообразительна и умнеет с каждой минутой. Она не говорит – пока, – но изъясняется вполне доходчиво.

– Не говорит. Пока.

Эдвард сбавил шаг, давая мне время переварить услышанное.

– Что значит «доходчиво изъясняется»?!

– Лучше ты… сама посмотришь. Объяснить нелегко.

Я задумалась. Конечно, мне многое надо увидеть своими глазами, иначе все так и будет казаться ненастоящим. Вот только не знаю, к чему я готова. Лучше пока сменить тему.

– Почему Джейкоб еще здесь? Как он это терпит? И зачем? – Мой певучий голос слегка задрожал. – Зачем он должен страдать?

– Джейкоб не страдает, – новым, необычным тоном ответил Эдвард. – Хотя я бы с удовольствием это исправил, – добавил он сквозь стиснутые зубы.

– Эдвард! – зашипела я и рывком остановила мужа (мне немного польстило, что я вообще смогла это сделать). – Зачем ты так говоришь?! Джейкоб пожертвовал всем, чтобы защитить нас! Я причинила ему столько… – Я съежилась, вспомнив чувство стыда и вины. Непонятно, почему мне был так нужен Джейкоб. Пустота в груди почти исчезла; видимо, то была какая-то человеческая слабость.

– Скоро ты меня поймешь, – пробормотал Эдвард. – Я пообещал, что он сам тебе все объяснит, но вряд ли ты воспримешь это иначе, чем я. Хотя… я часто ошибаюсь на твой счет, верно? – Он поджал губы и посмотрел мне в глаза.

– Что он мне объяснит?

Эдвард покачал головой.

– Я обещал. Впрочем, вряд ли я чем-то ему обязан… – Он скрипнул зубами.

– Ничего не понимаю. – Внутри у меня закипело раздражение.

Эдвард погладил меня по щеке и нежно улыбнулся, когда мое лицо оттаяло от его ласки; раздражение моментально сменилось желанием.

– Давай поскорее вернемся домой, там ты все поймешь. – Эдвард пробежал глазами по моему платью и нахмурился. – Да-а… – Подумав с полсекунды, снял с себя белую рубашку и подал ее мне.

– Что, все так плохо?

Он улыбнулся.

Я просунула руки в рукава и быстро застегнула пуговицы поверх разодранного лифа. Теперь без рубашки был Эдвард, и это здорово меня отвлекало.

– Давай наперегонки, – предложила я. – Только чур не поддаваться!

Эдвард выпустил мою руку, ухмыльнулся и сказал:

– На старт…

Найти дорогу к моему новому дому оказалось проще, чем спуститься по Чарлиной улице к старому. Мы оставили четкий и ясный след, идти по которому было очень легко даже на такой невероятной скорости.

Эдвард опережал меня, пока мы не добрались до реки. Я решила рискнуть и прыгнуть раньше – воспользоваться своей силой.

– Xa! – ликующе воскликнула я, когда мои ноги первыми коснулись травы.

Прислушиваясь к Эдварду, я вдруг уловила нечто неожиданное. И громкое. Сердцебиение.

В тот же миг Эдвард очутился рядом и крепко схватил меня за плечи.

– Не дыши, – предупредил он.

Я постаралась не поддаться панике и затаила дыхание посреди вдоха. Двигались только мои глаза, инстинктивно озираясь по сторонам в поисках источника звука.

На границе леса и лужайки стоял Джейкоб. Он сложил руки на груди и стиснул зубы. В лесу за его спиной билось еще два сердца; под чьими-то большими лапами шелестели заросли папоротника.

– Осторожно, Джейкоб, – сказал Эдвард. Будто эхом на тревогу в его голосе из леса донесся волчий рык. – Может, не стоило…

– По-твоему, лучше сперва подпустить ее к ребенку? – не дослушал Джейкоб. – Сначала посмотрим, как Белла поведет себя со мной. Если что, я быстро исцелюсь.