Чёрные сны - Павел Корнев

— Талисман давай, — протянул я руку.

— Он секретный, — заартачился Григорий, но, поймав мой укоризненный взгляд, достал из сумки оправленный медью деревянный кругляш размером чуть больше пятирублевой монеты.

— И чего он могет? — К моему удивлению, энергии в амулет оказалось залито куда больше, чем держало в себе простое дерево. Ага! Это же железный корень! Очень интересно.

— Вообще он универсальный. Надолго не хватит, но, как и просил, — отводит пули не хуже «Чешуи дракона». И не простой, а ультровской. Ну и чары кое-какие рассеивает, хотя в этом плане особо на него полагаться не стоит.

— Заряжать как?

— Он с функцией подзарядки, но это дело небыстрое и не всегда работает. Завтра зарядных камней принесу, раздашь своим.

— Ладно, пойду с Ильей попрощаюсь. — Я сунул талисман в карман и направился в комнату, из приоткрытой двери которой только что выглянул Мстислав. Думаю, он и сам уже не рад, что здесь подзадержался, но Илья все же правильно ему запретил на людях появляться — вдруг кто в лицо узнает? Еще пойдут слухи гулять. Мало ли, где потом аукнется? На пороге оглянулся на Конопатого: — Будет возможность, достань ручных гранат. И насчет спецпуль не забудь.

— Сделаю, — махнул рукой Григорий, задумчиво озирая опустевшую комнату.

— А помните, Мстислав, — заглянул я к продолжающим совещаться сектанту, контрразведчику и гимназисту, — вы мне кобуру подогнать обещали.

— Забыл, — честно сознался помощник Доминика. — Ты в «Тополях» ночевать будешь? Вечером занесут. Без обид?

— Само собой, — не прощаясь, я забрал фуфайку и, прикрыв за собой дверь, направился на выход.

Скучавший у выхода Напалм, который, несмотря на мороз, прикрыл лысину всего лишь кожаной кепкой, к этому времени уже докуривал вторую сигарету — фильтр первой был аккуратно выложен на капот «Нивы».

— Ты не легковато оделся? — поежился я от щипнувшего за нос холода и посильнее натянул на уши шапку.

— В самый раз, — словно пугало, растопырил в разные стороны руки Напалм и от его тужурки заклубился пар. — Говорю же — у меня с подогревом.

— Пошли, что ли? — Я оглянулся по сторонам, но никого из собиравшихся на инструктаж дружинников не приметил. И к чему все эти формальности? Завтра бы и прополоскали людям мозги. Или опять кому-то пыль в глаза пускают? Не нравится мне все это. — Слышь, с подогревом, ты на стимуляторы крепко подсел?

— Да не, я так. — Натягивая кожаные перчатки с отрезанными пальцами, Напалм пошел по тропинке между трехэтажным жилым домом и высоким бетонным забором. В своей черной коже на фоне свежевыпавшего снега он смотрелся несколько жутковато. — Просто, когда нужен результат, легче «Магистром» закинуться, чем потом три дня в лежку лежать.

— Понятно, — кивнул я и, приноравливаясь к быстрому шагу пироманта, зачерпнул пригоршню снега — почистить фуфайку. — Не знаешь, чего за забор? Может, спрямим?

— Ангары здесь какие-то у Дружины. Так что напрямик не советую. Да вон и Красный уже видно.

— Как скажешь. — Что ж, теперь понятно, почему Илья себе этот склад под штаб-квартиру присмотрел. — Но ты со стимуляторами все равно поосторожней. И не дымил бы столько.

— Да ну, ерунда. Кто не курит и не пьет, тот здоровеньким умрет, — фыркнул Напалм, зажигая взглядом очередную сигарету. — То, что я Конопатому перечислил, — детские игрушки. Сейчас новый препарат появился, супермагистр называется. Я со знакомыми с «Западного полюса» разговаривал — штука убойная. Простого поца легко колдуном делает. Причем, заметь, навсегда. А уж у кого способности есть — тогда круче только яйца.

— Просто съел таблетку и уже колдун? — не поверил я.

— Его в позвоночник колют. Для начала серия в десять инъекций. Дальше — в зависимости от результата. — Пиромант перепрыгнул торчащую из снега железяку и сошел с тропинки, обходя стороной дом, с крыши которого свисали толстенные сосульки чуть ли не метровой длины.

— И сколько народу от дрогнувшей руки в момент укола померло? — усмехнулся я, оглядывая Красный проспект. Показалось, или при нашем появлении кто-то в подворотню нырнул? — Десять уколов!

— Да нормально все, наши к Салавату с Торгового угла ходили — и все путем. Он же то ли хирург, то ли анестезиолог по образованию.

— А патологоанатом он прирожденный, — пошутил я и неожиданно понял, что именно меня насторожило в скрывшемся во дворах парне. Глаза. Пронзительно-голубые глаза. Было в них что-то неестественное, если я с такого расстояния цвет различил. Или это у меня очередной приступ паранойи начинается? — Ну а чего тогда не вколол себе эту дрянь? Дорого?

— Да уж не дешево. У меня на два укола только хватает. — Напалм указал мне на расчищенную от снега широкую пешеходную дорожку на той стороне проспекта и побежал через дорогу.

Я рванул за ним. Спросил на бегу:

— А два смысла ставить нету?

— Почему нету? У меня ж к этому делу талант. — С пальцев правой руки пироманта сорвались пять длинных лепестков почти прозрачного пламени. — Мне бы, пожалуй, и одной дозы для усиления способностей хватило.

— Ну и чего тогда? — Я заметил торчащую за домами крышу отремонтированного здания морга, над которой вспух призрачный купол поставленной Гадесом магической защиты, и только вздохнул. Вот бы обратно в свою каморку! Пожалуй, это единственное место в Форте, где, ложась спать, можно не опасаться, что проснешься от проведенного по горлу лезвия бритвы. — Очкуешь?

— «С виду я совсем неустрашим, а у самого очко жим-жим», — рассмеялся Напалм, припомнив строчку из песни «Сектора газа». — Нет. Серьезно — нет.

— А в чем проблема? — Я остановился неподалеку от блошиного рынка у перекрестка, прикидывая, не купить ли чего съестного на ужин. Идея неплохая, но таскать это потом все с собой… О! Мне ж Гриша талонов на питание отмотал, можно в «Тополях» их отоварить.

— Найти не могу. — Пиромант легонько толкнул меня в плечо. — Представляешь? Деньги вот они, говорю: продайте — и нету ни у кого. То ли боятся, то ли поставщик куда-то пропал. Или мутят чего…

— Смотри, могу у своих поспрашивать, — предложил свою помощь я, рассматривая собравшийся на рынке народ. Торговали здесь, как обычно в таких местах, чем попало: выложенные на картонную коробку грубой вязки шерстяные носки соседствовали с пирамидкой из банок свиной тушенки, а привезенная с какого-то пруда смерзшаяся рыба занимала один лоток с разделанной кабаньей тушей. Двое попрошаек, не поднимая от земли глаз, обходили приценивавшихся к товарам покупателей. А вот уродов ни одного не видно. Карантин, однако.