Фарьябский дневник - Виктор Носатов

– Хубасти, джурасти, бахарасти, – приветствовал он дехкан. Те вразнобой ответили на приветствия. От толпы отделились два седобородых старика в больших белых тюрбанах и бодро зашагали ему навстречу. Сергей тоже сделал несколько шагов вперед. Встретившись вплотную с афганцами, он в первый момент растерялся. Как же без переводчика они будут говорить?

Первым нарушил молчание старик со шрамом на лбу. Из красноречивого потока его слов он уловил только несколько знакомых. Но общего смысла так и не понял. Видя, что его не понимают, старик заговорил на другом языке – узбекском. Офицер узнал только слово «нон» и снова ничегошеньки не понял. Тогда в разговор включился второй. Он показал на землю, потом на солнце и снова на поле, по которому еле-еле волочился в упряжке одинокий буйвол. После этого старик сделал опечаленное лицо и протянул капитану пачку зелененьких бумажек – афганей. Только тогда капитан окончательно догадался, чего от него хотели.

«Наверное, с пахотой управиться не могут. – Сергей вспомнил, что зимой в кишлаке побывали бандиты, хотели мясом поживиться, но попали под обстрел батальона царандоя и, видя, что животных им в горы не угнать, все бросили, предварительно хладнокровно расстреляв всех животных, по большей части буйволов. – Но чем я им помогу, ведь ни лошадей, ни тем более тракторов у нас нет, и крестьяне это прекрасно знают», – думал капитан, соображая, что же им ответить.

– Бакшиш не надо, – он показал на деньги и для большей убедительности отрицательно завертел головой.

После его отказа глаза у стариков погрустнели. В это время к ним подбежал запыхавшийся от быстрого бега сержант. Отдышавшись, он доложил:

– Товарищ капитан, сержант Усманходжаев, по вашему приказанию прибыл. Дежурный мне ничего толком не объяснил, говорит, беги на КПП.

Сергей облегченно вздохнул.

– Это по твоей части – разобраться, что они от нас хотят.

Сержант Усманходжаев прибыл в роту недели две назад. После окончания педагогического института в Ташкенте он учительствовал в своем родном селе и, когда настало время идти в армию, написал военкому заявление с просьбой отправить его в состав Ограниченного контингента советских войск в Афганистане. Главный его козырь – то, что он знал не только свой родной язык, но и пушту, – подействовал безотказно. После непродолжительной учебы в школе младших командиров его направили в мотоманевренную группу пограничных войск, расквартированную на окраине города Маймене.

Поклонившись старикам, переводчик начал беседу. Говорили в основном дехкане, он лишь слушал, изредка задавая вопросы.

– Товарищ капитан, здесь собрались жители кишлака Ислам-Кала. Тот, что со шрамом – старейшина кишлака, второй – сельский мулла. Они говорят, что после того, как сбежал отсюда землевладелец, пашни в долине вот уже второй год не засеваются. А здесь ведь самые урожайные, поливные угодья. Вот дехкане и хотят вспахать и засеять эту землю, да только сил у них не хватает. Просят помочь.

– Ну как же мы им поможем? Ведь не на тракторах же мы сюда приехали.

Сержант перевел ответ командира. Услышав его, старики удрученно закивали головами и, попрощавшись, медленно поплелись прочь.

– Товарищ капитан, а что если попробовать на бронетранспортере, – неожиданно предложил молчаливо стоявший доселе боец. Глаза его загорелись. – Я сам могу пахать, дома не раз приходилось. Правда, там на одной лошадке пахал, а здесь больше сотни будет, но ничего, слажу.

Услышав просительные нотки в голосе солдата, капитан вдруг понял: от его решения, может быть, зависит очень многое не только в соседнем кишлаке, но и во всей долине. Наверное, не меньше, чем от решения дипломата в какой-нибудь дружественной стране.

Сергей подошел к грибку, стоящему рядом с воротами, и, сняв трубку коммутатора, потребовал от неведомого связиста:

– Соедини меня с майором Калининым.

– Товарищ майор, докладывает капитан Царевский. Здесь пришли старейшины соседнего кишлака Ислам-Кала. Они просят помощи. Просят вспахать им поле. Вы же знаете, душманы всех их буйволов порешили. Нужен всего один бронетранспортер. Пахарь у меня есть. Под мою личную ответственность.

Получив от начальника мотомангруппы «добро», Царевский повесил трубку, и довольным голосом сказал:

– Усманходжаев, верни стариков! Спроси у них, где пахать?

Узнав, что «шурави» готовы им помочь, старики наперебой повторяя «ташакур»[19], пытались целовать офицеру руки.

– Да объясни ты им, чтобы они без всякого «рукоприкладства» показывали, где пахать.

Переводчик что-то им резко сказал, и старики тут же с опаской отскочили от капитана. Испуганно переглянувшись, они начали что-то лепетать в свое оправдание.

– Что ты им такое сказал, – Сергей вопросительно взглянул на сержанта, – что они от меня как от чумы шарахнулись?

Усманходжаев улыбнулся.

– Я сказал, что туран изволил гневаться.

Сергей улыбнулся.

– Ну ладно, ближе к делу, – видя, что с гор ползут тяжелые набухшие от влаги тучи, озабоченно сказал Царевский.

– Ермаков, – обратился он к своему молчаливому «двойнику», – давай в роту, поднимай экипаж «тридцать восьмого» и сюда. Если ребята не успели позавтракать, пусть возьмут у старшины сухой паек, скажи прапорщику, что я приказал.

– Есть, товарищ капитан! – на бегу выкрикнул солдат и стремглав помчался к землянке.

Минут через десять все громче и громче, набирая обороты, взревели двигатели, и вскоре из капонира показался сначала нос, а затем и весь бронетранспортер. Сделав несколько кругов, он ринулся к стоящей в ожидании толпе и, не доезжая до них метров десять, резко остановился. Дехкане, не привычные к таким маневрам, помчались врассыпную, но, повинуясь гортанному крику старейшины кишлака, вскоре вернулись. Старик со шрамом что-то сказал, и человек десять молодых мужчин ходко направились к кишлаку, остальные, окружив машину, трогали руками шины, щелкали по броне и что-то, восторженно цокая, говорили друг другу.

– Переведи им, что в этой машине больше полутора сотен лошадей.

Усманходжаев сказал что-то дехканам, и те, шарахнувшись от машины, прекратили щупать броню. Они смотрели на бронетранспортер с удивлением и в то же время с испугом.

Вскоре показалась телега, которую лениво, несмотря на хлопанье плетки, тянул вол. В телеге навалом лежали какие-то деревяшки и небольшая связка толстого каната.

– Спроси, чем они собираются пахать?

– Говорит, что орудия в телеге.

Сергей подошел ближе, внимательно осмотрел первую попавшуюся деревяшку и удивленно хмыкнул. Перед ним лежала самая настоящая деревянная соха, которую он видел несколько раз, правда, всего лишь на картинке из учебника по истории.