Альда - Геннадий Ищенко

— Я вам говорила о годе, — сказала она Сергею, поднимаясь на ноги. — Забудьте, милорд. За сегодняшний день ей уже дважды удалось меня поймать. Я не рохля, но просто за ней не успеваю. К лету она отточит технику и станет сильнее. Думаю, уже к тому времени она сможет за себя постоять.

— Не ожидал, — сказал Сергей. — Мне в свое время все давалось гораздо труднее. А ведь я был гораздо старше.

— Я тоже занималась полгода, пока стало кое-что получаться, — сказала Инна. — Но я никогда столько не занималась. Я вообще первый раз вижу такую целеустремленность в десятилетнем ребенке!

— Мне через полгода будет одиннадцать! — вставила Лани, которая с удовольствием слушала, что о ней говорят.

— Заканчивайте на сегодня, — сказал Сергей. — Я завтра ухожу в поход и буду отсутствовать две-три декады, поэтому хочу этот вечер провести с тобой и Лиорой. Я еще одну песню подобрал, если хотите, спою.

— Сейчас помоюсь, переоденусь и прибегу! — пообещала сестра и исчезла.

— Вы на нее сейчас посмотрели, как мать смотрит на любимую дочь, — с легким удивлением заметил Сергей. — Сильно привязались к Лани?

— Вы не первый, милорд, кто мне об том говорит, — улыбнулась женщина. — Я действительно люблю вашу сестру, как дочь. Ее просто нельзя не любить, она насильно входит в сердце. Не замечали, как к ней относятся слуги? Вас они уважают и побаиваются, хотя оснований для страха вы им не давали. А вот ее все поголовно любят. Даже одна из ваших поварих — страшно стервозная баба — и та при виде этой девочки на глазах добреет. Я немало видела дочерей высокородных родителей, но такую смесь доброты, ума и любопытства вижу впервые. И в ней совсем нет высокомерия, хотя и до панибратства со слугами она не опускается. Хорошая, видимо, порода была у Олимантов, жаль, что эта семья погибла.

Вечер прошел замечательно. Он спел «Лебединую верность», потом дал женщинам уже записанный перевод и минут пять слушал дружные всхлипывания, после чего принес заранее заготовленные пирожные с ореховым кремом, которым Лани с Лиорой заели слезы.

— Почему хорошего всегда мало? — спросила Лани, облизывая крем с пальцев. — Вот так, кажется, все ела бы и ела!

— Пока крем из носа не полезет! — пошутил брат. — Или в дверь не сможешь протиснуться. Это только так кажется, что вкусного можно много съесть. А дать тебе такую возможность, и больше пяти штук в себя не засунешь.

— Ты сначала дай возможность, а потом посмотрим! А толстой я не смогу стать из-за занятий. Я, знаешь, сколько сил трачу?

Когда стемнело, Лани ушла к себе читать книгу. Таких книг с душещипательными историями о любви, как правило несчастной, было много в библиотеке дворца, и в последнее время девочка ими увлеклась, принимая написанное за чистую монету. Это увлечение было единственным, где не сработал авторитет брата, который посоветовал ей всякую муть не читать.

— Давай сегодня ты останешься у меня? — предложил Сергей.

— Я бы у тебя не только сегодня осталась, — с грустью сказала девушка. — Мне с тобой хорошо, Серг. Но рано или поздно придется уйти, поэтому я гоню любовь и не даю ей захватить себя с головой. Я знаю, что ты скажешь, не стоит. Король такого не простит, а ты просто похоронишь третью жену. Давай сегодня побудем дольше вдвоем, чтобы ты меня вспоминал в походе и стремился домой. Было бы здорово получить от тебя ребенка, но у нас в семье женщины долго не получают зачатия. Меня мать родила на седьмом году после брака. А ведь все эти годы отец был дома и не пренебрегал обязанностями. Большая у тебя кровать. Хоть раз полежу на семейном ложе герцога Аликсана и почувствую себя почти женой. Ну же, иди ко мне!

Если бы герцога Аликсана попросили коротко охарактеризовать его поход к границе с Парнадой, он бы выразил свои впечатления от него двумя словами: грязь и холод. Конечно, никаких морозов не было, и температура не падала, по субъективному ощущению Сергея, ниже десяти градусов, но когда десять дней не приходится бывать в тепле, его даже при такой температуре начинает сильно не хватать. С собой Сергей взял пять сотен конников и столько же стрелков, которых тоже посадили на лошадей. Из-за недостатка в лошадях и проблем с кормом заводных лошадей не брали, и в день удавалось проходить всего километров по тридцать пять-сорок. Когда подошли к Карлоту, все в город не пошли, послали двух людей Джока, которые вернулись с проводником. Проводник прекрасно знал окрестности города и показал на карте все места, где находились деревни.

— Если ехать на коне из Рошти, как к вам удобнее добраться? — спросил его Сергей.

— Все ездят по тракту, милорд, — почтительно ответил проводник. — Леса здесь такие, что на коне по ним ехать — это сущее мучение, а во многих местах вообще не проехать. А от тракта уже к каждому городу ведет своя дорога. Если вы спрашиваете о сатхемцах, то им только так и ехать.

— Они хотят предать огню все деревни вокруг вашего города, — пояснил ему Сергей. — К самому городу, скорее всего, и подъезжать не будут. Кроме вашего города такая же участь уготована и Соджу.

— Вот оно как! — помрачнел проводник. — А вы, стало быть, хотите упредить крестьян?

— Нет, — ответил Сергей. — Мы хотим перебить всех сатхемцев и ищем место, где они сойдут с тракта, чтобы сделать засаду.

— Таких мест может быть два. Все зависит от того, к какому городу они пойдут в первую очередь.

— Тогда мы разделимся и сделаем две засады. Они ведь тоже вполне могут разделиться. Какой смысл жечь деревни большим числом? Чтобы окружить деревню и спалить, достаточно пары сотен всадников. Если кто и убежит, потеря невелика, да и нет лесов вблизи деревень. Места все больше открытые, далеко ли убежишь от конного? Покажешь подходящие места — награжу.

— Я и без награды покажу! — сказал проводник. — Ишь, что надумали — людей жечь! Но если дадите награду, не откажусь.

— Все все запомнили? — спросил Сергей, когда прибыли на место первой засады и разделились. — И зря не рискуйте. Если врага будет слишком много, спешно отходите к городу и шлите нам гонца.

Он сам отправился со второй группой, которую днем позже проводник привел на место, во многом похожее на место первой засады. Когда Сергей обдумывал, как легче всего справиться с кавалерией, он все свое внимание обратил на лошадей. Сейчас часть его бойцов обустраивали лагерь за холмом, в сотне шагов от места засады, а остальные эту засаду обустраивали. В этом месте лес, с двух сторон окружавший отходившую от тракта дорогу, заканчивался, переходя в обширный луг, окруженный с обеих сторон старыми вырубками. На вырубку пустит конницу только идиот, поэтому пути для нее было только два: или прямо по дороге, или по лугу. По тесной дороге атаковать не станут, а развернут наступление по лугу, стремясь охватить засаду и не дать никому уйти. Поэтому лугом и занимались. Одни рыли глубокие, но небольшие по размерам ямы, стараясь не сильно рассыпать землю, которую выносили за холм, а другие накрепко под углом к земле заколачивали небольшие острые колья, которые все время везли с собой. Ямы прикрывали еловыми ветвями и сверху набрасывали срезанную за холмом траву. Сергей проехал по дороге, но результатов их работы не заметил, их достаточно надежно скрывали остатки луговой травы.