Ликвидация враждебного элемента: Националистический террор и советские репрессии в Восточной Европе - Александр Решидеович Дюков

Приведенные выше данные характеризуют деятельность НКВД ЭССР. В свою очередь, органами НКГБ ЭССР в 1946 г. было арестовано 690 человек [719].

Таким образом, в целом по Эстонии в 1946 г. было арестовано 1577 человек — в шесть раз меньше, чем в предыдущем году. Это подтверждается и статистикой движения заключенных в системе ГУЛАГа; за 1946 г. численность эстонцев в лагерях и колониях увеличилась примерно на 1,5 тысячи человек[720].

Репрессии 1947–1953 гг. по линии НКГБ ЭССР характеризуются данными, приведенными в табл. 24.

Таблица 24. Статистика репрессивной деятельности НГКБ-МГБ ЭССР, 1946–1953 гг.[721]

Данные о деятельности НКВД ЭССР за аналогичный период, к сожалению, не выявлены. Известно только, что в 1948-м — первой половине 1949 г. было арестовано 938 членов антисоветских организаций, банформирований и их пособников[722].

Впрочем, данные о численности эстонцев в системе ГУЛАГа позволяют сделать некоторые оценки о репрессиях по линии НКВД ЭССР. С 1 января 1947 г. по 1 января 1951 г. численность эстонцев в лагерях ГУЛАГа увеличилась с 10 241 человека до 18 185 человек. В целом по лагерям и колониям ГУЛАГа за это время численность эстонцев увеличилась с 14–15 тысяч до 24 618 человек[723]. Таким образом, с учетом смертности число заключенных эстонцев увеличилось примерно на 9-10 тысяч человек, из которых около 6 тысяч было арестовано и осуждено органами НКГБ. Соотношение между осужденными по линии НГКБ-МГБ и НКВД-МВД ЭССР — приблизительно два к одному. Следует отметить, что среди арестованных органами внутренних дел было значительное число уголовного элемента.

Общее число арестованных по Эстонии в 1946–1953 гг. можно определить примерно в 12–13 тысяч человек. При этом большая часть арестованных была осуждена. Смертность среди заключенных в системе ГУЛАГа за этот период составила около 14 % в целом (см. табл. 7).

4.6. Депортация 1949 г.

В официальной эстонской историографии описание проведенной в марте 1949 г. депортации из Эстонии сопровождается уже привычными нам манипуляциями: завышением числа людей, намеченных к выселению, использованием неадекватных сведений о составе депортированных, завышением числа погибших в ссылке. Разумеется, депортация отождествляется с геноцидом.

«25 марта 1949 г. в Балтийских государствах была проведена вторая массовая депортация, — читаем мы в «Белой книге». — Из Эстонии, в соответствии с секретной директивой Советского правительства № 390–138 от 29 января 1945 г., навечно в Сибирь было отправлено, предположительно, 20 072 человека — главным образом, женщины, дети и старики с хуторов, так как почти все мужчины уже были репрессированы… Общая численность жертв мартовской депортации составляет 32 536, в том числе 10 331 человек т. н. не депортированных, но оставшихся без дома, существующих на птичьих правах и живущих в условиях постоянного преследования со стороны КГБ. В принудительной ссылке в Сибири в период 1949–1958 гг. умерло 2896 человек»[724].

Март Лаар, как обычно, рисует произошедшее в еще более черных тонах: «В ходе операции “Прибой”, которая началась ранним утром 25 марта, в течение двух дней из Эстонии было вывезено и размещено в глубинных областях Сибири около 3 % тогдашнего населения Эстонии, большинство из них составляли пожилые, женщины и дети. Если людей, включенных в список, не удавалось доставить, брали с собой первых встретившихся. Людей, приговоренных к высылке, преследовали при помощи специально обученных собак… По имеющимся данным, количество депортированных достигло до 20 702 человек, по дороге в Сибирь и другие поселения из них умерло около 3000 человек. Однако большая часть людей, включенных в список подлежащих высылке, сумела спрятаться. Всего из людей, оформленных на переселение, осталась невысланной 2161 семья, т. е. 5719 человек. Многие из оставшихся невысланными оказались на нелегальном положении и преследовались органами госбезопасности, большинство были убиты или арестованы в результате облав в последующие ГОДЫ»[725].

Прежде всего обратим внимание на противоречия между утверждениями Лаара и авторов «Белой книги». В «Белой книге» утверждается, что общее число депортированных - 20 072 человека, а Лаар пишет о 20 702 депортированных. Судя по всему, в «Белой книге» имеет место опечатка; по крайней мере, автор цитируемого раздела «Белой книги» Айги Рахи в одной из своих статей приводит те же цифры, что и Лаар, — 20 702 депортированных[726].

Еще одной опечаткой обусловлена датировка постановления Совета Министров СССР № 390–138; этот документ датируется не 29 января 1945 г., а 29 января 1949 г[727]. А вот последующие расхождения объяснить опечатками нельзя.

В «Белой книге» утверждается, что 2896 человек умерло на поселении с 1949-го по 1958 г., а М. Лаар утверждает, что уже во время перевозки умерло около 3 тысяч человек. У Лаара мы читаем, что депортации избежало 5719 человек, а в «Белой книге» приводится значительно большее число — 10 331 человек. Понять, насколько все эти утверждения соответствуют действительности, можно, только обратившись к документам.

Ключевой документ о депортации 1949 г. — докладная записка уполномоченного МВД СССР В. Рогатина заместителю министра внутренних дел СССР В. Рясно-ву «О проведении переселения из ЭССР», датируемая 31 марта 1949 г.

Эстонские историки не могут сетовать на недоступность этого документа: впервые выдержки из него были опубликованы в двухтомнике Г. Саббо «Невозможно молчать», изданном в 1996 г. в Таллине.

В связи с важностью этого документа позволим себе обширную цитату.

«Операция по выселению кулаков, бандитов, националистов и их семей была начата органами МГБ на периферии с 6-ти часов утра, а по городу Таллин с 4-х часов утра 25 марта 1949 г.

Поступление на пункты погрузки контингента выселенцев в первое время, за исключением гор. Таллин, протекало медленно и операция, намеченная провести в течение 25 марта 1945 г., затянулась до поздней ночи с 28 на 29 марта с. г.