Дурная привычка - Павел Торубаров

– Это то, что ты заказывал. – Николаич подтверждающее кивнул.

– Не напутал?

– Крохаль, обижаешь!- завхоз развел руками. – Мы что, первый день знакомы?

– Именно, что не первый. – я поставил коробочку на стойку-прилавок. – И могу сказать тебе только одно – второго такого жука как ты, во всей Зоне не сыщешь. Против тебя даже бармен из «100 рентген» ребенок.

От сказанного мной комплемента завхоз расплылся в улыбке, будто кусок масла на сковороде. В этот момент из кабинки показался Серж, облаченный в новый костюм. Надо отдать должное профессионализму Николаича – «Сева» сидел на сталкере как влитой.

– Поворотись-ка, сынку, -я обошел вокруг Сержа. – Ничего, хорош! Удобно?

– Вполне. – Серж присел, потом попрыгал. – Значительно комфортнее, чем в старом.

– Кстати, где он? – подал голос завхоз.

– Там остался, – Серж указал рукой на кабинку.

– Я его конфискую у вас.

– Это зачем? – удивился я.

– Эх, Крохаль, молод ты еще. И по молодости своей не можешь вникнуть во все тонкости хозяйствования. Вот я вам костюм отдам, а ко мне ревизия заявится. И спросят с меня строгие дяди и тети (хоть одну бы тут увидеть!) ревизоры, где, мол, товарищ завхоз, вверенное вам военное имущество? Я им отвечу, поизносилось, дескать, к списанию готовлю. А они возьми и скажи, типа – предъявите. А я им – раз, и ваш костюмчик для осмотра представлю, глядите, граждане, у меня все точно: костюм б/у один. Вот он по бумагам, а вот он в натуре. – Николаич постучал пальцем себе по лбу, а потом указал им в потолок. – Понимать надо!

– Как ты его, – я имел в виду старый сержев костюм, – за «Севу» выдашь?

– Никак. У меня учет строгий: костюм защитный – одна штука. – прапор хитро улыбнулся.- А «Сева» он или нет – никого не волнует. Проверяющие, ведь, тоже любят подарки!

– Я всегда говорил, что коррупция неискоренима!

Пока мы с прапорщиком обсуждали тему взяточничества, Серж отошел к большому зеркалу и принялся вертеться возле него, примеряя на себя личину матерого сталкера. Через некоторое время, удовлетворившись результатом, Серж вернулся к нам. Мы как раз сошлись с прапором во мнениях, что взятка и личная благодарность – вещи абсолютно разные.

– Понравился костюмчик? – Николаич одобрительно хлопнул Сержа по плечу.

– Очень!

– Ну, носи на здоровье!

– Спасибо!

– Пустяки, – отмахнулся завхоз. – Отдашь хабаром! А пока, идите заряжаться. Во втором ящике боеприпасы.

Серж, сорвался было с места, но я остановил его порыв словами «сталкеры очертя голову не носятся». Напарник повернулся ко мне и замер, потому что я протягивал заказанный у завхоза медальон, у которого на одной стороне была лазерная гравировка «Сергей [Серж] Специальный», а на другой – «Крохаль».

– Ну вот, теперь ты больше не отмычка, а полноправный член семьи вольных бродяг. Поздравляю! Только нос сильно не задирай, а то на ровном месте споткнешься!

Серж принял медальон, и стал смотреть на то, как стальная пластинка крутится на цепочке, бросая световые блики во все стороны. Постояв немного в раздумье, Серж накинул на себя цепочку и улыбнулся улыбкой, довольной боезмерно.

Глава 9

Пополнив боезапас, мы с Сержем вышли со склада. На долину уже опустилась темнота, и весь лагерь был залит искусственным светом. Бойцы и ученые, закончив ужин, разошлись по делам, оставив после себя запах гречки с тушенкой. Хвала Зоне, назойливого лейтенанта-провожатого, раздражавшего меня своей болтливостью, возле склада не было, иначе я не смог бы поручиться за свою сдержанность. А портить физиономию хозяину, когда ты у него в гостях… Не хорошо, как-то.

Серж, сияющий как медный грош, шел рядом со мной откинув забрало шлема и расправив плечи. Ни дать ни взять – покоритель Марса. Надо было срочно спустить его с небес на землю, пока юный сталкер не наломал дров.

– Еще раз язык распустишь, – прошипел я на ухо напарнику, когда мы достаточно удалились от складского дома, – я его вырву и мутантом скормлю!

Серж, разом переменившись в лице, остановился, будто на столб наскочил, и посмотрел на меня, растерянно хлопая глазами.

– Ты о чем, Крохаль? – голос напарника был безмерно удивленным.

– Я о том, что ты про неизвестный артефакт чуть все не разболтал человеку, которого знаешь меньше двух минут. Подаренный мной сегодня медальон, говорит только о том, что перерос отмычку. Но до настоящего сталкера тебе еще как до Луны, причем -ползком. Поэтому, если хочешь жить долго и счастливо, то ты язык засунь куда-нибудь туда, где спина теряет свое благородное название, и больше слушай, что вокруг говорят. Оно всегда прибыльней, чем разговоры разговаривать. Чего встал? Пошли дальше! Нас Виталий, поди, ждет не дождется.

Серж урок понял, насупился, но возражать мне не стал, а хмуро побрел следом, уже не изображая из себя героя-первопроходца. Дверь в домик ученого была закрыта. Мы, как культурные люди, постучали. Из-за двери донеслась возня, потом голос Виталия разрешил нам войти.

Не сказать, что за время нашего отсутствия ученый навел порядок в своем жилище. Однако, бумажки со стола уже куда-то перекочевали, освободив место чайнику и тарелке с оладьями. Зараза мелкая! Знает чем меня зацепить!

– Проходьте, господа! Кушать подано, садитесь жрать, пожалуйста! – Виталий приглашающим жестом обвел комнату.

– Ай, спасыбо, дарагой! Ай, уважил! – я вошел в комнату, раскинул руки и добавил: – Вах!

– Грузин из тебя, – Виталий ухмыльнулся, – как из забора расческа. Не переигрывай.

– Как скажешь, начальник!

– Ладно, садитесь за блины, пока не остыли.

Над оладьями, действительно, поднимался соблазнительный дымок. Пока мы чаевничали, макая сладкие кругляшки в мед, сметану и варенье, Виталий поведал нам о своей новой гипотезе. По его словам выходило, что Зона, как замкнутая система, существовать не может, и ей нужен постоянный приток людей и животных извне.

– Это почему? – я оторвался от еды и посмотрел на Виталия.

Тот с энтузиазмом отодвинул чашку, положил на стол лист бумаги и принялся чертить на нем графики, попутно объясняя, что тут к чему.

– Смотри (Виталий нарисовал один за другим четыре прямоугольника, как дети изображают поезд), тут – растения (в первом прямоугольник появилась соответствующая надпись), это- продуценты, они производят первичную биомассу. Далее (Виталий повел стрелку от «растений» ко второму прямоугольнику), растения поедаются травоядными (во втором прямоугольнике он написал «корова»). Затем (вторая стрелка) – хищники первого порядка («Х-I»), а за ними (третья стрелка)-второго порядка («Х-II»). Пока просто?

– Яснее ясного. – я ткнул пальцем в схему.- Одуванчик был съеден коровой, корову заломал медведь, а потом пришел человек и всех наморщил. Так?

– Именно! – Виталий удовлетворенно потер руки. – Теперь далее (под прямоугольниками он нарисовал еще один, большой, написал в нем «редуценты» и провел стрелочки к нему от каждого маленького прямоугольника), все живое на Земле имеет дурную привычку умирать. И всех их жрут бактерии, которые, в свою очередь, распределяют в почве химические вещества, которые растения используют для себя (Виталий замкнул круг еще одной стрелкой). Это понятно?

– Конечно, понятно! «Круговорот веществ в природе» называется. В школе учил.- я обмакнул оладушек в сметану и отправил его в рот, наглядно демонстрируя переход энергии из одного вида в другой.

– Не совсем так, но, по сути, верно. – Виталий отчеркнул схему и принялся рисовать под ней другую. Смотри (он изобразил длинный горизонтальный прямоугольник) – Это – растения. Для поддержания жизни одной коровы их надо очень много (над большим прямоугольником он нарисовал второй, значительно меньше и написал рядом с ним «корова»). Далее (над «коровой» появился третий прямоугольник, совсем маленький, возле которого Виталий, пользуясь приведенным мной примером, написал «медведь»), чтобы медведю прожить долго и счастливо, ему коров надо до черта. Теперь остается человек (маленькая вертикальная черточка над «медведем»), он тоже голодать не любит, поэтому, в отсутствии другой пищи, слопает всех окрестных медведей.

– Ну и что ты хочешь этим сказать? – я с сомнением уставился на пирамиду.

– Терпение. Теперь начинается самое интересное! В Зоне пищевая цепочка выглядит иначе. В ней нет растений и травоядных. На роль тех, кого едят, в основном, назначены люди. Понимаешь? Люди! Если отсечь этот приток биомассы извне, то мутанты сожрут друг друга и передохнут. Тогда в Зоне останутся только аномалии и артефакты. Все! Представляешь?! Заповедник!

– Интересная мысль. – я озадаченно поскреб затылок. – А как ты предлагаешь перекрыть этот поток биомассы?

– Это вопрос уже другой. – Виталий довольно откинулся на стуле. – Но сама-то идея какова, а?