Сиам Майами - Моррис Ренек

Завладев беглыми клубнями, она до самого отеля не выпускала их из рук. Их остановил дежурный. Они решили, что он не хочет позволить им устроить лужу в вестибюле, однако дежурный всего лишь сообщил, что из Нью-Йорка пришло распоряжение переселить их в номера подешевле.

— Началось, — небрежно бросил Барни. — Ничего, мы им покажем, что двое могут стоить не больше, чем один. Дайте нам один хороший номер, такой же стоимости, как эти два, — сказал он дежурному.

— Вот из этого открывается прекрасный вид. — Дежурный вручил им ключи. — Мистер Мотли оставил для вас конверт.

Они вернулись в номер Сиам. Она закрыла дверь на щеколду и стянула мокрую одежду.

— Моя афиша! — Свернутая в трубочку афиша намокла по краям. Сиам заглянула в верхний ящик комода, нашла мозольные пластыри и прикрепила ими афишу к зеркалу. Потом, взывая о помощи, стала раскладывать куски бумаги, из которых состоял огромный плакат анонса. Барни был погружен в чтение письма Мотли, поэтому она продолжила свое занятие самостоятельно. — Вот какой у меня плакат! — восхищенно воскликнула она.

Наконец он пришел ей на выручку. Плакат-анонс оказался размером во всю стену. Он представлял собой увеличенную копию афиши.

В дверь постучали.

— Ваш багаж, мэм.

— Зайдите через несколько минут! — крикнула она. — Кстати, не могли бы вы отдать в чистку мокрые вещи?

— Разумеется, мэм.

Сиам отошла от стены, и на нее обрушились горы бумаги. Она доверила свою мокрую одежду Барни, который, с трудом миновав гигантский плакат, отдал ее коридорному.

— Ты где? — крикнула она ему из-за плаката. — Правда, чудесно? Надо будет все скрепить. Зигги говорил тебе, как удачно я выступила вчера?

— Они изменили программу, — сообщил Барни.

— Наверное, мы все лето проведем на Бермудах?

— Нет, концерт на Бермудах отменен. Вместо этого в программу включен Норфолк.

Она взяла у него письмо.

— Вот мерзавцы! — Сиам прошлась на прямых ногах по комнате и рухнула на кровать. — Вместо Майами нас ждет какой-то подвал в Чарлстоне, Южная Каролина, вместо Нового Орлеана — Джэксон, Миссисипи, вместо Лас-Вегаса — Падьюка, Кентукки, вместо Сан-Франциско — Эванстон, Индиана.

— Придется повоевать.

— В каком смысле? — испугалась она. — Ты только усугубишь положение.

Он направился к телефону, но Сиам схватила аппарат и утащила к себе в постель. Он попытался завладеть им, но она прижала его лицо к своему телу, и Барни упал на кровать с ней рядом.

— Если они нарушили твой контракт, то это значит, что ты свободна, — сказал он ей.

Сиам отдала ему телефон и сняла лифчик. Он перестал крутить диск.

— Продолжай, — потребовала она, прижавшись к нему.

Барни стал набирать номер с черепашьей скоростью, а потом положил трубку.

— Неправильный номер, — объяснил он.

Она улыбнулась, довольная своим успехом.

— Не хочу, чтобы ты воевал.

Он опять набрал номер.

— Зигги Мотли, — раздался в трубке властный каркающий голос.

— Говорит Барни, — сказал он упрямым тоном, вызвав у нее улыбку. — Я не возражаю против того, чтобы нас помещали в дешевые номера, но изменять программу незаконно.

— Это не я, — решительно возразил Мотли. — Это пакости Стью. А я вообще умываю руки. Отныне связывайся напрямую с конторой Доджа.

— Ты больше не занимаешься Сиам?

— Я не собираюсь больше участвовать в идиотизме Доджа.

— Разве он поступил по закону?

— Додж имеет право менять программу. Вот если бы это сделали вы, то нарушили бы закон.

— Какой справедливый закон!

— Когда ты обзаведешься деньгами, то у тебя появится больше возможностей добиваться справедливости, — заверил его Мотли. — Без денег у тебя есть одно право — переходить дорогу на зеленый свет.

Глава 28

Стояла жара. Чистое утреннее небо уже источало зной. Малейшее дуновение горячего ветерка заставляло задыхаться. Участок неба, на котором предстояло появиться солнцу, угрожающе пламенел, суля еще большее пекло. Они катили на юг, в самое пекло, вдоль юго-восточного побережья.

Огромное солнце, медленно выкатившееся из-за горизонта, испугало Сиам своей близостью. Она наблюдала рассвет по дороге в Норфолк из грязного окна старого, разболтанного автобуса. Пассажирами автобуса были моряки и бедные семьи белой и черной расы. Солнечный диск имел темно-оранжевую окраску и грозил расплавить все, что не было расплавлено накануне. Голова Сиам прыгала на плече Барни. На одном особенно злодейском ухабе на окраине Ричмонда она так сильно стукнулась о его плечо лбом, что он проснулся. Увидев это, она поспешно положила его руку на свое голое колено, обеспечив бессловесный контакт.

Это несколько ослабило удручающее впечатление от картины за окном. На тротуарах не было ни души, улицы по-прежнему оставались погруженными в дремоту. Все окна в жилищах были распахнуты настежь. На углу млела в жарких оранжевых лучах очередь из негритянок, спасавшихся от солнца с помощью огромных черных зонтов. Женщины дожидались автобуса, чтобы ехать на работу. Солнце уже оторвалось от линии горизонта, но еще оставалось оранжевым благодаря утренней дымке. Скоро ему предстояло приобрести убийственную желтизну.

В Ричмонде состав пассажиров несколько поменялся: семейств стало меньше, моряков больше. Они читали газеты и комиксы и распространяли запах конфет.

Улицы Норфолка были запружены моряками. Некоторые прогуливались в обществе девушек. На пилотках кавалеров, красующихся на волосах девушек, были нацарапаны названия школ. Отель располагался в центре города, вокруг теснились лавки с побрякушками и сувенирами: пепельницами, коктейльными бокалами, светящимися в темноте платками с профилями американских президентов с одной стороны и боевыми кораблями — с другой. Такси, в котором Сиам и Барни добирались до своего людного, но обветшалого отеля, еле ползло в людской каше, состоявшей из моряков.

Коридорный привел их в номер на втором этаже, рядом с винтовой лестницей, ведущей в холл. Под потолком номера зияла дыра, в которой красовались водопроводные трубы.

— А другого номера у вас нет? — спросил Барни.

— Отель полон, — ответил коридорный, поглядывая на дыру. — Рабочие появятся только в девять. Мы устанавливаем кондиционеры.

Барни и измотанная автобусом Сиам спустились вниз.

— Мне бы хотелось номер без дыры в стене, — мирно попросил дежурного Барни.