Наследие викинга - Людмила Горбченко
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Я остался стоять, пораженный его словами. Значит, они все решили, что это провидение свело нас. Они готовы посвятить свои жизни тому, что будут помогать мне. Я при этом ничего не решаю! Они думают, что я смогу сломать их судьбы и обречь на вечное скитание в поисках каких-то дурацких реликвий, на сомнительные дары бессмертия для людей, которые, может быть, совсем и не готовы будут принять этот дар. Разве Тьедвальд не отказался от него? Пусть бы сам жил и нес это знание сквозь века! Так нет, он переложил все на нас, своих потомков, лишив при этом всего человеческого. Я согласился на это только потому, что лелею надежду вернуть Диану. Но я совсем не уверен в этом. Просто так мне легче жить. Но зачем это моим друзьям? У них есть возможность жить вполне нормально, почти по-человечески. Я уже отнял у них одну жизнь и мне не нужна еще одна!
Я ушел в дальний конец крепости и, усевшись на верхушке сторожевой башни, угрюмо смотрел на окрестности. Я понимал, что наступает время, когда должен оставить своих друзей и родных, уйти, чтобы увести за собой грозящую им опасность. Я давно все понял, но у меня не хватало мужества это признать.
Когда на горизонте показалась светлая полоска утренней зари, мы вернулись в грот Тьедвальда. Эмили носилась по гроту с непередаваемой грацией. Совершенно непонятно, как женщинам удается всего несколькими перестановками создать домашний уют в любом, даже таком жилище. Вскоре все сияло чистотой и стояло на своих местах. Тьери не отводил от нее влюбленного взгляда, он следил за каждым ее движением взором, полным обожания и гордости. Она же бросала на него лукавые, чуть насмешливые взгляды, полные понимания и обещания.
Похоже, Эмили нисколько не жалеет о своем решении. Может, она и права. Быть вечно с любимым, не знать смерти, а значит не страшиться грядущего расставания. Я смотрел на счастливую пару и понимал, что ничто не сможет переубедить их в правильности принятого решения. Возможно, что и я был бы таким же счастливым, если бы знал в свое время, как уберечь Диану.
Я смотрел на них, и мое решение уйти крепло. Японимал, что не имею права разрушать их мир. Впереди меня ждало одиночество, и я хотел еще один раз, последний, встретить Рождество со своей семьей. Я решил затем отправиться в Грецию и найти храм, о котором говорится в манускрипте. Нужно продолжить обучение, Тибо прав. Там же я смогу начать тренировки и попытаться хоть ненамного улучшить свои навыки в борьбе и скорости. А пока мы должны найти Орианну.
***Канун Рождества. Земля, покрытая толстым слоем снега – спала. Ветер завывал в проемах грота, бросая внутрь горсти снега. Начался отлив, и вода, громыхая, уходила из шурфа, наполняя подземелье стонами и уханьем, породившим немало страшных историй, рассказываемых слугами на вечерних посиделках.
- Мы нашли ее, – сказал Тьери, влезая в грот через проем в скале, – она в подземных лабиринтах Парижа!
- И что ей там понадобилось? – спросил Тибо. Он сидел у дальней стены грота и высекал из большого куска белого мрамора барельеф коленопреклонённого юноши с розой в руке. Этот камень мы хотели установить на могиле Дианы.
- Не знаю, но ей там, по-видимому, неплохо, потому что она отказалась вернуться назад.
- Может она хочет, чтобы господин Мишель сам попросил ее об этом? – Тибальд отодвинулся от камня и осмотрел свою работу. Стряхнул крошки камня с высеченной розы, дунул на нее и сковырнул резцом маленький кусочек, поправляя ему одному видимую неточность.
- Это едва ли. Она расспросила о наших делах, попросила прощения за уход и сказала, что нашла свое место. Что там ей хорошо, и она не собирается его покидать. Так что … это ее решение. – Сказала Эмили. И добавила, – она не выглядела несчастной.
- Да, и Орианна попросила нас прийти к ней на Рождество.
- Значит, ей там действительно хорошо. Мы можем больше не волноваться о ней, – сказал я непринужденно, но в глубине души меня кольнуло неприятное чувство разочарования. Мне было досадно, что Орианна так легко нашла себе новых друзей и забыла о нас. – Если хотите, можете сходить к ней на Рождество. Думаю, ничего страшного не случится, если вы встретите праздник в Париже. Сходите в трактир Марии Симон, повеселитесь. Я все равно буду в это время в замке. Не думаю, что красноглазый появится здесь в такое время: в замке будет слишком много народа, и он не рискнет напасть на меня. Я же буду там все время, так что вы можете не волноваться.
- Это неплохая идея. Мне нужно заглянуть в гостиницу. Сходить в церковь, я уже давно не посещал храм Господень, а это грех, – Тибальд еще раз оглядел барельеф и удовлетворенно кивнул головой: готово. – И с Орианной я сам поговорю. Посмотрю, что там за друзья.
- Вот и хорошо. Значит, вы пойдете сегодня. А я установлю камень и вернусь в замок, чтобы встретить Рождество со своими родственниками. Встретимся после праздника. – Говоря это, я уже знал, что больше не увижу своих друзей. Когда они вернутся, меня здесь уже не будет.
Я чувствовал, как какая-то опасность, приближаясь, все теснее сжимала свой роковой круг вокруг замка и всех нас. Мне нужно было уходить, чтобы увести ее за собой. Мы не сможем выстоять против этой угрозы. Я теперь все время думал о пророчестве, которое мне когда-то рассказал Андре. Я не хотел больше рисковать.
- Господин Мишель, вы чем-то обеспокоены? Может нам остаться? – Тьери внимательно посмотрел на меня.
- Все в порядке, Тьери, просто я давно не был у Дианы. Да и встреча с родственниками всегда волнительна для меня. Они уже съезжаются и в замке шумно, тесно и весело. Рождество – веселый праздник. В Париже сейчас проводятся рождественские ярмарки – идите, повеселитесь. Не стоит упускать случая развлечься, когда выпадает такая возможность.
- Тогда возьмите с собой оружие Лорда и шипы, так на всякий случай, – предложил Тьери.
Вечером мы вышли из подземелья и, простившись, разошлись.
Стояла тихая морозная ночь, когда я пробрался к могиле Дианы. Снег толстым белым покрывалом, простеганным следами мелких зверушек, укрывал кладбище. Ни один человеческий след не нарушал рисунка. Я взялся за камень, стоявший на ее могильном холмике и, легко подняв, отставил в сторону. Ямка для барельефа была мала, и я, став на колени, стал руками выгребать землю, расширяя углубление. Вдруг, когда я выбросил в сторону очередную пригоршню земли, что-то блеснуло. Я увидел золотую, красиво свитую цепочку и на ней медальон. Я поднял его и, нажав на замочек, открыл. С нарисованного портрета на меня смотрела Диана. Любимое лицо в обрамлении густых золотистых волос, огромные синие глаза были чуть грустны, теплая улыбка словно успокаивала меня, говоря, что все будет хорошо. На внутренней стороне крышки было написано:
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});