Бегом за неприятностями! - Анна Стриковская

— Ты все понимаешь, девочка, — грустно вздохнул Эсгейрд, — Я родился уже тогда, когда все по любому поводу бабушке в рот заглядывали. Все вроде было хорошо, она правила лаской, но ровно до того момента, как встречала хоть малейшее сопротивление. А тогда начинались репрессии. Бабушка никого не убивала, она всегда давала возможность помучиться подольше, желательно вечно. Ограничение силы, привязка к месту — это еще не самые серьезные наказания. Даже в нашей с твоей матерью истории меня не оставляет чувство, что нас разлучили просто, чтобы не дать сделать так, как мы хотим. Другого объяснения я не вижу. И вот под таким прессом все стало потихоньку хиреть и загибаться. Для этого и выписала она для тебя жениха из другого домена: чтобы новая кровь все тут у нас взбодрила и омолодила. Не понимает, что парень либо сбежит из-под ее лилейной ручки, либо загнется.

Лисса понимающе покивала, затем спросила:

— А прабабушка?

— Она удалилась в ту часть домена, которую сама себе выделила, никого туда не пускает, делает что хочет, с дочерью до сих пор не разговаривает. Прадедушка — он помягче. С ним можно посоветоваться, например, но скорее по вопросу создания нового мира. В политику он не лезет.

— Если прабабушка никого к себе не пускает, как мы к ней попадем? — задала Лисса резонный вопрос.

— Я и не попаду… Пойдешь ты, одна. Как просительница. Бабушка не вернула тебе твои способности в полном объеме, так что ты пройдешь на закрытую территорию без трудностей, как обычные слуги ходят. А там расскажешь, как дело обстоит.

— Как ты до такого додумался?

— Твой учитель навел на мысль. Он хороший мужик, о тебе беспокоится. Чуть не пинком меня сюда отправил, надавал кучу советов и поручений. Только если делать по его, ничего бы не вышло: он не знает наших особенностей. Но я, пока перемещался, пока убалтывал твою тетку, сообразил: если прабабушка не поможет, то ничего сделать нельзя. А если она захочет защитить правнучку от произвола, то против нее никто не сдюжит.

— А ты? Бабушка тебя в бараний рог согнет за такое.

— Я скажу, что был уверен: она сможет тебя уговорить. Потому и повел. А что получилось не так, извините, — Помолчал и добавил, — Если что, попрошусь в домен к этим, разноцветным Исхиназьерам. Мне показалось, они ребята хорошие.

С этим Лисса не могла не согласиться, Исхиназьеры в целом ей понравились, особенно Эрман. Если бы он еще в женихи не набивался…

Ну вот, стоит подумать о кошке, как видишь ее хвост.

По слова отца им оставалось сделать два, максимум три перехода, и они у цели. Лисса уже почти успокоилась и в уме стала продумывать речь, с которой она обратится к Древней. И в этот самый момент как из-под земли перед ней выросли все те же братцы-красавцы: сине-зеленый и розово-сиреневый, Эрман и Энсиль.

Младший сказал:

— Ну наконец-то. Твоя бабушка послала за тобой и велела срочно найти. Она подозревает, что ты решила сбежать.

— Она вас послала? — поинтересовалась Лисса.

В голосе ее звучали холод и презрение. Если ребята взялись выполнять приказы старой самодурки, уважать их не за что.

— Нет, — ответил Эрман, — Мы просто постарались найти тебя раньше, чем посланные госпожи Актеллион. Возможно, тебе понадобится помощь.

Этого она не ожидала. Ребята на самом деле хотят помочь? Но как? И что они попросят взамен? Лисса тяжело вздохнула, размышляя, но в этот момент в разговор вклинился ее папаша:

— Мальчики, помогите моей дочке. Я веду ее к нашей прабабушке, она единственная, кто сможет защитить Лиссу. Она ведь у меня совсем дитя, ей еще рано замуж.

— Дитя? — фыркнул Энсиль, — Тоже мне нашли ребеночка. Вполне взрослая девица. Сколько ей лет?

— Сколько тебе лет, Лисса? — переадресовал ей вопрос отец.

— Сорок семь. Ой, уже почти сорок восемь.

— Сколько?!!!

У обоих парней отвалилась челюсть. Челюсть отвалилась и у Эсгейрда. Он тоже понятия не имел о том, сколько времени прошло на Ардайе с тех пор, как там появился маленький комочек по имени Лисса.

По шоковой реакции окружающих девушка вдруг поняла, что что-то не так.

— В чем дело? — спросила она, — Я что-то не так сказала?

Эрман дернул себя за сине-зеленую прядь.

— Теперь я верю, что ты выросла не среди родных. Ты даже не поняла, что за новость ты сообщила. Для демиургов сорок семь, даже сорок восемь — это вообще не возраст. Их где-то в пятьдесят только учить начинают. Твой отец прав — ты еще дитя. Жениться на тебе — преступление. И мы все вместе срочно идем к твоей прабабушке, раз уж кроме нее некому тебя защитить.

Затем он повернулся к Эсгейрду и сказал веско:

— Хватит закладывать петли, веди прямо к древней госпоже. Время дорого.

Папаша не стал спорить, кивнул и в очередной раз шагнул в колыхавшийся в двух шагах золотистый туман. Братья подхватили Лиссу под руки с двух сторон и нырнули вслед за ним. В следующее мгновение туман рассеялся: они стояли перед закрытыми воротами.

Подобные Лисса видела в своем мире. Глухие, из толстых мореных дубовых досок, сбитых вместе без зазора, обитые металлом, на громадных кованых петлях. Ими закрывались входы в крепости или замки. Но здесь не было и намека на замок, только все тот же золотистый туман, в котором эти ворота тонули, как в киселе.

— Постучись и скажи, зачем пришла, — услышала она шепот Эсгейрда.

Совет показался ей не лишенным рациональности. Лисса освободилась из цепких рук своих так называемых женихов. Сделал несколько шагов вперед и, увидев дверной молоток, схватилась за него и три раза стукнула.

Ворота не открылись, зато клубившийся вокруг туман стал светиться ярче. Лисса постучала еще раз. Никакого ответа.

— Эх, была не была. Стучу в последний раз, а если не откроют, ухожу, — произнесла она громко, ни к кому не обращаясь.

Затем снова схватила молоток и стукнула трижды.

Ворота все так же стояли закрытыми, но свет снова усилился и тут все услышали голос. Низкий, глубокий, он как будто стелился по полу пушистым ковром и обволакивал:

— Зачем ты пришла сюда, девочка?

— За защитой и помощью! — крикнула Лисса.

— Ты пришла не одна. Почему твои спутники не помогут тебе?

— Они здесь чужие. Только ты можешь мне помочь, поэтому они и привели меня сюда!

Ворота дрогнули, их створки медленно поползли в стороны.

— Заходи. И пусть зайдут те, кто не побоялся стать тебе провожатыми.

За воротами клубился все тот же туман, но в этот раз Лисса ступила в него без боязни, ни о чем не задумываясь. Если Древняя решила с ней встретиться, значит, она приведет своего потомка куда нужно.

Она оказалась в огромной пещере, потолок которой терялся во тьме, а глубину невозможно было охватить взором. С двух сторон от нее бесшумно выросли фигуры Эрмана и Энсиля. А вот папаша куда-то подевался. Может, прабабушка не захотела его видеть?

— А где мой отец? Он шел с нами, — сказала Лисса неизвестно кому. И услышала ответ в собственной голове:

— Он побоялся. Теперь его нужно искать далеко отсюда. Напрасно, я могла защитить дурачка, но только если бы он сам отдался под мою защиту.

Она завертела головой, желая увидеть ту, что с ней говорила. В первую минуту никого не заметила, зато в следующую наконец узрела огромного дракона, лежавшего абсолютно неподвижно.

Лисса никогда не видела ничего подобного. Дракон казался высеченным из камня. Чешуя на теле отливала красным, как будто была сделана из особого сорта гранита, гребень тускло золотился подобно пириту, мощные когти казались отлитыми из металла. Уродливую и одновременно прекрасную голову чудовище устроило на передних лапах, прикрыв глаза настолько, что их не было видно. Он расположился в удобной позе поперек пещеры и полностью ее перегораживал: от стены до стены.

Лисса поняла свою ошибку: она по привычке искала кого-то того же размера, что и она сама. Дракон же величиной мог помериться с тем торговым центром, где она познакомилась с Джимми. В глаза бросалась неимоверная древность чудовища. В чем это выражалось, сказать было трудно, но ошибиться тоже не представлялось возможным. Так вот она какая, древняя!

Дракон вдруг приоткрыл один глаз, и он засветился в полумраке пещеры как янтарь. В голове Лиссы зазвучал голос:

— От кого ты ищешь защиты, девочка?

— От госпожи владетельницы домена Актеллион, моей прабабушки.

— Чем же она тебя допекла?

Лисса склонила голову и ответила, глядя в пол:

— Она хочет выдать меня замуж против моей воли.

Все-таки это говорит дракон. Вернее, прабабушка в его облике. А как сказать «дракон» в женском роде? Драконша? Драконна? Драконица? А, какая разница. Важно лишь то, что она скажет. И тут девушка услышала в голове следующий вопрос:

— А ты? Чего хочешь ты?

Лисса об заклад могла биться, что в голосе древнего демиурга услышала ехидную усмешку. Она расправила плечи, набрала в грудь побольше воздуха и произнесла, вкладывая убежденность в каждый звук.