Пир стервятников - Джордж Мартин

Пицель и Мерривезер все еще спорили о том, кто же станет верховным септоном.

— Один будет служить нам ничуть не хуже другого, — резко вмешалась в спор королева, — но кто бы из них ни надел кристальную корону, он должен будет предать Беса анафеме. — Этот последний как-то загадочно молчал по поводу Тириона. — Что до так называемых воробьев, пусть ими занимаются Праведные — нам, пока они не проповедуют измены, до них дела нет.

Лорд Ортон и сир Харис произнесли нечто утвердительное, лорд Джайлс при попытке сделать то же самое зашелся в приступе кашля. Серсея отвернулась, когда он выплюнул в платок кровавый сгусток.

— Мейстер, письмо из Долины у вас с собой?

— Да, ваше величество. — Пицель извлек его из груды других пергаментов и разгладил. — Это скорее хартия, чем письмо. Подписано в Рунстоне Бронзовым Джоном Ройсом, леди Уэйнвуд, лордами Хантером, Редфортом, Бельмором, а также Саймондом Темплтоном, Рыцарем Девяти Звезд. Все они приложили к сему свои печати. Они пишут…

Экая тягомотина.

— Милорды сами могут это прочесть, если пожелают. Ройс и другие собирают людей, чтобы идти на Гнездо. Они намерены сместить Мизинца с поста лорда-протектора — силой, если понадобится. Вопрос в том, должны ли мы это допускать.

— А что, лорд Бейлиш просил нас о помощи? — спросил Харис Свифт.

— Пока еще нет. Похоже, его все это очень мало волнует. В последнем своем письме он упоминает о мятежниках лишь мельком, а далее следует просьба выслать ему морем какие-то старые гобелены Роберта.

Сир Харис покопался в своей бороденке.

— А лорды, подписавшие хартию, просят вмешательства короля?

— Нет, не просят.

— В таком случае нам лучше ничего не предпринимать.

— Война в Долине стала бы настоящей трагедией, — заметил Пицель.

— Война? — засмеялся Мерривезер. — Лорд Бейлиш большой забавник, но войны остротами не выигрываются. Сомнительно, что там может пролиться кровь. И так ли уж важно, кто будет регентом при маленьком лорде Роберте, пока Долина исправно вносит свои налоги?

Не слишком важно, решила Серсея. При дворе Мизинец, честно говоря, приносил больше пользы. Он имел настоящий талант к добыче золота и притом не кашлял.

— Лорд Ортон меня убедил. Мейстер Пицель, известите лордов, подписавших письмо, что с Петиром не должно случиться никакого вреда; если это условие будет выполнено, король не станет возражать против тех способов управления Долиной, которые они изберут вплоть до совершеннолетия Роберта Аррена.

— Слушаюсь, ваше величество.

— Может быть, перейдем теперь к делам флота? — предложил Аурин Уотерс. — Ад, который разразился на Черноводной, пережило не более дюжины наших кораблей. Надобно подумать о восстановлении нашего могущества на море.

— Это чрезвычайно важный вопрос, — кивнул Мерривезер. — А не прибегнуть ли нам к помощи Железных Людей, врагов нашего врага? Давайте прикинем, что может запросить с нас за это Морской Трон.

— Им нужен Север, — сказал Пицель, — но благородный отец нашей королевы обещал Север дому Болтонов.

— Вот незадача, — посетовал Мерривезер. — Однако Север велик, и его можно поделить — хотя бы на время. Болтон может согласиться, если мы заверим его, что окажем ему любую военную помощь после победы над Станнисом.

— Я слышал, что Бейлон Грейджой умер, — сказал сир Харис. — Известно ли нам, кто правит островами теперь? У лорда Бейлона, помнится, был сын?

— Лео… — подтвердил Росби, — или Тео.

— Теон Грейджой воспитывался в Винтерфелле как подопечный Эддарда Старка, — разъяснил Квиберн. — Вряд ли он мог бы стать нашим другом, но его можно не принимать в расчет: он пленник и сидит у Болтонов в Дредфорте.

— Значит, сын у него единственный. — Сир Харис задумался. — Но у покойного были, кажется, еще братья.

Варис знал бы, с раздражением подумала Серсея.

— Я бы не спешила заключать полюбовный союз с этими спрутами. Их очередь придет, когда мы покончим со Станнисом. То, что нам нужно, — это собственный флот.

— Предлагаю построить десять новых боевых кораблей, — сказал Аурин. — Для начала.

— А денег на это где взять? — осведомился Пицель.

Лорд Джайлс воспринял это как сигнал к новому приступу и принялся выкашливать мокроту в свой красный платок.

— У нас нет… — кое-как выговорил он при этом.

Сир Харис, умудрившись разгадать смысл его слов, возразил:

— Доходы казны никогда еще не были столь велики. Сир Киван мне сам говорил.

— Расходы… золотые плащи… — выдавливал из себя лорд Джайлс.

Это Серсея и раньше слышала.

— Наш лорд-казначей хочет сказать, что золотых плащей у нас в избытке, а золота мало. — Вечный кашель Росби начинал ее злить. Гарт Тучный, пожалуй, оказался бы не таким утомительным. — Доходы наши весьма высоки, но долги Роберта их превышают. Посему я решила приостановить наши выплаты Великой Септе и Железному банку Браавоса до конца войны. — Новый верховный септон примется заламывать свои святейшие руки, а браавосцы раскудахтаются, но что с того? — Деньги, сбереженные таким образом, пойдут на постройку нового флота.

— Мудрое решение, ваше величество, — одобрил Мерривезер. — Такая мера до окончания войны просто необходима.

— Согласен, — молвил сир Харис.

— Ваше величество, — задребезжал Пицель, — вы не знаете, сколько это вызовет осложнений. Железный банк…

— …останется у себя в Браавосе, за морем. Со временем они получат свое золото, мейстер. Ланнистеры всегда платят свои долги.

— У браавосийцев на этот счет есть своя пословица. — Цепь Пицеля, украшенная дорогими камнями, тихонько звякнула. — «Железный банк всегда получит свое».

— Он получит свое, когда будет угодно мне, а до тех пор пусть соблаговолит подождать. Начинайте закладку своих кораблей, лорд Уотерс.

— Охотно, ваше величество.

— Далее… — Сир Харис взял со стола еще какой-то пергамент, — вот письмо, где лорд Фрей обращается с просьбами…

— Сколько еще земель и почестей способен поглотить этот человек? — вознегодовала Серсея. — В младенчестве он, наверно, сосал трех мамок.

— Милорды могут не знать, — вставил Квиберн, — но в городских харчевнях и винных подвалах поговаривают, будто трон причастен к преступлению лорда Фрея.

Все прочие смотрели растерянно.

— Это вы про Красную Свадьбу? — спросил Аурин.

— Преступление? — повторил сир Харис. Пицель шумно прочистил горло, Росби закашлялся.

— Особенно усердствуют воробьи, — продолжал Квиберн. — Красная Свадьба вопиет против законов божеских и человеческих, говорят они, и все, кто в ней соучаствовал, прокляты.