Сумеречный клинок - Макс Мах

— Который это, к слову, по счету? Угощайтесь!

— Кто «который»? — спросила Тина, беря стаканчик.

— Потоп.

— А что, их было несколько? — удивилась она и тут же вспомнила, как случалось теперь с ней все чаще, что знает ответ на собственный вопрос. Официальная церковь признавала два потопа, сектанты говорили о трех, но при этом в большинстве своем не считали за таковой последний по времени. Ученые же во мнениях расходились, то есть ничего определенного на сей счет не знали. Однако помимо церковного и научного знания существовало еще Достоверное Предание. И вот в нем говорилось о пяти потопах, притом что ни один из них не был на самом деле вселенской катастрофой, и если кого и убивал, так в основном людей. На возвышенных землях жизнь продолжалась, как и прежде, и шла своим чередом из прошлого в будущее, только вот жители возвышенностей не любили делиться своими впечатлениями ни с кем, кроме своих.

— Не меньше двух, — уклончиво ответил Виктор. Он тоже был себе на уме и лишнего не говорил, хотя, судя по всему, знал многое о многом. Но и он был ей не враг и даже не сторонний наблюдатель. Тина классифицировала его как друга, но, в отличие от Ады, ди Крей был мужчиной, и это начинало становиться слишком заметным.

— Не больше пяти, — хмуро бросил частный поверенный. Все последние дни он вел себя подчеркнуто вежливо, но оставался замкнутым и говорил только по существу.

— Господи, боже мой! — воскликнул Ремт, услышав последнюю реплику, и чуть не расплескал — «с испугу» — водку из своей чарки. — Что за страсти вы говорите, мэтр Керст! Пять потопов! Это же какой ужас!

— Полагаете, это шестой? — криво усмехнулся Керст.

— Не знаю. — Улыбка исчезла с бледного лица Ремта. — Но если нас не смоет дождем, то шансы уцелеть в битве всех против всех представляются мне исчезающе малыми. Я не прав?

Положение и в самом деле сложилось отчаянное. Задержавшаяся было в дороге зима упала на голову компаньонам проливными дождями, поднявшими воду в реке, холодными ветрами и бескормицей. Разумеется, это еще не настоящий голод, но еды за обычную цену было не найти не только в Лукке, куда они прибыли накануне вечером, но и на сутки-двое выше по течению. А за два световых дня двадцативесельная ладья проходила — даже и в ледяную грозу — совсем немалый отрезок пути.

Однако «бескормица» случилась не сама по себе. Ее породила все та же «коронационная гонка», в которой, как выяснилось, участвовала теперь и Тина. Вот только с «принцессой Зои» путешествовали всего четыре человека, а некоторые другие претенденты успели обзавестись нешуточными армиями. Вчера вечером, когда ладье «Крыло аиста» оставалось, по словам корабельщика, не более трех лиг до порта Лукки, путешественники увидели огни. Стемнело рано, и ледяной дождь лил, не переставая. Время от времени сверкали молнии, освещая на мгновение дикие, поросшие хвойным лесом берега Фрая. И вдруг сквозь завесу дождя засветились огни, тысячи и тысячи — так казалось — костров горели на правом берегу реки.

Что это? — спросил ошеломленный невиданным зрелищем мэтр Керст.

Это армия, — ответила ему Ада.

Да, это армия, вставшая на бивак, — подтвердил Ремт Сюртук.

И в этот момент огни появились и на левом берегу.

Похоже, здесь намечается война, — прокомментировал световое представление Ремт.

Во всяком случае, сражение, — внес поправку ди Крей. — Война, возможно, идет уже несколько месяцев.

Не приходилось сомневаться, что эти двое знают, о чем говорят. Тина подозревала — и, разумеется, не без причины, — что в недалеком прошлом и «граф», и его напарник водили войска в бой. Армии, не армии, об этом судить пока было рано, но временами и в Ремте, и в Викторе проступали черты, которые трудно не узнать, еще сложнее — спутать. «Солдатами не рождаются, — вспомнила тогда Тина. — Ими становятся… на всю жизнь». Чьи это слова? В какой книге прочла их Тина? От кого услышала? Прошлое неохотно расставалось со своими тайнами, и «вспомнить все» пока не удавалось.

Уже в Лукке, в гостинице, располагавшейся недалеко от Чистого порта, они узнали подробности. Все дело, как они и предположили еще на ладье, в коронационной гонке: у города сошлись три армии, во главе которых стояли претенденты на престол: племянник покойного императора Матеус Бём граф Ла се Маор, двоюродный брат Леопольда Евгений Ноай герцог Гаррах и младшая сестра императора Якова, приходящаяся Леопольду двоюродной бабушкой, — Дария д’Амюр княгиня Кунгхаар. Кровь еще не пролилась, и сталь не ударила о сталь, но армии стояли друг против друга уже третью неделю, и случиться могло все, что угодно и когда угодно.

— Ваше здоровье! — прервал затянувшуюся паузу Сандер. Похоже, молчание тяготило его сегодня даже больше, чем всегда, но, с другой стороны, иди знай, что у него на душе! Может быть, что-то, а может быть, и ничто.

«Мы продолжаем играть в умолчания, или это уже другая игра? — Тина молча опрокинула надо ртом тяжелую стопку и почувствовала, как горькая маслянистая жидкость скользит по языку, проливаясь темным огнем в откликнувшееся спазмом горло. — Ух ты! А теперь меня стошнит?»

Но не стошнило — удержалась на самом краю, перевела дыхание, смаргивая с ресниц слезы, взглянула сквозь слезную пелену на спутников, покачала головой.

— Я, конечно, взрослая девушка, — сказала она, возвращая стопку на стол. — Но не до такой же степени, господа!

— Что-то не так? — простодушно спросил Ремт.

— Не торопись с выводами! — усмехнулась Ада. — Сейчас!

«Что сейчас?» — хотела спросить Тина, и тут оно пришло: ее словно окатили кипятком изнутри и снаружи, но боль была сладкой, вот в чем дело. Чувство было странным, но отторжения не вызывало, скорее наоборот.

— Ух ты! — на этот раз Тина произнесла эти слова вслух. — Что это было?

— Прищурься, девушка! — посоветовала Ада. — А то глазки так блестят, что незнакомые мужики могут бог весть что подумать! Проняло?

— Да уж…

— От простой яблочной водки? — поднял бровь Виктор.

«Яблочная водка? Сладкая горечь…» — Тина оглядела компанию и остановила взгляд на ди Крее.

— Господин ди Крей, — сказала она осторожно. — У вас нет ощущения…

— Мое сердце бьется ровно. — Виктор не отвел глаз, он был насмешлив, но не более. — И спазмов желудка не наблюдается. Я здоров, благоволением Господним, но пьян и счастлив. Хотелось бы знать, кому пришло в голову курить водку из порченых яблок?

— Семена черной белены. — Теперь, когда она вполне оценила вкус водки и ее последействия, Тина поняла, что с ней случилось и почему.