С/С том 4. Заставьте танцевать мертвеца. Вечер вне дома. А жизнь так коротка! - Джеймс Чейз

Через некоторое время в дверь постучали.

— Входите, — сказал Гарри, — дверь не заперта.

Дверь отворилась и вошла Клер. На ней было шикарное серое пальто. Клер широко улыбалась, держа в руках множество пакетов.

— Добрый день, — поприветствовала она Гарри, закрывая дверь ударом ноги.

Гарри сначала покраснел, а потом побледнел. От удивления он не знал, что и сказать.

— Ну, как голова? — спросила Клер.

Она водрузила пакеты на стол и, видя, как взволнован Гарри, начала поправлять волосы перед зеркалом, чтобы дать ему возможность прийти в себя.

— Почему вы молчите? — сказала она. — Не смотрите на меня, как на призрака. Вы заставляете меня пожалеть о том, что я пришла.

— Вот это сюрприз! Как это вам пришло в голову навестить меня? — спросил он. — И как вы узнали, где меня найти?

Она подошла к кровати и остановилась рядом.

— Вы не рады меня видеть? — спросила она недоуменно.

— Нет, что вы, — забормотал Гарри, — но если бы я ожидал… Я все время думал о вас. Прекрасно, что вы пришли.

— Как вы себя чувствуете?

— Хорошо, — ответил он, испытывая страшную неловкость от того, что его пижама старая и поношенная, а комната — бедно обставлена и убога на вид.

— У меня немного болит голова. И все-таки, как вы меня нашли?

— Из газет. Я позвонила в студию, и мистер Муни дал мне ваш адрес. Он спросил, откуда вы меня знаете, и когда я сказала, он сообщил, что вы рассказывали ему обо мне.

— Он лгун, — запротестовал Гарри, — не верьте ни единому слову из того, что он будет говорить вам.

— Я ему сказала, что я ваша подружка, иначе он не дал бы ваш адрес. Вам это неприятно?

— Ну что вы.

— Что же касается вашей хозяйки, то я сказала ей, что я ваша сестра, иначе она бы не пустила меня сюда, — сказала Клер, снимая пальто и укладывая его поверх пакетов на стол. — Я сейчас относительно свободна и подумала, что у вас наверняка нечего есть. Я принесла, на всякий случай, даже бутылку виски. Вам неприятна моя забота? Вы не хотите, чтобы я осталась?

— Ой, что вы. Я… мне приятно, что такая женщина, как вы, заботится обо мне. Это чистая фантастика!

— Я этого не нахожу. Я хотела вас видеть, Гарри, и вот я здесь, и не будем больше об этом говорить. Как ваша голова? Болит?

— Значительно меньше после вашего прихода.

Клер присела на край кровати и принялась разбирать пакеты.

— Кто вас ударил, Гарри?

— Я и сам бы хотел это знать. Этой сволочи нужна была пленка с моими снимками. — Он рассказал Клер, как ему в голову пришла идея фотографировать по ночам, и как этот лохматый тип напал на него. — Он ничего у меня не украл. Полиция убеждена, что ему была нужна только пленка.

— Вы… вы обратились в полицию?

— Меня нашел постовой и отвел в участок. Инспектор думает, что я сфотографировал кого-то, кто был очень недоволен этим, и спрашивал меня, не протестовал ли кто-нибудь, когда его фотографировали…

Произнося это, он украдкой смотрел на Клер, но она никак не отреагировала на его слова, занятая разборкой пакетов.

— А вы заметили что-нибудь? — спросила она, нарезая ветчину.

— Я сказал инспектору, что нет, но это неправда. Аппетитно выглядит эта ветчина, не так ли, а?

Внезапно она нахмурилась и пристально посмотрела на Рикка.

— Что вы только что сказали? Будто это не совсем правда?

— Что никто не протестовал, заметив, что я его сфотографировал.

Клер вопросительно посмотрела на него, и у нее, кажется, перехватило дыхание.

— Я решительно сошла с ума. Значит, это вы меня сфотографировали вчера вечером? Боже, что вы могли подумать обо мне! Я вас не узнала, уверяю вас. Это были вы?

— Да, я, — подтвердил Гарри.

— Черт возьми, я видела какой-то неопределенный силуэт, и к тому же было так темно, и я не думала, что вы можете работать ночью. Вспышка лампы меня ослепила. О, Гарри!

— Да и меня это поразило. Я решил, что вы не хотите узнавать меня.

— Гарри! — Клер положила руку на плечо. — Я никогда не сделала бы ничего подобного, поверьте мне.

— Да, конечно.

Он поколебался, потом продолжил:

— Вашему спутнику это не понравилось. Я не хочу ничего скрывать, но он очень рассердился.

— Да? — произнесла Клер с принужденной улыбкой. — Роберт? Это не страшно. Он всегда такой. И вы про него ничего не сказали полиции?

— Да… В общем-то, нет… Я подумал, что начнут задавать вопросы, а мне совершенно не хотелось втягивать вас в эту неприятную, прямо скажем, историю.

— Ну, это не имеет никакого значения, — уверила она, придвигая бамбуковый стол к кровати. — Роберт не имеет ничего общего с вашими приключениями, уверяю вас.

— Я тоже так думаю, — вежливо согласился Гарри, тем не менее не очень в этом убежденный. — Но вы же знаете полицию. Я вам не покажусь настырным, если спрошу про этого Роберта?

— Это мой патрон, — сказала Клер. — Сядем за стол.

— Ваш патрон? — спросил Гарри, беря тарелку с ветчиной, которую ему протянула Клер.

— Мой импресарио, точнее. Его зовут Роберт Брэдли.

— Он вам говорил обо мне?

— Нет. Я чувствовала, что он в плохом настроении и может закатить сцену, а мне эти сцены неприятны. Он так невоспитан, что даже мне он может сказать иногда неприятные вещи.

— Как?! — возмутился Гарри. — Пусть он только мне попадется!

— Ни в коем случае не трогайте его. Мне, признаюсь, не хочется, чтобы он даже заподозрил, что я пошла к вам. Он станет тогда совершенно невыносим. Я неплохо у него зарабатываю, а вы же не хотите, чтобы у меня были неприятности.

— Что он значит для вас?

— Ничего. Иногда, про себя, я называю его толстым павианом, но это мой патрон, и я должна быть с ним вежливой.

— Но он не имеет права вмешиваться в вашу личную жизнь, даже несмотря на то, что он ваш патрон.

— Но, к сожалению, он так не считает. Но это меня совершенно не стесняет. Правда, теперь, когда я познакомилась с вами, мне нужно быть очень внимательной.

Гарри с удивлением посмотрел на нее:

— Скажите, Клер, это правда то, что вы сказали?

— Что?

— Что ситуация изменилась после вашего знакомства со мной?

Она ему улыбнулась:

— Это действительно так, Гарри.

Она наклонилась вперед и зацепила гибким пальчиком за карман его пижамы.

— Если вы хотите меня видеть, то я тоже этого хочу. — Она с нежностью смотрела на него.

Гарри поставил тарелку и привлек ее к себе. Их губы встретились, и он почувствовал дрожь во всех членах.

Глава 11

Следующие три дня Клер приходила к нему по утрам, нагруженная пакетами с едой, сигаретами, цветами…

Гарри протестовал, но она обрывала его на полуслове, напоминая, что он болен, а за больными нужно ухаживать. Если он будет притворяться кретином, она больше не придет.

В субботу он полностью выздоровел, и от всего приключения остался только шрам.

Клер настояла, чтобы он, прежде чем приступит к работе, провел воскресенье с ней.

Рон был в курсе визитов Клер, но они не встречались.

Когда она пришла к Гарри в воскресенье утром, он еще спал. Мгновенно вскочив с кровати, Гарри спустился в парадное, чтобы быстрее увидеть ее.

Клер выглядела очень соблазнительно в голубом свитере и спортивных облегающих брючках. Она казалась такой юной и желанной, что Рон сразу же понял Гарри.

«Очень красивая девушка, — подумал он, глядя, как они садятся в маленький спортивный автомобиль зеленого цвета. — Она может сбить с пути любого святого. Ха, у обоих такой счастливый вид».

Гарри не успел научиться водить машину и скорость, с которой ехала Клер, пугала его. Минут через сорок она остановила автомобиль. Они оказались наедине с огромными деревьями. Кроме них там никого не было.

— Расположимся здесь, — предложила Клер, — можно устроить пикник в лесу, а потом пройдемся пешком.

Завтрак был обильным и вкусным. Когда Клер стала собирать остатки, Гарри решился задать вопрос, который давно вертелся у него на языке.

— Клер, кое-чего я не понимаю, — сказал он. — Почему вы выбрали меня, в то время, как рядом с вами окажется добрая сотня парней в тысячу раз лучше некоего Гарри Рикка, стоит вам только свистнуть.

— Мой милый, разве ты не видишь, что отличаешься от всех этих парней, которым надо свистеть? Единственное, что я прошу от тебя, так это оставаться таким, какой ты есть.

— Вот это меня и смущает. Ты делаешь слишком много для меня. Я все-таки как-никак мужчина. Мне надо найти более оплачиваемую работу.

— Зачем? — разволновалась внезапно девушка.

— Потому что я, получая шесть фунтов в неделю, не могу обеспечить тебе жизнь, к которой ты привыкла. Я хочу, чтобы ты была счастлива со мной.