Разрешенное волшебство - Ник Перумов

— Режь! — скомандовал Иван Твердиславу.

Парень послушно рубанул по живому канату мечом; вокруг гиганта тотчас всклубилось полупрозрачное облако какой-то синеватой дряни. Иван выхватил из-за пояса затычку (всегда с собой носил, что ли?) и одним движением, что свидетельствовало о немалом опыте, ловко заткнул один конец истекавшей дымом земляной жилы. Второй небрежно отбросил — и он тотчас же втянулся обратно в стену, точно его и не было.

— Ну а теперь — встали в круг! — приказал Иван.

Торчащий из земли отросток быстро набухал, через затычку начали сочиться первые капли, закурился дымок.

— Репетировать некогда, надо, чтобы получилось с одного раза, — распоряжался великан. — Всё очень просто — надо только как следует представить шахту прямо над нашими головами. До самой поверхности.

— А широкую? — дотошно спросил Твердислав.

— Это неважно, — отмахнулся Иван. — Ну, скажем, вот такой, — он широко развел руки.

Представить такую шахту было нетрудно. Джей-ане даже вообразилось, что видит небо над ней.

— Один. Два. Три.

На счет “три” Иван вырвал затычку. Вверх ударила голубая струя мгновенно испарявшейся жидкости; одновременно по всему телу пробежала быстрая горячая дрожь, и Иван разрешил им “стать вольно”.

— Теперь само всё сделается. Но у меня одного бы не получилось. Тут втроём надо, три опорные точки…

Докончить он не успел — раздался тот самый визг, из-за которого Джейане пришлось немедленно зажать уши. А над их головами земляной свод вдруг начал выгибаться, в нём появилось углубление, с каждым мигом оно становилось все шире и шире. Иван стоял, подняв вверх рассечённую земляную жилу — из неё вовсю валил пар. Великан кивал головой — видимо, был доволен.

— Ваше превосходительство, засечён источник экстремального воздействия, координаты…

— Вы слышите, Эйбрахам? Мы их засекли. Чёрный Иван немного потерял форму, вы не находите? Судя по спектру, они пробиваются наверх… Ваш план сработал, Эйбрахам, поздравляю!

— Благодарю вас, ваше превосходительство.

— Однако, если разобраться, у Чёрного Ивана всегда оставался ещё один выход — вниз, на глубинные горизонты. В этом, признаюсь, была некоторая слабость вашего плана. Слабость, с которой уже ничего не сделаешь, — горизонтальная блокада, увы, невозможна. Я предполагал, что Иван попытается уйти вниз — почему же он так покорно последовал нашей воле?

— Если позволите, этому есть два объяснения, ваше превосходительство. Первое — Иван прекрасно понимает, как понимаем и мы с вами, что его

уход на нижние уровни лишь продлит агонию. Динамическая структура перекрыта, коммуникативная сеть тоже. Что ждет его там, внизу? В условиях блокады он все равно ничего не сможет сделать. Ему надо вырваться из кольца. Он не таков, чтобы отсиживаться в норах, если только я правильно представляю себе его характер.

— Однако там его ловить можно было бы очень долго.

— Не исключено, что он решил, будто бы в этом и состоит наш план — изолировать его.

— Понимаю. Но, Эйбрахам, вы только что здесь говорили о двух объяснениях.

— Да-да, ваше превосходительство, я как раз и перехожу к этому. Второй возможный ответ заключается в том, что Иван до сих пор по-своему, в извращённой, конечно же, форме, но всё-таки верен Кодексу Учителя. И он скорее даст себя распять, чем поведёт Твердислава и Джейану вниз, прекрасно понимая, что будет, если они увидят всё собственными глазами.

— Вот как? Интересное предположение.

— Вспомните, ваше превосходительство, Иван Разлогов никогда не выступал против самой Идеи Проекта или против его высокопревосходительства лично. Он не стратег, он — тактик. И переступить через краеугольный камень, я считаю, пока что не в его силах.

— Черезвычайно любопытно! Нельзя ли это как-то использовать, Эйбрахам?

— Я считаю, ваше…

— Ваше превосходительство, на связи Южный-один.

— Хорошо, соединяйте.

— Первый, докладывает Южный-один. Контроль над динамической структурой установлен. Вектор поля закольцован. Правда, в клане Лайк-и-Ли тяжёлые потери. Нам пришлось применить, кроме концентрического, ещё и ковровое бомбометание с отклонением ноль.

— Та-ак. И каковы потери?

— До восьмидесяти процентов, ваше превосходительство. Но иного выхода…

— Можете не оправдываться, Южный-один. Хорошо. Ваша задача выполнена. Можете возвращаться на базу. Оставьте только патруль для контроля динамической структуры.

— Так точно, ваше…

— Конец связи, Южный-один. Вот так вот, Эйбрахам, после того, как справимся с Чёрным Иваном, придется поднимать этот клан. И какого чёрта им потребовалось так ожесточённо драться?

— Я слышал, что Ли входит в пятерку самых сильных Ворожей нашего сектора.

— Вероятно. Жаль будет, если она погибла. Красивая девушка.

— Тогда, с вашего разрешения, ваше превосходительство, я бы занялся моим кланом. Заглянул бы к ним, а то они ведь схватились с Дромоком. Разрешите идти?

— Разрешаю. Держите меня в курсе.

— Северный-два к Первому, срочно, спешно, экстренно! Северный-два вызывает Первого!!!

— Первый на связи, Северный-два, и совершенно незачем так орать.

— Ведём бой с перенесенным живым объектом. Объект не классифицирован. Имею потери в людях. К настоящему моменту объект локализован, но синхронизация сильно нарушена. Нестабильность вектора динамической структуры грозит серьезной аварией, ваше превосходительство.

— Почему утрачен контроль за синхронизацией?!

— Господин генерал, мы выманили эту тварь на поверхность, но она успела уложить четверых. Аппаратура юстировки и коррекции уничтожена на шестьдесят процентов. Мы делаем всё, что возможно, и продержимся еще минут тридцать, если не случится ничего непредвиденного. Но нам нужна поддержка.

— Хорошо, резервная группа будет в воздухе через сорок секунд. Адъютант!.

— Есть, ваше превосходительство! Уже выполняю!

— Постарайтесь взять эту тварь живой, Север-ный-два. Было бы очень любопытственно на неё посмотреть.

— Приложим в.се уси…

— Господин генерал! Неконтролируемый лучевой выброс по пеленгу от Чёрного Ивана к Север-ному-два! Не удержать в рамках! Господин ге…

— В Бога, в душу, в мать и во всех пресвятых апостолов, лейтенант! Неужели это всё?!.

Земля вокруг Твердислава содрогнулась во внезапной судороге — так корчится от боли израненное живое существо. Визг сменился неистовым гулом и грохотом, словно рушилась целая горная цепь. Зеленый свет исчез, точно сдутый ветром; на грудь навалилась страшная тяжесть, всё окутало тьмой; Твердислав чувствовал, что его опрокинуло и понесло, и поздно было уже бессильно кричать в сжавшиеся земляные толщи: “Джейана!”