Мастейн. Автобиография иконы хеви-метала - Дэйв Мастейн

участия в фестивале, но не думаю, что в этом была необходимость. По крайней мере, пока Недтвейдт не стал нести чушь в интернете, и на этот раз он обещал, что, когда Megadeth прилетят во Францию, он будет меня ждать.

Его слова заставили меня задуматься. Парень отсидел в тюрьме, поэтому вряд ли перспектива наказания служила для него сдерживающим фактором. В данном случае мой обычный арсенал запугивания – слава, деньги, власть, опыт в боевых искусствах – ни хрена не значил. Этот парень знал, каково это – лишить кого-то жизни. Я – нет. Был ли я напуган? Да, в некоторой степени. Однако больше меня раздражало, что мой агент поставил меня в затруднительное положение, когда не только моя безопасность оказалась под угрозой, но и сам я стал объектом большой сетевой ереси: Дэйв и его предполагаемый христианский фанатизм (который не был фанатичным, поскольку я никому его не навязывал), выступающий против этого бедного безобидного дьяволопоклонника и небольшой группы, фронтменом которой он являлся.

Только, разумеется, безобидным он не был. Он был убийцей.

И мы прилетели во Францию, я помолился и был готов приступить к работе. Промоутер фестиваля нанял в тот день дополнительные силы безопасности, и мы приехали, зная, чего ожидать. Первым, кого я встретил, был Джон Ди, который работал моим менеджером. Джон прибыл туда рано утром, как раз чтобы застать выступление Dissection, и затем тут же разыскал Недтвейдта. Не представляясь, Джон столкнулся с этим парнем, задев его плечом, чтобы посмотреть на его реакцию. Недтвейдт, по словам, Джона, оказался мелким и неприметным парнем, и удар чуть не сбил его с ног. Шведский убийца просто посмотрел на Джона и сказал: «Простите, сэр».

И ушел прочь.

– А сейчас он где? – спросил я.

– Ушел. Уехал сразу же после выступления.

Я поднял руки в воздух, одновременно от облегчения и разочарования.

– Ты прикалываешься? А я реально переживал, накручивал себя, охрану усилил. А он оказался слизняком?

Джон засмеялся.

– Судя по всему, так и есть.

Я никогда лично не встречался с Недтвейдтом. И так и не получил объяснения за его агрессию в интернете. И возможно, оно и к лучшему – сейчас мне весьма понятно, что парень был серьезно болен. К лету 2006-го он стер себя с лица земли, выстрелив себе в голову во время, как поговаривают, ритуального самоубийства. Разве не странно, как заканчивают некоторые мои враги? А я тем временем по-прежнему жив.

На протяжении нескольких лет многие обвиняли меня в лицемерии из-за того, что я отказываюсь выступать с так называемыми «сатанинскими» группами. Как я уже пытался объяснить, для меня это – темный лес. Прежде всего, сейчас я гораздо более уверен в своей вере, чем в 2002 году, когда впервые впустил Бога в свою жизнь. Моя духовность в значительной степени является моим личным делом, и защищать или объяснять это я не считаю нужным. Но, полагаю, если ты собираешься написать книгу, лучше быть по возможности искренним – ты обязан читателю. Поэтому буду откровенен. Я никогда не говорил, что не буду выступать с сатанинскими группами. Я не настолько глуп, чтобы делать такие абстрактные обобщения. Сказал я вот что: я не буду гастролировать с сатанинскими группами. Турне – это деловое соглашение, в котором я – активный и добровольный участник. Фестиваль или одиночное выступление включает в себя множество групп, которые совершенно разные.

Кроме того, существует проблема в определении этого термина. «Сатанинской» сегодня называют практически любую группу с мрачными обертонами. И иногда этот термин неверный. Slayer – отличный тому пример. Многие, возможно, задаются вопросом: «Как Дэйв может говорить, что не поедет на гастроли с сатанинскими группами, а на следующий год едет со Slayer?» Ну, дело в том, что, когда я нашел спасение в Боге, то о многом не знал. И это как старая поговорка во время готовки: «не уверен – не берись». У Megadeth была возможность отыграть шоу с другими группами, но некоторые их тексты вызвали у меня дискомфорт. Я лишь хотел убедиться, что мне дали время, прежде чем я вышел на сцену и сыграл с определенными группами. У нас с Керри Кингом и Slayer долгая и временами не лишенная желчи история. Мы оба долгое время поносили друг друга, еще когда я был кем угодно, но только не истинным христианином. Но Керри не сатанист, и Slayer – не сатанинская группа. Мне потребовалось время, чтобы освоиться с некоторыми оттенками подобных терминов, и необязательно чувствовать себя под угрозой, связывая себя с любой группой мрачного направления.

Теперь я принимаю решения, рассматривая конкретный случай в отдельности. Это же очень просто.

Я понимаю, что иногда религия – или отказ от нее – может служить лишь прикрытием. Я знаю музыкантов, которые играют в сатанинских группах, но они не верят в эту идеологию. Может быть, они циники. Может быть, просто сбились с пути. Иногда я испытываю необходимость быть рядом с мрачными группами, но совсем недолго, просто для собственного утешения и назидания, радуясь тому, что больше не пойду по этому пути. Я был там, чувак. Я могу сказать, кто настоящий, а кто – нет, и для меня очень важно иметь возможность сказать: «Эй, я счастлив. Я выбрался. Нашел лучший путь». Дело в том, что большинство тех, кто становится христианами, делают это так, как показывают по телику. Не радикалы вроде меня, а те, кто действительно рискует и иначе принимает духовность. Знаешь, есть целое движение ребят, татуированных и одетых в черное, которые исполняют тяжелую музыку, и у них отличные группы… и они верят в Бога. И в этом нет ничего плохого. На самом деле, одна из моих задач, которые я бы хотел осуществить за остаток карьеры, это помочь молодежи найти безопасный способ исполнять рок-музыку. Жаль, в моем детстве этого не было.

Однако вот в чем дело. Я провел много времени в качестве новообращенного христианина, пытаясь почувствовать себя комфортно в собственной шкуре. Бывали времена, когда я чувствовал себя спокойно и хорошо; бывало, мне казалось, что я задыхаюсь. Лишь летом 2005-го я ощутил гармонию между моей духовной и музыкальной жизнью. Это произошло во время тура Gigantour, ежегодном шестинедельном металлическом фестивале на колесах, который я задумал в ответ на множество фестивалей, появляющихся на всем музыкальном ландшафте. Gigantour позволил мне стать лучше и как музыканту, и как бизнесмену. Это было мое детище, и я его обожаю. Во время одного памятного шоу в Далласе 2 августа несколько ребят