Жизнь напрокат (СИ) - Ягушинская Вероника

— Да, — смело сказала я.

— И кого же ты выбираешь? — слегка прищурившись, как мне показалось, с предвкушением поинтересовалась Смерть.

— Себя!

— Странный выбор, — задумчиво протянула девушка. — Неплохой, но странный… Ну, тогда пойдем.

Она протянула мне руку, которую я тут же взяла. Ее пальцы оказались почти горячими на ощупь. Смерть заглянула мне в глаза своими светящимися очами, и мир вокруг опять закружился.

— Спасибо тебе, — тихо произнесла я до того, как мы ухнули в воронку потустороннего урагана.

— Пожалуйста…

Это было последним, что я услышала. А потом пришла темнота.

~ 64 ~

Мне было тяжело дышать и неудобно лежать на спине. Кишечник вел себя очень странно, то подпрыгивая, то сжимаясь в комочек, да и общее состояние было далеко от хорошего. Я дико хотела есть, но спать еще больше, а последнее как раз и не получалось. С кряхтением я перевернулась на бок и блаженно потянулась. Вот теперь мне хорошо, можно смотреть сны дальше. Что же мне такое снилось до того, как в животе началась революция? Не помню, но что-то хорошее. Умильно почмокав губами, я вновь уснула.

Второй раз я проснулась от того, что противное солнце перебралось за границу занавески, закрывающей только одну половину окна, и светит теперь мне прямо в лицо. А это значит, что пора вставать. Зачем вставать?

Живот опять недовольно булькнул и громко заурчал. Ну, хотя бы, чтобы покушать, решила я, скинула флисовый пледик и, неуклюже переваливаясь, поползла к краю кровати.

А чего это я так странно передвигаюсь? Бр-р-р! Прогоняя остатки сна, я встряхнулась и уже осознанно открыла глаза. Где это я? Небольшая комнатка по размерам, как в стандартной хрущевке, обои голубые, напротив кровати ЖК-панель на пол стены, кровать — огромная, сексодром, говоря по-русски. По краям две тумбочки, справа шкаф-купе с тремя витражными зеркалами. Явно спальня. И что я тут делаю? Логичный ответ — сплю. Только он ничего не проясняет.

Потерев глаза, я постаралась вспомнить хоть что-то. Зовут Ангелина, фамилия — Аливерина… Только сейчас она как-то непривычно для меня звучит… Полной амнезии нет, уже радует, а вот частичная в наличии, ибо я в упор не помню, что это за дом, и как я в нем оказалась. Но самое главное, что я интуитивно понимаю, что дом этот мой. За дверью будет коридор еще с тремя дверьми: одна в детскую (у меня есть дети?!), две другие — гостевые спальни. На этаже есть санузел с зеленым кафелем. Сама выбирала, все строительные гиперы объездила, но нашла с нужным рисунком. В конце коридора лестница на первый этаж, там гостиная, столовая, кухня и прихожая. А еще с первого этажа есть выход в баню, которую впору назвать банным комплексом, так как там есть "жапузя". Джакузи в доме было моей давней мечтой, которую ради меня исполнил… кто? Вопрос.

А что я помню последнее? Пляж, меня уносит на руках Алекс, последние слова Егора, а потом я ушла… Но если я жива, значит… На этом моменте голова закружилась, и пришлось снова прилечь. На спину. Неудобно-то как! Будто на живот забитый под завязку челночный баул плюхнули. С чего бы?

Ну вот, опять! В животе что-то зашевелилось и часто-часто заколотило изнутри. Чужой завелся?! Переведя взгляд на предмет неудобства, я ахнула. Батюшки светы! Мне же нельзя на спине лежать, там какая-то вена пережимается, вот доча и ворочается, что ей неудобно, некомфортно и вообще, мать, перевернулась бы ты на бочок. Ну, теперь хоть наличие детской объяснено. Я жду ребенка, уже на шестом месяце.

Память услужливо начала подкидывать мне воспоминания о том, как я узнала про беременность, как посещала врачей, как ходила на УЗИ. В тумбочке должны лежать снимки личика моей девочки. Там она пальчики сосет, забавная такая. Я невольно улыбнулась и погладила арбуз, как его муж называет, потому что с пигментной полоской.

— А кто у нас муж? — тихо сама себя спросила я, не вспомнила и с тяжким вздохом заключила: — Волшебник.

Бумс. Ур-р-р. А покушать бы неплохо.

Переваливаясь, как беременный бегемот, я слезла с кровати и побрела в коридор. Соседняя со спальней должна быть детская. Дверь из светлого дерева отворилась бесшумно, но внутри я увидела совсем не то, что ожидала. Вместо кроватки или колыбельки стояла подростковая кровать в виде машинки из "Тачек", у окна был письменный стол, заваленный всяческим барахлом, начиная от школьных учебников, и заканчивая обертками от шоколадок и чипсов. По всей комнате валялись разбросанные разнокалиберные игрушки, джинсы, футболки, куртки, и апогеем всего бедлама стал одинокий белый носок на люстре. Здесь явно живет мальчик! Девочки, даже самые неряшливые, на такое неспособны.

— Ма, проснулась! — раздалось из стенного шкафа, заставив меня вздрогнуть.

За всем бардаком я умудрилась не заметить главное действующее лицо и моего потенциального информатора.

— А я тут уборку затеял, — заявил мне светловолосый мальчишка лет семи с зелеными, как у меня, глазами.

И похож ведь на меня. Как я ни вглядывалась в лицо сына, ни одной черточки его отца я так и не узнала.

— Ма, ты чего? — малыш сбросил с рук на пол очередную кучу барахла и подскочил ко мне. — Тебе плохо? Иди присядь!

И он под руку осторожно повел меня к своей кровати, стряхнул с покрывала детальки Лего, бисером рассыпавшиеся по комнате, и усадил на освободившееся место.

— Кирилл, зачем же еще больше мусорить, — пожурила я мальчика, на что он лишь отмахнулся.

— Да ладно, все равно я игрушки старые разбираю. Что-то Машульке, что-то отдать.

О! Точно! Дочку мы Машей решили назвать, причем, придумал это имя сын, а мы не стали ему перечить. Красивое имя, хорошее (если не вспоминать героиню мультика).

— Как ты себя чувствуешь? — гладя мой живот, спросил Кирюша. — Как там Машенька?

Я улыбнулась, а на глаза невольно набежали слезы. Какой же он у меня хороший! Заботливый, весь в отца. А кто у нас отец? Пора бы выяснить.

— Все хорошо. Толкается, — и сын тут же приложил ладошку, в которую застучала ножками малышка.

— Привет. С добрым утром, — поздоровался Кирилл, на что получил тук-тук. Пригнувшись, он приложил ухо к пузу. — Второй, второй, я первый, как слышно? Прием, — тук-тук. — Повторите. Прием, — тук-тук-тук. — Вас понял. Отбой.

И, соскочив с кровати, мальчонка понесся прочь из комнаты.

— Эй, ты куда? — возмутилась я.

— Маша сказала, что хочет мороженого, — донеслось из коридора, а по лестнице зашлепали босые ноги.

— Не бегай по лестнице босиком! Поскользнешься! — в три тысячи восемьсот девяносто четвертый раз попросила я. Впрочем, опять безуспешно, а хитрюга Кирилл уже шуровал в морозилке в поисках ванильного брикета вместо обеда. Не первый раз он так сладости выуживает, прикрываясь сестренкой. Чует мое сердце, когда доча подрастет, это будет настоящее бандформирование.

В ожидании сына я оглядывала комнату и вспоминала. Как кинофильм, перед глазами проносились тысячи образов. Эту кровать я заказывала через интернет, а Кирюшка помогал папе ее собирать. Потом малыш очень гордился собой и даже в школе хвастался, что он уже мебель собирать умеет. А еще у него в младенчестве были колики, и я первые три месяца практически не спала. Коляска у него была белая кожаная, в которой он очень потел, и ее потом пришлось поменять на простую тканевую. Муж еще ворчал, что я коляски меню, как перчатки. А как объяснить мужчине, что покупка новой коляски для мамочки сравнима с покупкой новой машины для нее лично — восторг и предвкушение те же.

С садика Кирилл дружит с девочкой Лизой, живущей по соседству. Кстати, мы с ее мамой детей в садик по очереди возили: день я, день она, так как до города, хоть и близко, но по пробкам, вот и договорились. И в школе они сейчас в одном классе учатся. Кстати, учится мой сын довольно хорошо.

— Держи! — в комнату влетел ребенок с двумя мисками мороженого, щедро политого малиновым вареньем, которое готовила… моя бабушка!!!