Радости и тяготы личной жизни - Джоу Росс

– Может, тебя это разочарует, но, несмотря на все, что случилось, мне нравится наша совместная работа, нравится, что мы оба – и ты, и я – вкладываем часть себя в наше будущее «детище».

С мучительным чувством вины Джейд подумала об Эми, попыталась отогнать эти мысли – тщетно. Над ледяной водой залива низко носились чайки, охотясь за рыбой, их гортанные резкие крики эхом отдавались от стен скрытых туманом соседних зданий.

– Пожалуй, мне пора домой, – опустив глаза, сказала Джейд.

– Невеста спешит к венцу. – Его голос был сдавлен, как от боли. Подумать о причинах этой боли Джейд не решилась. Ночной бриз растрепал ее волосы, бросив на лицо несколько шелковистых прядей. Рорк осторожно убрал их со лба. – Можно задать тебе деликатный вопрос?

Джейд подняла голову и встретилась с глазами Рорка. Огромные от раздираемых чувств его глаза завораживали Джейд – как всегда. Даже сильнее.

– Я не...

– Ты счастлива? С Сэмом?

– Да. – Это был почти шепот, но это была правда. – Да, счастлива, – чуть громче повторила она.

Рорк глубоко вздохнул.

– Я рад.

– Ты? Правда?

– Похоже, ты удивлена?

Джейд оставалось только пожать плечами. Потом она отвернулась, сделав вид, что ее заинтересовал дальний маяк, освещающий судам вход в залив. «Если бы были в жизни маяки, – печально подумала она, – которые освещали бы будущее».

– Я думала, ты сердишься. Обиделся. Потому что... – Джейд замялась, слова будто не хотели слетать с языка.

– Потому что ты любишь Сэма, а не меня?

Говорить она не могла, в горле стоял комок, лишь кивнула.

– Я сердился. Мне было обидно, – признался Рорк. – Горько, оттого что все у нас с тобой так вышло, обидно, потому что я никогда не понимал, что же изменилось за те чертовы четыре недели между Серифосом и Нью-Йорком...

Но то, что мой брак оказался более чем неудачным, вовсе не значит, что этого же я желаю тебе.

Оба замолчали. Мучительной была эта тишина. Неожиданно Рорк провел тыльной стороной ладони по щеке девушки.

– Надеюсь, Сэм понимает, что он – очень счастливый человек, – пробормотал он. Столько теплоты в его голосе Джейд не слышала со времен Серифоса.

Рорк снова сунул руки в карманы, сделал шаг в сторону. Джейд пошла к машине. Садясь за руль, она все еще чувствовала на себе его взгляд.

Джейд ехала домой, пробираясь по туманным ночным улицам, и все повторяла и повторяла себе, что ее должно радовать, как они расстались с Рорком. После стольких слов, после стольких лет наконец-то они были свободны друг от друга.

Однако такого чувства потери, как сейчас, ей еще переживать не приходилось.

Большинство молодоженов могли бы только мечтать о медовом месяце, который провели супруги Сэм и Джейд Сазерленд в белоснежной, заросшей розовато-лиловой жимолостью вилле в местечке Портизано, на итальянском курорте Амальфи. Сэм и Джейд наслаждались то прогулками по серебристому от лунного сияния пляжу, то солнцем и теплом, то ласковой пеной прибрежных волн.

Они часто и подолгу бродили у моря ночью.

Они занимались любовью где хотели и когда хотели – и на веранде своего уединенного коттеджа, и в прозрачнейшем голубом бассейне в садике у виллы, и на яхте, которую Сэм арендовал на время отдыха, и на огромной ручной работы деревянной кровати...

И если вдруг каменистый берег, теплое солнце, тишина и напоминали Джейд Серифос – и Рорка! – она отбрасывала эти наваждения.

За день до возвращения в Сан-Франциско они сидели за столиком в беседке, увитой ветвями лимоновых деревьев и виноградными лозами Густой, пряный аромат цветов, растущих, казалось, всюду, смешивался с соленым морским запахом, создавая изысканный и соблазнительный коктейль. Джейд всматривалась в бесконечную синеву моря; где-то на лазурных волнах скользила яхта, белоснежный ее парус трепетал на ветру.

– Счастлива? – наклонился к ней Сэм, сжал ее руку.

Джейд улыбнулась.

– Ты читаешь мои мысли. Я как раз силилась вспомнить, была ли в жизни так безмятежна и радостна.

Наслаждаясь теплым солнцем, Джейд вытянула ноги, положив их на соседнее кресло, полюбовалась своим загаром. Кожа ее приобрела мягкий золотистый оттенок, но по сравнению с публикой, населяющей курортный городок в разгар сезона, она была просто бледной.

В Портизано, похоже, никого не волновали ни морщины, ни солнечные ожоги. Нагота здесь была излюбленным фасоном одежды, самым популярным цветом, но не костюмов, а кожи, был цвет красного дерева. Пожилые европейские аристократы чуть ли не с гордостью демонстрировали свои сухие, жилистые тела и подагрические ноги.

А вечерами, нарядившись в туалеты от Валентине и Оскар де ла Рента, они драгоценностями отводили чужие взгляды от своих морщин.

А драгоценностей было предостаточно! И каких! Опытным взглядом аукциониста Джейд безошибочно определяла, что любой из гарнитуров, надетых на пальцы, шеи, в уши, мог бы обеспечить всему третьему миру безбедную жизнь до начала двадцать первого века.

– Я, наверное, могла бы жить здесь вечно, – сказала она Сэму.

– Пожалуйста. Это возможно.

Джейд удивленно взглянула на него – в его выражении лица не было и намека на лукавство или шутку.

– Сэм, что ты, я просто фантазирую. В нашем мире у нас столько обязанностей. Эми...

– Эми здесь очень понравится.

«Справедливо замечено», – подумала Джейд, а вслух сказала:

– А как же работа?

– Я могу управлять своей компанией и отсюда. Или, черт возьми, я могу продать все до последней лавчонки и устроить спокойную жизнь моей красавице-жене и ребенку!

А ведь он не шутит, поняла Джейд.

– Но я не могу делать свою работу на таком расстоянии от офиса.

Сэм пожал плечами.

– Здесь «обитают» такие деньги, что можно смело переносить сюда любой аукцион.

И это тоже правда. Помимо европейских банкиров и предпринимателей, на этот курорт наведывались и люди творческие. Джейд видела среди «отдыхающих» и Франко Дзефирелли, и Гора Видала. А накануне вечером в пляжном ресторане обедала с друзьями Жаклин Кеннеди-Онассис.

– Но мы столько денег вложили в строительство на набережной Эмэбаркадеро.

– Деньги, – откликнулся Сэм. – Деньги.

Хочешь верь, дорогая моя, хочешь нет, но счастья на деньги не купишь.

«Не купишь, – молча согласилась с ним Джейд, – но они чертовски облегчают жизнь».

– Все это прекрасные фантазии, – сказала она. – Давай лучше оставим все как есть.

Никогда Сэм не встречал женщины более непоседливой и неспокойной. Для него лично идея бросить всю эту гонку в бизнесе, всю эту «мышиную возню», обосноваться в тиши, чтобы провести остаток жизни с любимой женой и крошкой Эми, была не только приемлемой, но и желанной.