На границе Пустоты - Сергей Стражный

Через полчаса неторопливого бега мы догнали Канжо. А вот и наш второй аранкар.

Велес в недоумении замер, не добежав сотни три метров до девушек, чем я и воспользовался, первым бросившись к Багире. Красавица, однако. Девушка азиатской внешности, но очень красивые и мягкие черты лица, делают ее прекрасной практически для любого ценителя красоты, длинны прямые черные волосы, темно-синие глаза и темно-серое кимоно под плащом. Девушка явно подготовилась к встрече с Велесом. Но прежде чем она успела подойти к нему, на ее пути встал я. Ну же, Багира, ты умная девочка, должна догадаться какую злую шутку я с тобой сыграл.

Угу, нехорошая улыбка, посвященная мне, не предвещает ничего хорошего. Сейчас меня немного побьют, а потом простят, вот только у меня несколько иные планы.

Теперь нет смысла не верить Инсу, он прав, я уверен. Иначе я труп.

Багира не прекращая улыбаться, собрала в руке не слабый шарик серо черно-синего цвета и выстрелила им над моей головой. Едва ли она ожидала, что я подпрыгну и, сняв почти все защиты, приму это серо в шею и нижнюю часть маски. Боль была адская. К сожалению, у пустого, оказывается, встроен интересный инстинктивный механизм, он не может совершить самоубийство своими силами. Поэтому пришлось, вот так подставится, надеюсь, все пойдет нормально. Прежде чем отрубаться окончательно я вспомнил фразу Инса, которая и послужила причиной моему самоубийству:

- У нашего с тобой веселого тандема только одно чувство может гарантированно пробить спокойствие. Чувство страха за свою шкуру, то есть инстинкт самосохранения. А твою хомячью натуру только одно может заставить отказаться от привычного тела, это гибель оного. Хоть это и рискованно, но иного выхода я не вижу.

Глава 19

Снег. Давно я его не видел. И уже забыл, насколько он красив.

Я лежал на спине, провалившись в неглубокий сугроб, и любовался падающим с ночных небес снегом. Неожиданно на ум пришло воспоминание о зимнем дне, в котором отец, отправившись в парк покататься на лыжах, взял меня с собой. Тогда я, сидя на санках, которые отец тащил за собой, тоже с огромным интересом рассматривал падающий с серых небес снег. Правда, те события происходили днем, пусть и пасмурным а не ночью.

- Ну и долго ты собрался лежать? Может, ты и не помнишь, но в реально мире твое тело только что получило смертельную рану. Так что тебе стоит поторопиться с превращением в аранкара, иначе могут возникнуть проблемы несовместимые с жизнью.

Если ты не успеешь до полуночи по времени этого мира, то считай, что умер.

Я посмотрел в сторону, откуда раздавался, хорошо знакомый мне голос Инсаниса.

Рядом со мной стоял невысокий мужчина лет пятидесяти на вид. Полностью седые волосы резкие черты лица и цепкий взгляд темных, почти черных глаз. Забавно, примерно таким Инсаниса, я себе и представлял.

- Я тебя вижу. Причем очень четко.

- Немудрено, как не крути, но ты сейчас мало того, что при смерти, но также уже почти эволюционировал в аранкара.

- Но ты же говорил, что для того, чтобы четко разглядеть тебя мне нужно самому узнать как ты выглядишь?

- Ну, так ты и узнал. Только не говори мне, что ты ни разу не представлял, как я должен выглядеть или каким оружием тебе было бы удобнее всего сражаться? Вот из таких размышлений и родились мой облик и форма твоего занпакто, чью роль мне, по-видимому, и предстоит играть. А теперь вставай, труба зовет. Хоть время здесь и течет значительно медленней, нежели чем во внешнем мире, но все равно у нас его слишком мало.

Я нехотя поднялся из, на удивление, мягкого и нехолодного снега. Ну, что можно сказать, какой-то у меня внутренний мир... пустой. Безликая ночная степь, заметаемая небольшой беззвучной вьюгой.

- Что-то здесь как-то пустынно, - озвучил я свое мнение.

- А что ты хотел от внутреннего мира пустого? Радуйся, что это место хоть немного отлично от Хуэко Мундо. Ладно, приступим.

- К чему?

- К новой жизни. Следуй за мной.

Я, пожав плечами, последовал за Инсом. Минуты через три моего внутреннего времени, путешествие по безликой равнине сменилось легким подъемом. А еще через пять минут мы карабкались на практически ответную скалу. Хотя ни в прошлой, ни в этой жизни я не увлекался альпинизмом, но подъем дался на удивление легко.

Вершина скалы представляла из себя довольно ровную площадку, правда, на данный момент, целиком засыпанную снегом. Причем чем ближе к центру, тем выше был сугроб. Вследствие такой закономерности, в середине площадки, высота снега была, наверно, около двух метров. Туда и направился Инс, буркнув через плечо:

- Нужно очистить это место от снега, только близко к центру не подходи, а то еще задавишь.

- Что задавишь?

- Скоро узнаешь. А теперь за работу.

Ну, если уж Инс, коренной житель этого места, не очень торопится, значит и я могу позволить себе не спешить. Пока я счищал снег по краям площадки, обнаружилась любопытная закнонмерность, на очищенные места новый снег не садился.

В то время, как я был занят этим "интересным" трудом , Инсанис копошился в самом центре, уйдя в сугроб с головой и что-то сердито бурча себе под нос, временами оттуда прилетали не большие порции снега, замусоривая очищенное мной пространство.

- Ага, вот ты где! Так, подвинься, дальше я.

Обернувшись на голос, я успел увидеть, как сугроб в центре заколыхался и какая-то фигура, выйдя из него в стороне от меня, спрыгнула со скалы.

- Инс? - Неуверенно позвал я.

- Что?

- Ты здесь?

- А где бы мне еще быть?

- Тогда, кто только что спрыгнул с площадки?

- А, не обращай на него внимания, у каждого свои тараканы в голове. Шевелись, давай. Метель усиливается, становится холодней и темнее. Все эти знаки ненавязчиво намекают, что время уходит.

Еще немного посмотрев на то место, откуда сиганул незнакомец, я пожал плечами и продолжил уборку. В конце концов, можно будет выжать из Инса ответ и тогда, когда мне не будет угрожать скорая гибель. Где-то минут через десять активных телодвижений я откапал и центр, где сидел Инс, прикрывая что-то, лежащее точно в центре скалы. Тот внимательно осмотрел проделанную мной работы, покивал головой и внимательно посмотрел на меня:

- Этого достаточно. Готов?

- К чему?

- К борьбе за право существовать, естественно.

- Готов.

- Отлично, от тебя многое не потребуется. Когда я разведу руки в стороны, то ты должен будешь всю свою реатсу направить в открывшийся предмет. Запомни, абсолютно всю, и именно в предмет, а не куда-то еще. Усек?

- Давай уже.

- Поехали!

Инс развел руки в стороны, и прежде чем волна моей реатсу устремилась вперед, я успел разглядеть какой-то невзрачный камушек, в который она и потекла. Как только моя духовная сила начала впитываться в мелкую хреновину, я почувствовал, что все мое тело немеет, а костяная броня и маска начали, как бы становиться чужеродными мне. Заодно появилось ощущение жуткой чесотки. Как-то раз, в детстве, я переболел крапивницей, так вот, тогда мне было не так плохо как сейчас, поскольку вместе с онемением пришел и паралич, то мне нельзя было даже почесаться. Через минуты две ровный поток исторгаемой из меня реатсу начал иссякать, но, к моему крайне неприятному удивлению, я не мог бы прервать процесс передачи духовной силы, даже если бы захотел этого. Постепенно начали опустошаться даже те мои резервы, о существовании которых я раньше и не догадывался. Но процесс продолжался. Через вечность, когда я уже совершенно перестал понимать, откуда берется та реатсу, что сейчас тоненькой черной ниточкой течет из моей груди, сознание милосердно покинуло меня.