Песочные часы - Ольга Романовская

Так приятно услышать из чьих-то уст своё полное имя… И я действительно не собака, поэтому осталась.

Маг не был таким высокомерным, как в нашу вторую встречу, наоборот, проявил радушие и заботу, подложив мне под поясницу подушку и накормив салатом с грецкими орехами, который приготовили, пока мы разговаривали. О чём? Он расспрашивал обо мне. И, кажется, с интересом выслушивал ответы.

Я сначала держалась сковано, но потом разговорилась, охотно поведав магу о детстве, отрочестве, родном городе, семье, даже о жизни в Арарге. Даже не заметила, как пролетели два часа.

Когда очнулась, поняла, что сижу, вытянув ноги перед камином, положив их на низкую табуретку. Неужели Тьёрн постарался?

— Жалеешь, что школу не окончила? — маг совершал какие-то действия над хрустальным шаром. Он то вспыхивал приглушённым голубоватым светом, то гас.

— Наверное. Я об этом никогда не задумывалась. Не особо любила учиться, — смущённо улыбнулась. — Снэр, я вас не отвлекаю? Вижу, вы заняты…

— А, пустое! Просто одно маленькое сообщение знакомому кину, буквально пару слов. Чаю ещё хочешь?

Вежливо отказалась и заторопилась обратно в зимний сад: не хотелось, чтобы хозяин узнал, что я была у мага.

Меня уже хватились: по дому рыскали слуги. Заметив беглянку, один из них радостно крикнул: «Мы нашли её, мой норн!». Норн оказался хозяином, взволнованным и недовольным.

Судорожно придумывая правдоподобную ложь, случайно обернулась и заметила Тьёрна — вышел проводить. И, в отличие от меня, абсолютно спокоен.

Хозяин в сопровождении друга двинулся к нам. Уже в верхней одежде — значит, искал на улице. Подумал, что сбежала? Нет, не спорю, на таком сроке ещё можно, но просто так меня из дома не выпустят, пришлось бы выдумывать поручение. А через «чёрный» ход без пальто не уйдёшь.

— Где ты была? Я из-за тебя всех слуг Роналда на уши поставил.

Глаза сердитые, голос холодный, предвещающий наказание. Говорила же Тьёрну, что добром не кончится!

— Мой норн, торха ни в чём не виновата, — маг, как истинный мужчина, встал на мою защиту, сделав знак молчать и не волноваться.

Легко сказать! Я хозяина хорошо знаю, все жесты и мимику изучила. И не слепая, вижу, где рука лежит. Нет, плетью не ударит, даже мысли не допускаю, но пощёчину дать может. И запереть до родов.

Норн удивлённо взглянул на Тьёрна и нахмурился.

Маг не стал медлить с объяснениями:

— Мне показалось жестоким держать беременную девушку одну в зимнем саду. Когда я случайно заметил её, она сиротливо ютилась на краешке скамейки и с тоской смотрела в пространство. А эмоции матери могут негативным образом отразиться на ребёнке. Я отвёл её к себе и накормил — ваша торха была голодна, но боялась сказать об этом, не желала мешать. Потом дал почитать книгу — вот и всё. Я как раз вёл её обратно в гостиную, когда появились вы, мой норн. Кстати, у девочки нестабильный спектр чувств, она склонна к депрессиям.

— И что? — хозяин напрягся. Теперь преобладало волнение.

— То, что возможны истерики, беспричинные страхи, мысли о выкидыше или рождении мёртвого ребёнка. Они могут привести к несчастью.

— Это можно как-то исправить? — норн шагнул ко мне, обнял, привлёк к себе. Уже не сердился.

— Да, частично. Сеансами магической терапии. Попросите своего мага приехать.

Хозяин скривил губы, что-то обдумывая, а потом, усмехнувшись, спросил:

— Признайтесь, снэр Тьёрн, вам не терпится получить хорошие рекомендации и попасть ко двору?

Маг промолчал, а потом, улыбнувшись, спросил:

— С чего вы взяли, мой норн, что я тешу себя такой надеждой?

— Вы честолюбивы, в этом я убедился при нашей первой встрече. И такая пристальная забота о торхе… Не подозрительно ли, при условии того, что сеньор Мигель сейчас занят и не может приехать раньше нового года.

— Думайте, что хотите, но после моих услуг вашей супруге стало лучше. Неужели вы не желаете рождения здорового младенца? Во время беременности возможны осложнения, а эмоции вашей торхи нестабильны… Если она улыбается, мой норн, это ещё ничего не значит: такие, как она, учатся прятать эмоции.

— Знаю! — резко перебил его норн. — Так и быть, изредка приходите, но по собственной инициативе. Платить я не намерен, а рекомендательное письмо, возможно, напишу.

Тьёрн не злоупотреблял щедрым приглашением хозяина, приходил раз в месяц. Я ждала этих встреч, стараясь выглядеть как можно привлекательнее, как может только выглядеть беременная женщина, скрывающая от хозяина, что она для кого-то наряжается.

В новом году я располнела и совершенно перестала работать, только читала, вышивала и гуляла. А ещё чувствовала себя некрасивой. Глупо? Сама знаю, но ничего не могла с этим поделать.

Спала одна, потому что близость перестала приносить удовольствие: боялась за ребёнка. Стоило почувствовать хоть малейший намёк на желание норна, как под надуманным предлогом отпрашивалась. Один раз даже позволила себе дерзость: открыто заявила, что не хочу.

Вскоре и хозяин перестал приставать, только гладил живот, радуясь, что малыш начинал пинаться. А пинался он знатно. В первый раз я даже испугалась, со страха позвала Фей, благо теперь она спала в коридоре. В обязанности бедняжки входило исполнение всех моих желаний, будь то салат из редьки в три часа ночи или кусок яблочного пирога в одиннадцать часов вечера. И, самое обидное, я могла передумать, пока она за всем этим бегала.

Ходить стало тяжело, но лежать не разрешал врач. Периодически всё болело, ныло, начиная от головы и кончая кончиками пальцев ног. Особенно мучила спина: ещё бы, если она прогибалась под таким грузом!

Ко дню рождения хозяина живот стал необъятным, что давало повод для сомнения, верно ли, что ребёнок появится на свет в мае?

День рождения норна… Я не хотела выходить к гостям, а отсидеться у себя с очередной книгой, но хозяин придерживался другого мнения. Он желал видеть обеих своих женщин и не мог понять, почему меня приводит в ужас посидеть с ним хотя бы час.

В сравнении с платьем я была уродлива. Высокая талия и бант под грудью, казалось, не маскировали, а подчёркивали «интересное положение». Никакие складки и драпировки не сроют этот шар, в который превратился живот, а бант и вырез привлекают внимание к пышной груди. Предчувствую взгляды, которыми будут её одаривать.

Впервые надела подарки норна — жемчуг и серьги. А ещё мне сделали причёску — незатейливую, просто заплели несколько прядей с обеих сторон в косички и фигурно уложили на затылке. Видимо, чтобы походила на норину и не опозорила космами друзей именинника.