Мона. День сурка с демоном - И. Б. Циммерманн

Этот разговор показался Моне таким странно привычным, как будто их сделка – самое нормальное явление на свете, а они женаты уже много лет, поэтому она еле спохватилась, чтобы не добавить: «Люблю тебя». Но в итоге выбрала «Хорошо. П-пока», после чего какое-то время напряженно сверлила взглядом погасший экран.

У нее постепенно создавалось впечатление, что она была для Бальтазара чем-то гораздо большим, чем просто развлечением. И где-то в глубине ее сознания это действительно обретало смысл. Она невеста князя Восточного ада. К тому же ведьма. Возможно, эта игра нравилась ему куда сильнее, чем ей казалось, возможно, это перерастет… главное, не строить никаких надежд. Иногда она спрашивала себя, не ждал ли он просто подходящей возможности: чтобы она, почувствовав себя в безопасности, нечаянно подала на развод? Или умерла. Мона давно уже об этом думала. Без чувства беспомощности и отчаяния она демона не вызывала – упавший кирпич или неожиданно выскочивший из-за угла автомобиль положили бы конец их сделке. Может, он заранее ощутит опасность такого рода? Сам он не мог позаботиться о ее гибели, это противоречило договору между ними. Однако опасная жизнь Моны рано или поздно оборвется сама собой – с ее-то невезением. Поэтому он так расслаблен? Пока ему с ней весело, все будет хорошо, и вдруг в один прекрасный момент она исчезнет словно по волшебству, а он продолжит жить спокойно. Как он там красиво это сформулировал? Он древний, у него есть время и терпение. У Моны громко забилось сердце.

– Не паникуй, – прошептала она самой себе. Эти чрезмерно драматичные переживания даже в ее собственной голове звучали как полный абсурд. Влюбленность не имела границ, все было продумано до истерик. Она быстро атаковала эти опасения немногочисленными успокаивающими мыслями. До сих пор он вел себя не особенно по-демонически, заботился о ней, сочувствовал… да и что ей вообще известно о бесах?

Ее взгляд медленно переместился на зеркало заднего вида такси. Желтые выпуклые глаза Бреннфрида не отрывались от дороги, и, игнорируя все правила дорожного движения, он радостно насвистывал сквозь зубы какую-то песенку.

– И… и вы работаете таксистом для… эмм… – начала она.

– Нечти, мострв, нежти, сверхстессных, полбгов, бывшх бгов, демнов… Ну, самь знайте. Ингда и людь срених попадатся[18].

– А, понятно.

– Имж, ксажленню, нзя бош на метлх летать! Вжух![19] – Бреннфрид рассмеялся. – Но скажитька, юнледи. Памойму, эт какт странн. Градская эльтричка? Есъя прально помнь, у вашво мужа чтыре машины. Для васж тож дажна адна найтись, хм?[20]

Мона одними губами повторила слова «ваш муж» и только сейчас сообразила, что эта информация распространилась за пределы круга ее друзей. Сплетни – это ад, возможно, не без причины.

– Я… не умею водить машину, – апатично ответила она. И это правда. У нее не было водительских прав, потому что автомобиль не вписывался в ее бюджет. Наверно, ей все-таки стоит попросить Бальтазара сделать их: он говорил, что это и ему облегчит жизнь. Но на самом деле ей гораздо больше нравилось, когда ее возили, особенно он. Аура архидемона расчищала любую улицу.

Рядом с Моной раздалось приглушенное кваканье.

– Моя на углу выйти хотеть бы. Моя назначить встречу с очень крутым жабом! – Мона поняла, что ради нее демоническая жаба пытается использовать человеческий язык. У нее более-менее получилось, и уже в следующий момент такси остановилось.

– Ну, тгда удач тебе, Луиза! И предвай отмя привет своим кринкам![21]

Послышалось низкое кваканье, после чего рогатая жаба выпрыгнула на тротуар и скрылась в переулке. Машина вновь тронулась с места и на поразительной скорости свернула за следующий угол. Весьма впечатляюще для такого старого VW. Тем более что желтую краску уже разъедала ржавчина, да и внутри салон тоже нуждался в капитальном ремонте. Запах фейерверка явно остался от новогодних петард, судя по прожженной коже и многочисленным черным пятнам на стенах и крыше. Что ж… это демоническое такси. Подпалины наверняка оставил какой-нибудь раздраженный бес или лавовая слизь.

Среди самой разной нечисти этого мира только демоны считались по-настоящему опасными. Против вампиров существовало ультрафиолетовое колдовство, оборотни чувствительно реагировали на кошачью шерсть и резиновых уточек, призраки быстро выкуривались, а зомби не представляли собой проблему для огненной ведьмы. Но демоны! Их способности настолько же разнообразны, как само мировое зло. Они существовали в разных формах и размерах. Любой тяжкий грех проявлялся в аду в соответствующем отражении, чтобы образумить людей, очистить их. Они должны быть жестокими, страшными, жуткими и могущественными – а как иначе напугать этих скользких стервятников в аду? Для адских существ это работа, которая, впрочем, формировала их характер – чем моложе, тем более «дьяволистыми» и менее предсказуемыми они были. Следить за сотнями тысяч воплощений смертельных грехов для Моны звучало как истинная пытка, и она даже представлять себе не хотела, с чем Бальтазару приходилось иметь дело каждый день. Хотя ей было любопытно. Как следить за порядком в аду? Он сам накажет демона за Q5, если она его поймает? Если у нее получится. Она не решалась просто так позвонить ему, поговорить с ним. У нее столько вопросов про его мир и про него самого тоже. Где он ночует? Что делает в свободное время?

Вздохнув, Мона сползла ниже на сиденье. Прямо сейчас ее ожидал случайно вызванный Вельзевул в обыкновенной семейной квартире, возможно, с жертвами или косвенным ущербом. На этом и надо сосредоточиться. Стирающие память заклинания ей удавались, но они означали много бумажной работы. Ее честолюбие требовало, чтобы она уладила ситуацию без появления Бальтазара, однако по мере приближения к цели ей все больше хотелось, чтобы этот циничный демон оказался рядом. К тому времени она уже отлично изучила барьер, который нужно переступить, чтобы осознанно его призвать. Пока еще она не отчаялась, пока еще считала, что эта задача ей по силам. Силы Моны вообще подчинялись ей все лучше. Вместе с крепнущим ощущением безопасности усиливался и ее контроль.

Даже когда дребезжащее такси, завизжав шинами, остановилось на подъездной дорожке жилого дома и рывок швырнул ее на ремень безопасности, Мона сохранила самообладание, правда, слегка покачнулась, пока вылезала из машины. Асфальт под колесами пылал и дымился.

– Спасибо… Бреннфрид. Ты очень любезен!

– Незш. Видмсь. Пжалста, предайте от мя прет вашму мужу. Добр слово нигда не бват лишнь[22]. – Раздался радостный смех, и потом такси так быстро умчалось, что шокированная Мона моргнула, когда оно словно исчезло с дороги.