Метаморфозы - Публий Овидий Назон

и об этом молва разносилась.

«Оскорблена я тобой, и немало мое пожеланье:

Чтоб никогда не терпеть мне подобного, — так отвечала, —

Женщиной пусть перестану я быть: вот дар наилучший!»

Низким голосом речь заключила, мужским показаться

205 Мог он — мужским уже был: бог моря широкого просьбу

Девы уже исполнял, — и так содеял, чтоб телу

Раны грозить не могли и оно от копья не погибло.

Радуясь дару, Кеней ушел; в мужских упражненьях

Стал свой век проводить, по полям близ Пенея скитаясь.

210 С Гипподамией свой брак справлял Пирифой Иксионов.505

Вот тучеродных зверей — лишь столы порасставлены были —

Он приглашает возлечь в затененной дубравой пещере.

Были знатнейшие там гемонийцы; мы тоже там были.

Пестрой толпою полна, пированьем шумела палата.

215 Вот Гименея поют, огни задымились у входа,

И молодая идет в окружении женщин замужних,

Дивнопрекрасна лицом. С такою супругой — счастливцем

Мы Пирифоя зовем, но в предвестье едва не ошиблись,

Ибо твое, о кентавр из свирепых свирепейший, Эврит,

220 Сердце вино разожгло и краса молодой новобрачной,

В нем опьянения власть сладострастьем удвоена плотским!

Сразу нарушился пир, столы опрокинуты. Силой

Вот уже буйный схватил молодую за волосы Эврит,

Гипподамию влачит, другие — которых желали

225 Или могли захватить; казалось, то — город плененный.

Криками женскими дом оглашаем. Вскочить поспешаем

Все мы, и первым воскликнул Тезей: «Сумасбродство какое,

Эврит, толкает тебя, что при мне при живом оскорбляешь

Ты Пирифоя, — двоих, не зная, в едином бесчестишь?»

230 Духом великий герой не задаром об этом напомнил:

Он наступавших отбил, отымает у буйных добычу.

Эврит на это молчит; не может таким он деяньям

Противустать на словах. Руками он наглыми лезет

Мстителю прямо в лицо, благородную грудь ударяет.

235 Рядом случился как раз, от литых изваяний неровный,

Древний кратер; огромный сосуд — сам огромней сосуда —

Поднял руками Эгид и в лицо супротивника бросил.

Сгустки крови, и мозг, и вино одновременно раной

Тот извергает и ртом и, на мокром песке запрокинут,

240 Тщится лягнуть. Разожглись двуприродные братья от крови,

Наперерыв, как один, восклицают: «К оружью! К оружью!»

Пыла вино придает. И вот, зачиная сраженье,

Хрупкие кади летят, и кривые лебеты, и кубки, —

Утварь пиров, а теперь — убийственной брани орудье!

245 Первым Ами́к Офионов дерзнул с домашней святыни

Нагло ограбить дары; решился он первым алтарный

Тяжкий светильник схватить, где обильно сияли лампады,

И, высоко приподняв, как будто он белую шею

Жертвы священной — быка — собирался ударить секирой,

250 Лоб им, лапифа разбил Келадонта; разбил лицевые

Кости и перемешал, и узнать уж нельзя Келадонта,

Выпали яблоки глаз; лишь кости лица размозжил он,

Нос вдавился вовнутрь, пройдя серединою нёба.

Гнутую ножку стола схватив кленового, наземь

255 Недруга грохнул Пелат, — тот свесил на грудь подбородок.

И между тем как плевал он с кровью багровые зубы,

Ранил вторично его и в Тартар к теням отправил.

Рядом стоящий Гриней, на дымящийся жертвенник глядя

Взором ужасным, сказал: «Отчего б не пустить его в дело?»

260 Поднял огромный алтарь он со всеми его пламенами

И в середину метнул наступавших лапифов, и двое

Были придавлены им, — Бротейд и Орион; Орион

Той был Микалой рожден, молва о которой ходила,

Что заклинаньем луну низводить она может на землю.

265 «Это тебе не пройдет, оружия только б достало!» —

Молвил Эксадий; как раз в замену оружья оленьи

Тут оказались рога, — на высокой сосне приношенье.

В очи Гриней поражен был этою ветвью двойною, —

И выпадают глаза, их часть на рогах застревает,

270 Часть течет по браде и свисает с запекшейся кровью.

Вот с середины схватил алтаря головню сливяную,

Жарко горевшую, Рет и стоявшему справа Хараку

Голову ею разбил под защитой волос золотистых.

Быстро занявшись огнем, подобно созревшим колосьям,

275 Волосы вспыхнули, кровь, от огня закипевшая в ране,

Страшно шипеть начала, как железа кусок раскаленный

Докрасна, если его кривлеными мастер щипцами

Вытащит вон из огня и в воду опустит — железо

Тут и шипит и свистит, погрузясь в забурлившую воду.

280 Раненный Ретом лапиф от торчащих волос отряхает

Жадный огонь и, порог от земли оторвав, подымает

На плечи, — груз для волов! Но метнуть во врага помешала

Самая тяжесть его; товарища каменной глыбой

Он невзначай придавил — Кометея, стоявшего рядом.

285 Радости Рет не сдержал. «Об одном я молю, — он воскликнул, —

В стане да будут твоем остальные все так же могучи!»

И повторяет удар вполовину сгоревшим поленом.

Трижды, четырежды швы головные ударом тяжелым

Он разломил, и в мозгу истекающем кости засели.

290 Вот, победив, он напал на Эвагра, Корита, Дрианта.

Отрок, которому пух покрыл лишь недавно ланиты,

Мертвым повержен Корит. «Что за славу себе приобрел ты,

С мальчиком сладив?» — Эвагр восклицает. Но больше промолвить

Рет не позволил ему. Он багряное пламя, свирепый,

295 Вставил в раскрывшийся рот и в грудь вогнал. За тобою

Также, могучий Дриант, он мчится, огонь обращая

Вкруг головы. Но тебя не постигла такая же гибель, —

Ты, пока тот ликовал, что в бою неизменно успешен,

Кол обожженный ему — где плечо начинается — вставил.

300 Тут застонал и с трудом кол вырвал из кости могучей

Рет и бежит, на ходу обливаясь собственной кровью.

В бегство пустились Орней, и Ликаб, и в правую руку

Раненный тяжко Медон, бежали Тавмант с Пизенором;

Также проворностью ног до того побеждавший любого

305 Мермер медлительно шел, тяжелою мучимый раной.

Фол, Меланей, и Абант, знаменитый охотник на вепрей,

И, понапрасну своих отвращавший от боя, гадатель

Астил: он Нессу сказал, который ранений боялся:

«Ты не беги: сохраняют тебя для стрелы Геркулеса!»

310 Ни Эврином, ни Ликид, ни Арей, ни Имбрей не сумели

Смерти избегнуть. Их всех поразила Дрианта десница

Спереди. Также и ты был спереди ранен, хоть тылом

Был обращен, убегая, Креней. Назад обернувшись,

Тяжким ударом меча меж глаз поражен был в то место

315 Лба, где нижняя часть с носовой сочетается костью.

В шуме таком, от вина, которое пил он без меры,

Сонный лежал, не проснувшись, Афид; рукой ослабевшей

Все еще чашу держал с разбавленным Вакховым соком.

В шкуру мохнатую был он укутан медведицы осской.

320 Издали видя его, хоть тот и не поднял оружья,

Пальцы вставляя в ремни, — «Пить будешь вино ты с водою

Стиксовой!» — молвил Форбант и в юношу без промедленья

Дрот свой метнул, — и попал с наконечником кованым ясень

В шею Афида, пока он лежать продолжал, запрокинут.