Ромеи и франки в Антиохии, Сирии и Киликии XI–XIII вв. - Брюн Сергей Павлович

Триполи был передан графу Бертрану Тулузскому, который, в свою очередь, передал треть города генуэзцам. Также генуэзским союзникам графа Бертрана отошел Гибелет и замок Рожера, коннетабля графа Раймонда Сен-Жилльского, расположенный к югу от Триполи[1210]. С внезапным убийством графа Гильома-Жордана, в том же 1109 г.[1211], почти все завоеванные провансальцами «земли Камеллы» — Арка, Триполи, Нефин, Батрун, Гибелет — были объединены под властью графа Бертрана Тулузского, став, собственно, единым графством Триполи. Танкред продолжал удерживать часть владений своего почившего вассала — Гильома-Жордана, а именно — Тортосу, Мараклею и покоренный им Хисн-аль-Акрад (будущий Крак де Шевалье). Эти территории перешли в состав графства Триполи лишь в 1112 г., когда Танкред передал их юному графу Понсу, пользовавшемуся поддержкой и опекой Антиохийского князя.

Вассальная зависимость провансальских государей «земли Камеллы» и графства Триполи от Ромейской империи

Невзирая на то, что они были связаны договорами с Иерусалимом, Генуей и даже с нормандской Антиохией (при Гильоме-Жордане и Понсе), графы Триполи на протяжении долгого времени сохраняли некую символическую форму зависимости от Ромейской державы, принося оммаж василевсу Алексею I Комнину. Конечно же, наиболее явно это проявлялось при первых двух государях «земли Камеллы» — Раймонде Сен-Жилльском, не признававшем какого-либо сюзерена, кроме ромейского василевса, и при графе Гильоме-Жордане. Раймонд Сен-Жилльский принес оммаж василевсу еще в годы Первого крестового похода, и на протяжении последующих лет оставался верным союзником ромеев и яростным противником нормандских князей Антиохии, о чем мы уже неоднократно писали выше. После смерти графа Раймонда (в 1105 г.), император Алексей I Комнин направил посольство и богатые дары его преемнику — Гильому-Жордану, графу Серданьи, чтобы убедить его «принести присягу в том, что он будет хранить нерушимую верность императору, как хранил ее до самой своей смерти его покойный дядя Исангел»[1212].

С сыном графа Раймонда Сен-Жилльского — Бертраном Тулузским, отношения василевса складывались несколько сложнее. Первоначально, провансальцы и генуэзские союзники Бертрана, пристав к греческому побережью на пути в Левант, разорили византийский город Альмирос. Но, по словам Альберта Аахенского, когда «до императора дошла весть о том, что Бертран, сын графа Раймонда, с большим войском занял земли, принадлежавшие грекам, и не остановился перед их разорением», Алексей I Комнин призвал графа в Константинополь для переговоров, дабы «обсудить мир», и, обещая, что «Бертран получит в дар от императора столько денег, сколько пожелает, и будет восстановлен перед императором в дружбе и верности, как и некогда его отец»[1213]. Бертран «немедленно повиновался приказам императора, и прошел по морю к проливам Св. Георгия с несколькими доверенными соратниками и переговорил с императором в его дворце, где он присоединился к нему дарованием клятвы и стал его подданным, после чего получил множество даров из золота, серебра и пурпура. Тогда же он вернулся на свой корабль и отплыл к далекой гавани Св. Симеона»[1214]. Более того, осенью 1108 г. граф Бертран наотрез отказался от предложения Танкреда заключить союз и совершить общий поход на занятую ромеями Мамистру. Граф Тулузский прямо заявил о том, что «не предпримет ничего против императора или его городов из-за клятвы, которую он принес»[1215]. И это, естественно, стало новым поводом для вражды между Антиохийским князем и провансальскими крестоносцами.

После завоевания Триполи граф Бертран, ставший вассалом Иерусалимского короля, тем не менее принес и повторный оммаж императору Алексею I Комнину. Согласно тексту «Алексиады», оммаж был принесен в Триполи, когда в город прибыл, в качестве императорского посланника, Мануил Вутумит. «Император поручил (…) Мануилу Вутумиту причалить в Триполи, встретиться с графом Бертраном, сыном Исангела (…), напомнить ему о верности, которую соблюдал его отец, вручить ему императорское письмо и сказать следующее: "Не будь хуже своего отца, следуй его примеру и соблюдай верность мне"»[1216]. По словам Анны Комниной, граф Бертран был «расположен к самодержцу, готов исполнить все его желания и, если понадобится, принять за него смерть и даже явиться на поклон к императору»[1217]. Вполне естественно, что Алексей I Комнин рассчитывал обрести в лице графа Бертрана не просто отдаленного, номинального вассала, но действенного союзника в предстоящей (и не состоявшейся) войне против княжества Антиохийского. Ромейский василевс даже направил в Триполи запасы средств и сокровищ, которые должны были стать частью императорской походной казны во время новой, планируемой кампании в Сирии. Однако василевсу Алексею I Комнину так и не удалось убедить триполийских государей выступить с оружием в руках против княжества Антиохийского.

Бертран, при всей антипатии, не решался бросить вызов Танкреду, который был слишком сильным противником, и, к тому же, удерживал отторгнутую у провансальцев Тортосу. Что касается сына Бертрана — графа Понса Триполийского, взошедшего на престол весной-летом 1112 г., то он находился под сильным влиянием Танкреда. Согласно «Дамасской хронике» Ибн аль-Каланиси, Понс «был зачислен в число рыцарей Танкреда и получил от него в дар фьефы в Антартусе, Сафите, Мараклее и Хисн аль-Акраде»[1218], т. е. Тортосу, Мараклею, а также замки Сафита и Крак де Шевалье. Более того, находясь на смертном одре, Танкред завещал графу Понсу свою девочку-супругу — Сесилию Капет[1219]. Не позднее 1115 г. овдовевшая княгиня Сесилия вышла замуж за графа Понса, предоставив Триполийскому графу, в качестве фьефа, новые территории на юге Антиохийского княжества, в частности — Рудж и Аржган. Вполне естественно, что граф Понс не собирался, следуя византийским требованиям, поднимать оружие против Танкреда и Антиохийского княжества. Первоначально он даже не стал придерживаться традиций, заложенной его отцом и дедом, и отказался приносить оммаж василевсу. При этом он захватил императорскую походную казну, ранее доставленную в Триполи.

За это Понс и поддержавшие его триполийские бароны заслужили весьма показательное нарекание от императорского посольства, во главе которого вновь находился Мануил Вутумит: «вы не истинные рабы императора и не соблюдаете ему верности, как это делали Бертран и его отец Исангел. Поэтому в будущем не будут снабжать с Кипра всем необходимым, дука Кипра не станет помогать вам, и вы падете жертвой голода»[1220]. Эти угрозы дают вполне четкое представление о той зависимости от византийской экономической поддержки, которую графство Триполи испытывало на раннем этапе своей истории. И эти угрозы, очевидно, возымели действие, т. к. в итоге граф Понс все же принес оммаж («клятву нерушимой верности») императору Алексею, за что получил «те дары, которые были отправлены его отцу: монеты золотой и серебряной чеканки, и различные одежды»[1221]. Так или иначе, в правление графа Понса номинальный византийский сюзеренитет над графством Триполи окончательно сошел на нет. Причем граф Понс был пленен и убит сарацинами как раз незадолго до вторжения императора Иоанна II Комнина в пределы франкской Сирии. Невзирая на то, что византийский союз с провансальскими крестоносцами не дал тех результатов, на которые рассчитывал василевс, нельзя не отметить, что Ромейская империя, благодаря инициативе Алексея I Комнина, внесла важнейший вклад в формирование графства Триполи и, следовательно, — в восстановление христианского правления на землях Ливана.