Все на продажу - Кэндес Бушнелл

Но как-то вечером ей пришлось пережить потрясение.

Она находилась с Рашидом и несколькими женщинами в ночном клубе «Джимми». Когда она направлялась в дамскую комнату, какой-то человек подскочил к ней и припер к стене. Дыша ей в лицо алкоголем, он прохрипел:

— Ты, видать, чертовски хороша! Говорят, Рашид других не держит…

Джейни с отвращением оттолкнула его и сбежала в дамскую комнату, где открыла трясущимися руками сумочку от Шанель и намазала губы помадой «Пусси пинк». Инцидент привел ее в недоумение: французский Лазурный берег кишел такими, как она, молодыми красавицами без видимых средств к существованию. Во Франции это как будто никого не удивляло. Рядом с ней прихорашивались две привлекательные молодые дамы, судя по всему, американки. Их наряды были не так дороги, как ее; она заметила краем глаза, что они шушукаются, обсуждая ее. Джейни рассерженно повернулась к ним, провоцируя скандал)

— Ну, в чем дело?

— Ни в чем, — ответила одна из американок, пожимая плеча ми. Когда они проходили мимо нее, она услышала произнесенное шепотом итальянское словечко «puta», что значит «шлюха».

У нее перехватило дыхание, и она надолго застыла, в ужасе глядя на себя в зеркало. Только сейчас ей стало ясно то, что было очевидно для всех остальных, — в кого она превратилась. На ней было дорогое платье с золотом на манжетах. Джейни думала, что это просто элегантно, а сейчас поняла, что это униформа проститутки, и чуть было не сорвала его с себя. Красивая одежда и украшения очень дороги, а ей хотелось все это носить. Добыть такие вещи можно было одним способом — используя свое тело, свою красоту. Почему же не считаются продажными женщины вроде Ким, жены богатых мужей, цепляющие на свои окошки занавески за 20 тысяч долларов? Разница между ними и ею одна: они замужем, она нет…

И Джейни заторопилась обратно на яхту. В кают-компании она столкнулась с Йеном, готовившимся к предстоящей вечеринке на борту.

— Йен! — воскликнула она. — Какие-то мерзкие особы… Видя ее состояние и догадываясь, что произошло, он покачал головой.

— Как говорится, Джейни, следи за тем, что ешь, не нагуляй чрезмерный аппетит..

А потом июль сменился августом. В августе все кончилось крахом.

Она была в Канне с Рашидом и двумя другими девушками (на яхте непрерывно появлялись одни женщины и исчезали другие, и Джейни научилась не обращать на них внимания, даже не запоминала их имен). Они шли про набережной Круазетт в сторону пляжного ресторана «Карлтон». На Джейни было платье без рукавов от Унгаро с накладными плечами, волосы были собраны в узел на затылке, на шее сверкало тяжелое жемчужное ожерелье от Шанель. Они обсуждали прием на вилле богатой американской вдовы, на котором побывали накануне. Вдруг кто-то схватил се за руку, и прозвучал волнующе знакомый голос:

— Джейни?

Она остановилась. Ее спутники прошли еще немного и тоже остановились, чтобы обернуться и с любопытством уставиться на бородатого молодого человека в шортах цвета хаки и красных замшевых сандалиях, с тяжелым рюкзаком на спине. Это был Пит, ее брат.

В нескольких футах от него стояла интересная молодая женщина с длинными черными волосами и удивленно разинутым ртом, похожая на Али Макгроу. Джейни узнала Энн, с которой Пит встречался сначала в школе, потом в колледже. Энн шагнула вперед и произнесла ее имя.

Пит переводил взгляд с Джейни на девушек, с девушек на Рашида. Его лицо исказила гримаса отвращения, пальцы больно впились ей в руку.

— Какого черта?.. — крикнул он.

На Вандомской площади закапал дождик. Джейни встрепенулась. Пора было брать такси и ехать в «Диор», на встречу с Мими. Дождь испортит ей прическу и дорогой наряд, и Мими станет гадать, что с ней произошло. Но ей не было до этого дела. От воспоминаний у нее было такое ощущение, словно ее внутренности наполнены битым стеклом, и прохладный дождик принес облегчение.

…Покинуть яхту удалось через два дня. Йен сказал ей, что надо подождать, пока Рашид привыкнет к этой мысли. Приличия требовали, чтобы предложение исходило от него, кроме того, она хотела получить свои деньги.

Наконец с утра ее вызвали в кабинет. Там сидел все тот же араб.

— Мистер Рашид признателен вам за то, что вы составили ему компанию, но считает, что теперь вам лучше было бы покинуть яхту. Ваши вещи собраны и ожидают вас на сходнях. Маши на отвезет вас, куда скажете. — Он подал ей маленький чемодан чик. — Мистер Рашид предлагает это вам в знак благодарности. Просим вас удалиться незамедлительно.

Джейни покинула кабинет, прижимая к себе чемоданчик, прошла через салон на палубу, где полтора месяца назад состоялся роковой ленч. Ее чемоданы уже громоздились позади черного «мерседеса» с затемненными стеклами. Рядом с машиной стоял навытяжку араб-водитель. Джейни встревожено озиралась, высматривая Йена. Он должен был знать, что она уезжает. Неужели даст ей уехать, не попрощавшись?

У сходней она задержалась. Августовское солнце уже палило нестерпимо. Она испугалась, что ей станет дурно. Но тут рядом вырос капитан и ласково взял ее под руку.

— Вам помочь, мисс Уилкокс? ч

— О да! — Она со значением заглянула ему в глаза.

— Осторожно, — сказал он, косясь на араба.

Ей хотелось так много ему сказать, а времени было так мало! Она чувствовала, что на глаза навертываются слезы.

— Йен… — начала она.

— Я рад, что вы уезжаете, Джейни. Время пришло.

Они прошли по сходням и замерли на бетонном причале.

— Здесь все ваши чемоданы? — осведомился он официальным тоном. Джейни растерянно посмотрела на чемоданы. Она даже не знала, сколько их должно быть. У машины один на другом лежали четыре чемодана «Луи Вюиттон», как обычно поступают с багажом кинозвезд.

Джейни думала, что снова расплачется, и достала из сумочки темные очки. Водитель-араб погрузил чемоданы в багажник.

— Йен… !

— Да, мисс Уилкокс?

Она не знала, что сказать. Араб распахнул дверцу, Йен отступил назад. Она посмотрела на капитана, сделала три быстрых шажка к нему и спросила:

— Почему ты на яхте, Йен?

Он грустно покачал головой, не сводя с нее глаз.

— По той же причине, что и ты. Из-за денег. — Но…

— У меня в Австралии бывшая жена и дочка, я должен их содержать.

Она облегченно перевела дух: он свободен.

— Я еще тебя увижу?

— Не знаю.

— Скажи, что любишь меня, Йен. Пожалуйста! Ведь я тебя по-прежнему люблю!

Его улыбка была очень печальной.

— Тебе пора. Не плачь. Помни, взрослые девочки не плачут. — Он пожал ей руку. — Прощайте, мисс Уилкокс. Желаю приятно го путешествия.

Как только машина тронулась с места, Джейни расплакалась по-настоящему: слезы хлынули из-под очков и потекли по щекам. Но через несколько минут ее взгляд упал на чемоданчик, стоявший рядом на сиденье. Косясь на водителя, она торопливо положила чемоданчик себе на колени и в нетерпении щелкнула замками.

Крышка открылась, Джейни увидела, что лежит внутри, — и откинулась на спинку сиденья, задыхаясь от волнения. Она сразу забыла про Йена, забыла обо всем, кроме пачек тысячедолларовых купюр. Она сделала это, сделала! Джейни не могла бы точно определить, что значит «это», но знала, что сделанное доставляет ей неописуемое наслаждение.

Пока машина ползла в плотном автомобильном потоке на бульваре, а потом кружила по холмам, она тайком от водителя считала деньги. Там было все: обещанная ей плата и даже выигрыш в покер. Что ж, с такими деньгами необязательно возвращаться в Америку. Она свободна! Можно отправиться куда угодно, весь мир у ее ног! Джейни может делать что захочет, хоть поселиться на Таити и написать книгу. Почему бы и нет? У нее всегда были смутные мысли насчет того, что неплохо бы написать книжку и превратиться в знаменитую писательницу… Пусть люди признаются, что ее творчество изменило их жизнь…

Настал момент сказать водителю развернуться и ехать в аэропорт. Там она выберет направление, которое ей больше понравится, сядет в самолет и исчезнет, совершенно свободная от всего… Но по какой-то причине — не то из страха, не то из чувства вины — она ничего не сказала водителю. Машина продолжала взбираться все выше, минуя заправочные станции, супермаркеты и мебельные магазины, чтобы затормозить наконец перед молодежным общежитием — ветхим зданием с облупившейся краской, населенным, по-видимому, голодными вшами.

Брат и его подружка сидели в соседнем кафе и пили кофе. Увидев машину, Пит встал, хмуря брови. Водитель распахнул дверцу, Джейни вышла. На ней был дорогой костюм от Лакруа, туфли на высоком каблуке. Она вдруг осознала, как нелепо выглядит. Наблюдая, как водитель достает из багажника чемоданы, Пит сказал:

— Что-то маловато у тебя багажа!

— Мне не к лицу рюкзак.

— Я говорил с матерью. Она хочет, чтобы мы немедленно возвратились домой. Мы вылетим из аэропорта Ниццы, не заезжая в Париж. Деньги на билеты она мне выслала.