Ночь пламени - Амелия Ламберте

слово, захотелось огреть его чем-нибудь тяжелым. Помешал спящий енот на руках. И лишь когда до Генри дошло, что я говорил серьезно, он растерянно моргнул и попросил рассказать все снова. И я повторил. Упустив детали о Лимирей, Телириене и моем обвинении.

– Поэтому ты и просил о встрече с магистром Калероном? – тихо сказал Генри.

Я кивнул.

– Из всех преподавателей он был ко мне наиболее благосклонен. И лоялен – во всех смыслах. Если кто и сможет уговорить архимага на встречу с королем, то это он. К тому же Академия плотно сотрудничает с Гильдией магов.

– А венчает ее архимаг, – пробормотал Генри. – Ну и история, Дэн…

– Сам не рад. А так все неплохо начиналось, – угрюмо заметил я. – Спасибо, что помог. Даже если ничего не получится, я хотя бы попытался… – Я тяжело вздохнул. – Ладно, давай ложиться спать.

Генри отправился к себе. Я лег в гостиной, но спать не собирался и прислушивался к каждому шороху. Енот пристроился рядом со мной и свернулся в клубочек. Я не знаю, сколько прошло времени, только меня самого начало клонить в сон. Я одернул себя и прислушался. В доме было тихо. Генри наверняка уже уснул. Значит, можно уходить.

Осторожно встав с кровати, я прошел на кухню, чтобы взять хоть что-нибудь с собой в дорогу, затем вернулся и, подхватив на руки енота, тихо покинул дом. Жаль, что я не узнаю из первых уст, чем закончатся переговоры архимага и короля. На всякий случай я снял с себя пропуск в Магический город, чтобы меня по нему не отследили.

В отличие от столицы и северной части Артении, здесь даже ночью было тепло. Я устремился прочь от города, в тот самый лес, откуда вышел. Только теперь мне предстояло пробираться через него к столице, расположенной намного севернее.

Путь обещал быть очень долгим. Надеюсь, будет не слишком поздно. Я лишь примерно знал, куда идти, и двинулся в том направлении. Я больше не останавливался и не просил лешего помочь. Он не путал дороги – и на том спасибо.

Как ни странно, днем сонливость прошла. Я шел в странном состоянии полудремы, изредка останавливаясь и поглядывая на кусты ягод: не ядовиты ли? На дороге мне попались и те, которые собирала Лимирей по пути к замку Картак. Эти точно можно было есть.

Первый привал я сделал около полудня. Поделился с енотом едой и понял, что не могу идти дальше. Усталость и бессонная ночь взяли свое.

Выбрав относительно безопасное место и укрывшись со всех сторон корнями, чтобы никто из диких зверей до меня не добрался, я устроился поудобнее и мгновенно уснул.

Не знаю, сколько времени я спал, но проснулся от того, что сверху на меня что-то текло. Над лесом шел проливной дождь. Енот мирно спал рядом. Небольшая сумка была открыта. Хлеб частично погрызен, а собранные ягоды раскиданы вокруг.

– Ах ты маленький разбойник, – пробормотал я, окончательно проснувшись.

Выпив дождевой воды и перекусив хлебом с ягодами, я стал дожидаться, когда закончится ливень. Идти под дождем не слишком хотелось.

Ливень закончился только под вечер. Из-за туч вышло солнце, играя россыпью разноцветных искр на каждой капле. Между просветами деревьев была видна радуга.

– Сам пойдешь или на моем плече поедешь? – обратился я к еноту.

Будто поняв меня, он обхватил лапками мою штанину и попытался забраться мне на плечо. Я не стал мучить животное и посадил его сам. Мы шли, пока это было возможно. Я не знал, обитают ли здесь хищные звери. Мне на глаза попались только следы оленей и еще каких-то копытных. Я остановился лишь тогда, когда совсем стемнело. Выбирать место для ночлега нам с енотом пришлось в кромешной темноте, потому что свет луны нас просто не достигал.

С рассветом мы продолжили путь.

Не знаю, как будет искать меня Лимирей, но очень надеюсь, что мы встретимся.

Так прошло несколько дней. Я полностью перешел на лесную диету, а время от времени обходился почти без еды. Чувство голода предпочитал не замечать: я совсем не охотник.

Лес начал меняться, а воздух стал заметно холоднее. Енот на привалах иногда оставлял меня одного и откуда-то приносил ягоды и орехи. Это было забавно и трогательно. Кажется, когда он подрастет, то прекрасно освоится в дикой природе. Интересно, Лимирей так же возилась со своими питомцами?

Лимирей… Где же ты? Моя последняя надежда на то, что еще не слишком поздно…

Шел шестой или седьмой день моего путешествия. Теперь время от времени мне на голову падали не только капли дождя, но и снежинки. Стало холоднее, но еще не было так холодно, как в самых северных городах, хотя я уже всерьез задумался о том, как буду выживать в лесу зимой без теплых вещей. Получалось, что никак. И еще неизвестно, от чего раньше я скончаюсь: от холода или от голода. Хоть в город сворачивай, чтобы стащить что-нибудь съестное…

Енот тоже заметил перемену климата и перебрался ко мне под рубашку. Что ж, так хотя бы теплее.

В один из дней пути я вдруг понял, что уже видел это место. Вот и следы мои. Странно. Опять леший путает?..

– Не серчай, хозяин леса, только мне играть в твои игры некогда, – произнес я, оглядываясь по сторонам.

Леший не отозвался. Возможно, потому что рядом был тракт, которого я старался держаться, чтобы не заплутать.

Сзади я услышал подозрительный шорох. Он был тихим, как будто зверь пробежал, но меня это насторожило.

– Да куда ты?.. – раздался чей-то ворчливый голос.

Я даже подпрыгнул. Человеческой речи я давно не слышал и уж точно ничего хорошего она для меня не предвещала.

Я метнулся в кусты и затаился за деревом. На поляну, где я стоял совсем недавно, кто-то выбежал.

Я осторожно выглянул из укрытия. Первое, что бросилось мне в глаза, – это алхимическая сумка на бедре. Человек был одет в теплый охотничий костюм и внимательно осматривался по сторонам. Фигура показалась мне смутно знакомой.

Снова раздался треск деревьев, и с той же стороны, откуда вышел алхимик, показался его спутник. Выглядел он, как настоящий щеголь – в алом плаще и с такими же алыми волосами…

– Телириен? – невольно вырвалось у меня.

Оба тут же обернулись. Капюшон алхимика упал, открыв иссиня-черные волосы и знакомое лицо с высокими скулами.

– Лимирей!

Я бросился к ней навстречу и тут же заключил в объятия. Как же я был рад ее видеть! Эмоции настолько захлестнули меня, что я расцеловал ее в обе щеки