Когда-нибудь потом - Ким Харрисон

По крайней мере… я думала, что это был Ал. Он выглядел не правильно. Он спал, подумала я, но он, должно быть, услышал меня, и когда он повернулся, то сгреб все, чтобы скрыть то, что он делал на камне.

— Ал? — сказала я в нашем общем сне, вспомнив, что делала это однажды. Я не была уверена, что это был он. Он был худым, почти истощенным, как фейри, его кожа была очень темной, а волосы лежали тугими локонами. Он встал, и я поняла, что за спиной у него висели, как плащ, кожистые крылья. Его красный, козлиный зрачок-щелочка расширился настолько, что глаза казались черными. Я никогда его не видела его лицо таким: тонким, угловатым с небольшим заостренным подбородком. Он выглядел, как существо воздуха. Пришелец.

— Рэйчел, — сказал он, его голос был таким же, как я помнила, даже если в нем был оттенок смущения, и он звучал глубже, чем должен быть для такого небольшого тела.

Нервничая, я обратила внимание на его глаза.

— С тобой все в порядке? — Так демоны изначально выглядели?

По-видимому, не слыша моих мыслей во сне, Ал повернулся, чтобы печально посмотреть на камень, на котором он сидел.

— Я сломал ее, — сказал он. — Они не смогут уйти, пока я не починю ее, и если они останутся, они умрут. Им нужно солнце… тоже.

Я пододвинулась ближе, интересно, как долго этот общий сон мог продлиться. На камне была горсть голубых и серебряных черепков, таких же острых, как осколки стекла.

— Я пытался сложить их обратно, — сказал Ал, жестикулируя, — но части не совпадают, как бы они не поворачивались.

— Ох. — Ладно, это действительно было странно, но не более странно, чем в прошлом сне, в котором синие бабочки исчезали в стенах лабиринта, выращенного из пшеницы.

— Рваные края, — сказал он, указывая. — Я не помню, когда я сломал ее.

Я нахмурилась, наклоняясь над беспорядком.

— Взгляни, у тебя этот кусок вверх ногами, — сказала я, потом дернулась, когда осколок порезал меня. Капля моей крови заблестела на серебряной ленте, а затем, как по волшебству, осколки просто склеились воедино, в целое, вся бабочка окрасилась красным от моей крови, выглядя как витраж.

— Некоторые вещи не могут быть исправлены, — сказал грустно Ал, когда я наблюдала, как красная бабочка машет ее новыми крыльями на камне, а потом улетела, чтобы присоединиться к своим друзьям.

Ал не сводил взгляда с камня, и я подумала, а что если он по-прежнему видел осколки там, где теперь ничего не было.

— Ал, ты спишь, — сказала я, и он устремил свой взгляд вверх, чтобы встретиться с моим. Там была неудобная невиновность, и я начала желать, чтобы я могла вернуться и все начать сначала. — Ты можешь убрать меня отсюда? Мне нужна твоя помощь.

Его взгляд остановился на танцующих сквозь навес бабочках, моргая от удивления, он оглянулся на пустой камень.

— Конечно, — сказал он, явно озабоченно. — Иди.

Я задохнулась от боли, когда линия забрала меня, я слышала вопль Ала, когда все исчезло в белой раскаленной вспышке агонии. Я не понимала! Прошло три дня. Он должен быть исцелен, и я сильно ударилась о землю, когда реальность или безвременье, на самом деле, снова образовались вокруг меня.

Я ударилась лицом о черный мраморный пол кухни Ала, и мое плечо болело, когда я перекатилась к большой круглой яме с высокими скамейками.

— Ой-ой-ой, — тихо сказала я, услышав, как Ал чертыхается поблизости.

Это было грубое приземление, но я была здесь, и с новой надеждой и смущением я расслабилась и приподнялась на локтях. Мое зеркало вызова лежало на полу, и я подхватила его, проверяя его на наличие трещин перед тем, как сесть на скамейку. Новое, рваное отверстие в стене дало мне паузу, за ней спальня Ала выглядела серой, очередная комната без дверей. Видимо, он хотел выйти, прежде чем смог перейти по линии. Болезненный звук дернул мое внимание от маленького очага в передней части комнаты.

Он был зажжен, и между темными углями и грифельным столом для заклинаний на полу лежала, скрючившись, фигура.

— Ведро материнского гноя, — простонал Ал, отбросив одеяло, в которое он был завернут, он бросил на меня хмурый взгляд. — Я спал! — закричал он, его новые черные глаза горели, когда он поднял голову. — Что ты имела в виду, прося мне прыгнуть сюда, когда я спал? Все линии в кровавом адском беспорядке! Ты не можешь прыгать без помощи горгульи, или это чертовски больно!

— На самом деле? Я не знала, — сказала я, садясь и желая, чтобы моя голова перестала пульсировать. По крайней мере, он поправился, однако, я осторожно села у очага напротив него, вспоминая, странный образ летучий мыши, который был у него во сне, и интересно, он помнил об этом. Он был в халате, что не удивило меня. — Прости, — сказала я, когда он потрогал ребра и скривился. — С тобой все в порядке?

— Неужели я выгляжу так, будто со мной все в порядке? — прорычал он, и я не смогла сдержать улыбку. — Какого черта ты смеешься! Думаешь, это забавно?

— Нет, — сказала я, не в силах перестать улыбаться. — Я просто рада, что ты в порядке.

Он заворчал себе под нос, кряхтя, когда достал комок грязи, а затем бросил его в огонь. Вонь жженого янтаря становилась все сильнее.

— Я предполагаю, что у тебя есть причина, чтобы быть здесь, — сказал он, глядя на огонь, а не на меня. — Помимо желания видеть, как я страдаю от боли.

Я поспешно придвинулась ближе, интересно, действительно ли комната стала меньше. Не было площадки, которую я помнила, но, может быть, новая дверь учтет это.

— Мне нужна твоя помощь. Дали дал мне время до пятницы, чтобы рассчитаться с Ку’Соксом, но я думаю, что он предпочел бы убить меня, если бы появился шанс.

— Даже не могу вообразить почему, — прорычал он, кутаясь в свое одеяло и выглядя несчастным.

Я вздохнула.

— Я могу доказать, что Ку’Сокс сломал линию, но мне нужно…

Он посмотрел на меня, когда мои слова прервались виной. О Боже. Они были эльфийскими рабскими кольцами. Он мне не поможет. Что я здесь делаю?

— Что тебе нужно… Рэйчел, — сказал он подозрительно.

Облизнув губы, я закуталась в пальто. Тут было необычно холодно.

— Э, я могу доказать, что Ку’Сокс сломал линию, перемещая все дисбалансы сразу в линию в саду и, тем самым, выставляя его проклятие на всеобщее обозрение. Но я должна удержать его подальше от меня, пока кто-нибудь не придет посмотреть, а этого не произойдет до тех пор, пока я не докажу, что я могу быть лучше него. И для этого мне нужна помощь.

Ал не двигался, не выказал ни один признак того, что он услышал меня.

— Ученица с темной душой думает, что она может просто прийти в любое время, в какое хочет, — проворчал он, натягивая одеяло на его исцарапанные плечи. — Ты была в моем сне?

— Нет, — сказала я, а потом, когда его черные глаза стали буравить меня, я поправилась, — Да. Ал, у меня есть реальный план. Мне нужна помощь.

Он вздохнул, но было ли это потому, что я видела его сон, или потому что у меня был план, а он был уверен, что ничего не получится, я не знала.

— Проклятые голубые бабочки, — прошептал он, наблюдая, как красные искры улетали в трубу. — Они ничего не значат. Ты хочешь есть?

Почему мужчины все время пытаются меня накормить?

— Нет. Ал…

— Я, — сказал он, прерывая меня, когда он потянулся к крытой корзине у очага. Она была связана клетчатым бантом, и я представила, что она была от Тритон, надеюсь, у нее был один из ее хороших дней. — Похоже, что я не ел уже несколько недель, — сказал он, развязывая тесемки и заглядывая внутрь.

— Ал, мне нужна твоя помощь

— Ох. — Выражение его лица не изменилось. — Я не буду это есть. Рэйчел, все протухло. А какой запах.

— Ал!

Ал перестал копаться в корзине, его голова была опущена.

— Я знаю, что ты хочешь использовать мои кольца. Ты не достаточно сильна, чтобы одолеть Ку’Сокса в одиночку. Никто, даже два демона вместе. Не трое. У пятых это заняло время в последний раз, и поскольку только четверо отошли от встречи, никто не готов попробовать еще раз. Особенно, когда есть взятки — лечение демонических детей, с которыми можно защитить себя от солнца.

— Ты знаешь? — сказала я, мое удивление быстро исчезло.

Он смотрел на меня, словно смущаясь.

— Конечно. Я был сожжен, а не лоботамирован. Моих обручальных колец не хватит. — Вынув их из кармана, он подвигал их на ладони пальцем. — Даже если бы мы с тобой надели их и встали перед Ку’Соксом, этого бы не хватило.

Я уже начала злиться. Почему я должна все делать сама?

— Ты сдался!

Он резко поник.

— Рэйчел… Мы создали его, чтобы он был лучше, чем мы, чтобы он был в состоянии уничтожить в одиночку эльфа-военачальника. Моих колец не достаточно.

— Но я знаю, как исправить линии! — запротестовала я, и он протянул руку, чтобы положить перстни на грифельном столе около него. — Они не сломаны, просто перегружены. Ку’Сокс засунул все крошечные дисбалансы линий в одну, складывая энергии. Мы с Бисом отделили дисбаланс линии Тритон от фиолетового ила и вернули обратно в ту линию, которую она сделала.