Война ведьмы - Джеймс Клеменс

В звоне струн Элена услышала шепот умершей подруги. Ни’лан, как и многие другие, отдала свою жизнь, чтобы в Аласею снова вернулся свет, но в шепоте струн призрак печалился вовсе не о смерти. Он пел о чуде жизни. Музыка рассказывала о бесконечном цикле смерти и возрождения. И в потоке аккордов смешались печаль и радость.

Элена вышла на палубу и окунулась в прохладу летней ночи. Ярко сияли звезды, шумел в парусах ветер. Лунный свет серебрил влажную поверхность палубы. На носу корабля, опираясь спиной о леер, сидел Мерик с лютней в руках. Элене показалось, что он играет, глядя на луну. Возле его ног устроился Ток, который завороженно слушал музыку элв’ина.

Под открытым небом власть струн была еще сильнее, и Элена полностью растворилась в удивительной песне. Казалось, что напоминание о смерти Ни’лан должно было вызвать новый приступ скорби, но нет – Элена прикрыла глаза, позволяя музыке облегчить щемящую боль сердца. Смерть не конец, пела лютня, а лишь начало. Перед мысленным взором девушки возник зеленый росток, устремленный к небу.

Музыка заставила Элену пройти на нос корабля. Ток что-то пробормотал, но его голос не смог разрушить очарование мелодии. Элена остановилась у леера и устремила взор в сторону моря. Призрачные деревья поднимались над волнами, словно музыку создавал лес.

Она улыбнулась видению.

Неожиданно палуба у нее под ногами задрожала, раздался скрежет, и ход корабля замедлился. Элена едва не вывалилась за борт, ей пришлось вцепиться в поручни.

Музыка смолкла; Мерик вскочил, подошел к Элене и начал всматриваться в воду. Одной рукой он крепко сжимал хрупкую лютню и размахивал ею, точно оружием.

Ток тоже подошел к Элене.

– Что случилось?

Призрачный лес впереди не исчез после того, как Мерик перестал играть. В лунном свете стало очевидно, что деревья не менее реальны, чем их собственная плоть. Элена не сводила глаз с толстых стволов, выступавших из воды. Тысячи деревьев закрывали горизонт, и их усыпанные листьями кроны раскачивались в серебристом свете луны. Казалось, еще немного, и они окажутся в затопленном лесу.

Ток взобрался на нижние поручни и перегнулся, чтобы взглянуть на воду под днищем корабля.

– Вы только посмотрите! – воскликнул он, показывая вниз.

– Что там? – спросил Мерик.

Элена покачала головой. Вокруг было полно красных водорослей, которые росли удивительно плотно.

Внезапно рядом с ними возник Флинт.

– Это саргассовые водоросли, – сказал он неожиданно оживленно. В его голосе не было тревоги. – В этой части моря их очень много, и корабли часто в них застревают. Вот почему мало кто рискует сюда заходить. Нужно знать безопасные каналы, иначе из них не выберешься.

– Тогда почему мы оказались здесь? – осведомился Мерик.

Оглянувшись назад, Элена увидела, что Флинт смотрит в сторону призрачного леса. Казалось, он не слышал вопроса элв’ина.

– Впереди находится саргассовый лес, – отрешенно проговорил он. – Лишь безрассудно храбрые люди осмеливаются туда заплывать.

Глаза Элены сузились.

– И где же мы?

Флинт кивнул в сторону деревьев.

– Это Долдрам.

Грэшим остановился в темном коридоре, чтобы передохнуть. В тысячный раз за ночь он проклинал потерю своего старого посоха. Темный маг тяжело опирался на новый посох из дерева пой. Но этот новодел еще не набрался силы. Грэшим не успел еще омыть посох кровью девственницы, чтобы дерево стало пригодным для применения черной магии. Сейчас с его помощью можно было совершать лишь несложные заклинания. Прежний посох остался где-то в затопленных глубинах А’лоа Глен. Грэшим владел им более трех веков, и за прошедшие годы эта палка стала могучим инструментом в его руках, естественным продолжением самого темного мага. Грэшим тяжело перенес эту потерю, ему казалось, будто он лишился руки.

Сгорбленный маг продолжал свой путь по катакомбам А’лоа Глен. Он находился на самых нижних уровнях. Сегодня его не волновали взгляды любопытных глаз, следивших за его приходами и уходами. Конечно, ему было необходимо соблюдать осторожность и скрывать свои истинные цели. Но он давно привык к маскараду. Всего луну назад Грэшим и Шоркан в белых туниках спустились сюда и присоединились к другим членам Братства. Столетиями Грэшим обманывал братьев в белом, а сегодня это поможет ему среди тех, кто носит черное. До восхода солнца ему предстояло встретиться с двумя союзниками; один из них уже встал на нужный путь, а второго еще предстояло убедить.

Несмотря на боль в суставах и шум в голове, Грэшим добрался до двойных дверей, ведущих к нескольким сырым камерам. Он остановился, чтобы немного передохнуть, и принялся изучать железные двери.

Пока Братство контролировало остров, камеры использовали редко. Лишь иногда сюда запирали напившегося повара, чтобы он протрезвел. Но после того как Претор завладел всей полнотой власти, темницы никогда не пустовали. Шоркан собрал всех братьев, носивших белое, и запер их здесь. Затем он принялся работать с ними. Почти целую луну из темницы доносились отчаянные крики. Тех, кого не удавалось превратить в черную стражу или подчинить воле Темного Властелина, отдавали на съедение порождениям демона или использовали их кровь для создания заклинаний. Иногда казалось, что Шоркану не хватит людских сердец, чтобы создать все нужные ему заговоры.

Грэшим вздохнул и постучал посохом по железной двери темницы. Открылся маленький глазок. Некоторое время Грэшима внимательно изучали. Темный маг молчал. Его прекрасно знали все солдаты, занимавшие ключевые посты в крепости. Грэшим давно об этом позаботился. Он услышал скрежет ключа в замке, и дверь распахнулась.

Маг вошел и взмахнул рукой перед лицом стражника.

– Забудь обо всех, кто входил сюда. Ты никого не видел этой ночью.

– Никого не видел… – тупо повторил стражник.

Быстрое заклинание влияния заставит его забыть обо всем, что он видел, подумал маг. Довольно примитивное заклинание, но Грэшим успел поработать над большинством стражников, занимавших ключевые посты, и теперь достаточно было небольшого толчка с его стороны, чтобы добиться полного подчинения.

Маг начал спускаться по короткой лесенке. Пусть Шоркан строит свои грандиозные планы. Пусть собирает могучие силы и готовит заклинания к прибытию ведьмы. Пока Претор занят, Грэшим будет решать свои скромные задачи.

Всего через четыре дня взойдет полная луна и начнется процесс освобождения Кровавого Дневника. А до тех пор Грэшим должен успеть завершить свой план. Пока рядом находился Шоркан или гнусный мальчишка Динал, Грэшим всячески подчеркивал, что с нетерпением ждет уничтожения книги. Он облизывал губы и строил планы вместе с ними. Но в самых черных уголках своего сердца он рассчитывал, что сумеет им помешать. Книга не должна быть уничтожена – прежде ему необходимо отыскать заклинание, возвращающее молодость.

В груди Грэшима зрел гнев. И мальчишка, и Претор получили в дар вечную жизненную силу и молодость. Ни один из них не чувствовал бега времени – в отличие от Грэшима. И хотя маг не мог умереть, как обычный человек, его тело продолжало распадаться. Он отворачивался от зеркал, чтобы не видеть своих бесчисленных морщин и согбенной фигуры. Темный маг постепенно превращался в ходячий труп.

Грэшим тряхнул головой. Только Кровавый Дневник мог исправить эту несправедливость. С проклятой книгой в руках и с помощью заклинания, найденного в древних свитках, Грэшим рассчитывал вернуть молодость своему измученному телу. Но если книгу уничтожат, для него все будет потеряно.

Он этого не допустит. Даже если придется предать всех остальных, Грэшим сохранит Кровавый Дневник. И вернет себе молодость.

Наконец старый маг спустился с последней ступеньки и сразу увидел того, кого искал. Стройный мужчина стоял под единственной лампой в комнатке стражи. Мягкие каштановые волосы и маленькие усики были хорошо знакомы Грэшиму, однако в глазах мужчины появилась пустота, которой там прежде не было. В последнее время несчастному голему пришлось многое пережить.

Грэшим вошел в комнату.

– Рокингем, тебе удалось пройти сюда незаметно?

– Да, конечно, – ответил голем, переминаясь с ноги на ногу.

Рокингем скрестил руки на груди, словно рассчитывал, что это поможет ему обмануть Темного Властелина и скрыть предательские планы, которые он обсуждал со старым магом. Грэшим знал, что лорд Блэкхолла успел как следует потрудиться над Рокингемом. Прежде в теле голема были заключены жуткие существа, но сейчас его наполняло еще более страшное зло. Теперь в пустой груди Рокингема вместо сердца был осколок эбенового камня, отмеченного магией Вейра. Эти врата были слишком малы, чтобы через них мог пройти сам Темный Властелин, но их вполне хватало для проникновения в тело голема черного духа, способного выглядывать из-за сломанных ребер.