Год Дракона - Вадим Давыдов

– Ты чудо. Ты прелесть. Ты лучшая.

– А ты…

Договорить у Елены не вышло, потому что пришлось целоваться. Он всегда так делал. Стоило Елене нахмуриться, он хватал ее в охапку и начинал целовать. Еще до того, как она успевала рассердиться или понять, что собирается. И это всегда, – всегда! – на нее действовало. Хотя она когда-то думала, что она не из тех. А оказалось, что она просто слишком много о себе воображала…

ПРАГА. РОЖДЕСТВО

Он встретил Корабельщиковых, как всегда, сам, повез домой. Сонечка, едва поздоровавшись, обрушила на Майзеля град накопившихся новостей:

– А у нас теперь есть Павлуша!

– Павлуша?

– Это папин помощник. Он такой смешной, у него голова, как солнышко… Он меня теперь в школу возит на старой нашей машине. Знаешь, он сильный какой? Как ты, может меня вообще одной рукой поднять!

– Не обижает он тебя?

– Ты что, он мне как братик, – улыбнулась снисходительно Сонечка. – А еще Олеся…

– А это кто?

– Павлушина невеста.

– Ну, прямо уж сразу и невеста, – усмехнулась Татьяна. – Ей восемнадцать только летом будет…

– Невеста, – упрямо повторила Сонечка. – Мне Павлуша сам сказал. Они поженятся обязательно. Она знаешь, какая красивая? У нее глазки, как блестящие вишенки, очень красивая, и учится на одни пятерки в институте!

– И как это она на Пашку посмотрела, просто удивительно, – улыбнулся светло Андрей. – И вправду не ошибся я в этом мальчишке, что-то есть в нем… Действительно чудесная девочка у него, это правда. Только высокая, как на каблук встанет…

– Итальянская пара, – важно, со знанием дела сказала Сонечка.

Майзель захохотал, Андрей фыркнул. Улыбнулась и Татьяна, а Сонечка надулась:

– Думаете, если я маленькая…

– Все правильно, милая. Все будет хорошо. Главное ведь, чтобы они любили друг друга, правда? – улыбаясь, проговорил Майзель, глядя на Сонечку в зеркало.

– Правда…

– Помогает тебе? – он посмотрел на Андрея.

– Клад, – кивнул Корабельщиков. – Образования ему не хватает, но старательный и исполнительный. Просто сокровище, а не помощник. Я так устаю от умных разговоров и полемики с этими всеми… А он просто делает работу.

– Что, достала тебя сумленная интеллигенция?

– Ох…

Едва ли не за сто метров от дома он вдруг затормозил, заглушил двигатель. Андрей удивленно посмотрел на него. Майзель вздохнул:

– Вы, ребята, не пугайтесь… Я не один живу сейчас…

– Ну, наконец-то…

– Да погоди ты еще аллилуйничать, – вздохнул опять Майзель, покосившись на Андрея. Татьяна на заднем сиденье хмыкнула, и Сонечка притихла.

– Кто она?

– Елена Томанова.

– У-у-у… Да-а-а-н… – протянул Андрей. – Та самая?!

– Та самая.

– Ну, ни фига ж себе пасьянс…

– Так вот, дружище.

– Это… серьезно?

– Это… ужасно.

– Кто это? Погоди, погоди, – Татьяна нахмурила лоб. – Это та, что «Ярость пророка»… Да?

– Ну, да…

– Так вот кто тебе нужен-то был, оказывается…

– А сколько ей лет?

– Она чуть нас моложе, Андрей.

– Да? Интересно… Я думал, она старше…

– Вы это про что? – Сонечка явно заинтересовалась разговором.

– Дождалась ты, дочуша, – снова хмыкнула Татьяна. – У дяди Даника наконец-то тетенька завелась…

– Какая чеканная формулировка, – прищелкнул пальцами в воздухе Майзель.

– А как ее зовут?

– Елена ее зовут.

– А она по-русски понимает?

– Не только понимает. И разговаривает.

– Ух ты! А она красивая?

– Софья! – рявкнул Корабельщиков. – Что за допрос?! Я тебя предупреждал, кажется…

– Дома будешь воспитанием заниматься, – одернул его Майзель. – Мне нравится, милая. Надеюсь, тебе тоже понравится.

– А вы уже поженились?

– Софья!!!

– Нет еще.

– А когда?

– Да что это за безобразие-то, в конце-то концов!!! Соня, прекрати немедленно!!!

– Оставьте ребенка в покое, – жестяным голосом проговорил Майзель. – Милая, так просто и быстро не всегда бывает.

– Но ты же ее любишь?

– Да.

– А ты ей сказал?

– Нет. Пока нет…

– Ты глупый, – вздохнула Сонечка. – Надо тетенькам всегда говорить, что их любишь. Тетеньки тоже глупые, только по-другому, чем дяденьки. Ты ей скажи, она обрадуется очень…

– Боже ты мой, да где ж она набралась-то этого… Таня!

– Что – «Таня»?!

– Тихо вы… Предки, – усмехнулся Майзель. – Милая, давай мы пока не будем этой щекотливой темы касаться, про жениха с невестой, хорошо?

– Хорошо, – кивнула Сонечка, победно оглядев родителей. – Но ты же нас на свадьбу пригласишь? Я еще ни разу на настоящей свадьбе не была…

– Обещаю тебе, милая, торжественным обещанием Дракона, – усмехнулся Майзель. – Если до этого когда-нибудь дойдет… Я велю посадить тебя по левую руку невесты.

– А по правую?

– Со-о-ня-а…

– По правую буду я сам.

– Ладно. Ты обещал! – Сонечка встала на сиденье и обняла Майзеля за шею. – Вы только очень долго не думайте, а то я вырасту, мне уже не так интересно будет…

Майзель тихонько похлопал ее по руке:

– Давайте договоримся. Никаких вопросов о планах и о детях. Я особо оговариваю не касаться именно этих тем, поскольку последствия могут быть непредсказуемыми. Особенно про детей. Слово?

– Ну, понятно.

– А почему?

– Соня…

– Просто не нужно. Я тебя очень прошу, милая. Хорошо?

– Хорошо. Я не буду. И никогда нельзя?

– Когда-нибудь можно будет. Но не теперь.

– Ну, ладно, – тяжко вздохнула Сонечка и прижалась щекой к его щеке. – Поехали!

– Что-нибудь со здоровьем? – тихо спросила Татьяна.

– Со здоровьем более-менее в норме, – Майзель усмехнулся. – Была одна печальная история в конце восьмидесятых. А машину времени я пока не построил, Танечка.

– Ах, Господи.

– Ничего.

Своего «прорвемся» он на этот раз не добавил. Потому что совершенно не представлял, куда и каким способом прорываться.

ПРАГА, «ЛОГОВО ДРАКОНА». РОЖДЕСТВО

Корабельщиковы, вспоминая прочитанную книгу, ожидали увидеть кого-нибудь вроде современной Долорес Ибаррури, и, встретив вместо Пассионарии нежную, как весенняя верба, милую светловолосую женщину с дивным, изнутри светящимся, лицом, словно сошедшим с полотен Крамского или Перова, с яркими небесно-синими глазами, казавшуюся еще моложе из-за своей хрупкости, обалдели. А Майзель… Он так обнял ее и поцеловал в висок, когда они вошли, а она так прильнула к нему, что Татьяна мгновенно все поняла. И слезы закипели у нее, и сердце сжалось от какого-то странного предчувствия, и мурашки по спине пробежали… И она стиснула руку Андрею, – молчи, молчи, не смей ничего говорить.

– Ну, вот… Прошу любить и жаловать… А это – Сонечка.

Елена присела перед девочкой и протянула ей маленького, с ладонь, плюшевого зайца на короткой цепочке с кольцом:

– Здравствуй. Это тебе. Для школьного ранца, у нас все дети здесь носят такое, очень модно…

– Спасибо… Тетя Леночка, – просияла Сонечка. – Можно, я тебя так буду называть?

– Конечно, дорогая. Пойдем, там тебя еще разные другие сюрпризы ждут, – Елена осторожно взяла Сонечку за протянутую с готовностью руку, и, улыбнувшись Корабельщиковым, скрылась с девочкой в глубине дома, и Майзель, тоже подмигнув им заговорщически и указав подбородком в сторону кухни, потопал следом.

Татьяна с усмешкой посмотрела на мужа:

– Что?

– Вот это да… Крышу срывает. И она тоже…

– Тоже?

– Тоже снегурочка…

– Что значит – снегурочка?

– Он всегда таких… выбирал…

– Каких?!

– Снегурочек. Только раньше они другие были все… Как будто уже не снегурочки… А сейчас – нет. Настоящая.

– Понравилась?

– Таня… Ну ты что… Я же не об этом…

– Я тоже не об этом. Потому, что с ним, – поэтому… Господи, только бы сладилось у них как-нибудь…

– Такая женщина… Невероятно.

– Что невероятно?

– Сонька…

– А… Красивые люди, Андрюшенька. И снаружи, и внутри. Это все чувствуют, дети – особенно.

– Я понимаю.

– А вот, что детей у нее нет, и… Это ужас, Андрюша.

– Ну, наверное, не всем же…

– Женщина без детей – это инвалид, понимаешь? И физически, и морально. Не может такого быть, не должно. Не по-божески это, Андрюша. Хотя бы один…

– И ты можешь представить… его, читающего ребенку сказку на ночь?!

– Могу. Очень даже могу. Ты разве не помнишь, тогда, первый раз, когда мы в апреле гостили?! И я, когда эту картинку вижу, я… Мне реветь хочется. Что я сейчас и сделаю, кажется…

Ее планы нарушил Майзель, объявившийся на пороге:

– Ну, девушки там чего-то лепить уселись, Елена пластилин какой-то умопомрачительный купила, так что мы с вами пока чайку…

– Сонька ее уморит.

– Ничего. Не страшно…

Вошла Елена:

– Простите… Я сама обожала в детстве с пластилинами возиться… Мы еще там полепим, ладно? Вы тут справитесь?

– Обязательно, – кивнул Майзель.

– Я…

– Тетя Леночка! – позвала Сонечка. – Тетя Леночка, иди сюда скорей, смотри, что я придумала!