Королева Варваров - Дмитрий Суслин

Эримона отсутствовала недолго. За это время бард по имени Глур спел лишь одну песню. Но когда через определённое время она появилась, Венуций вздрогнул от нехорошего предчувствия. Лицо старухи было искажено страхом, вернее даже ужасом. Венуций приготовился услышать страшную весть…

Не один Венуций думал об Актис в минуты общей радости и праздника. Был ещё один человек, которому не давала покоя прекрасная чужеземка. Он скрипел зубами от ненависти к ней, когда вспоминал её лицо и стройную фигуру. Этим человеком был Мэрлок — главный друид бригантов.

Как только он увидел, что все отправились в дом короля, мужчины пировать, а женщины ухаживать за младенцем, который теперь будет жить во дворце отца, и все совершенно забыли про Актис, которую покинули сейчас, даже самые близкие служанки. Мэрлок понял, что его час наступил. Когда никого не осталось поблизости, он ужом скользнул в дом королевы.

Бедная Актис! Её оставили в полном одиночестве, после того, как она с такими муками выполнила то, чего ждали от неё британцы. Варвары оправдали в этот раз своё название. Они не накрыли несчастную мученицу даже покрывалом, и она, омытая прохладной водой, лежала и дрожала от холода. Она была без чувств, и то, что происходило вокруг, не доходило до её сознания. Боль кончилась, и это было главное. Женщина едва успела услышать голос родившегося ребёнка и тут же потеряла сознание. Актис даже не успела обрадоваться, возможно, она даже и не совсем поняла, что всё, наконец, кончилось. Никто не показал ей ребёнка, никто не успокоил её, и не сказал ободрительных слов. Женщины лишь закричали, зашумели, а потом и вовсе куда-то пропали. Актис этого не увидела.

Так она стала матерью.

Как кошка, вышедшая на ночную охоту, крался Мэрлок по жилищу Актис. Он не производил ни малейшего звука мягкими движениями. Огонь, освещавший комнаты, давно погас, но друид прекрасно видел в темноте и ни разу не споткнулся. Вот он у заветной цели. Актис лежит перед ним беззащитная и беспомощная. Друид всё-таки зажёг огонь, после чего уже не мог оторвать взгляд от римлянки. Та лежала перед ним, прекрасная в своей наготе. Дрожь пробежала по телу Мэрлока.

— Да, ты прекрасна, — то ли ей, то ли самому себе, начал говорить жрец. — Я увидел это ещё в доме короля иценов. О, боги, сказал я тогда, вы даёте римлянам не только страны, земли и победы, вы даёте ещё им прекрасных женщин. А потом погиб Дарго! Мой сын, мой ученик, моя гордость, и виной тому была ты. При первой встрече ты стала у меня на пути и победила. Теперь ты забрала у меня моего второго сына — Венуция. Сколько я потратил сил, чтоб сделать из него настоящего бриганта, мужчину, короля? Только богам это известно! И опять ты отнимешь его у меня, Но самое страшное, это то, что ты отнимаешь меня самого. Я уже не тот Мэрлок, перед которым трепещут британцы, второй на острове после Вирки. Теперь я не могу даже ребёнка уверить в своём величии. Мы не можем с тобой ходить по одной земле, дышать одним воздухом, пить воду из одного источника. Кто-то из нас должен умереть. Я не могу умирать, пока моя земля не освободится от нечестивых римлян. Значит, умрёшь ты. Так говорят мне боги. Мэрлок достал из-за пояса шнурок, которым он подвязывал плащ и задумчиво стал вертеть его в руках.

— Но Вирка сказала мне, что ты женщина, которую берегут боги. Они около тебя. Они рядом. Я слышу шорох их одежд!

Мэрлок резко обернулся. За его спиной действительно кто-то зашуршал. Это была Эримона. Старуха заметила друида и попыталась скрыться, но тот с несвойственной жрецам стремительностью, бросился к ней, и горло бригантки оказалось в стальных объятиях длинных пальцев Мэрлока. Женщина испуганно зашипела.

— Что ты здесь делаешь? — зловещим голосом спросил друид.

— Я… я… — она попыталась что-то сказать, но лишь издавала сдавленные хрипы. Мэрлок слегка разжал пальцы.

— Мне надо проверить госпожу, неплохо ли ей.

— Что тебе надо?

— Я же сказала.

— Не надо мне врать. Ты подслушивала? И что ты услышала?

— О, не гневайся почтенный друид! — Эримона попыталась поцеловать жрецу руку, но тот с брезгливостью выдернул её. — Я ничего не слышала, я вообще, плохо слышу.

— Значит, ты ничего не слышала? Вот и прекрасно. Тогда иди отсюда и забудь всё, что здесь произошло. Забудь. Забудь.

Голос Мэрлока стал тихим и мягким. Глаза Эримоны затуманились слегка, сама она зашаталась. Мэрлок вытолкнул её наружу.

— Прочь отсюда! — сказал он, затем прибавил. — Вонючая дрянь.

Он вновь вошёл туда, где лежала Актис. Как только его не стало, старушка пришла в себя и оглянулась.

— Негодяй! — воскликнула она, всё ещё дрожа от страха. — Так обращаться со мной, а ещё святой человек! Ну, ничего, я нарушу твои замыслы.

Эримона плюнула себе под ноги и побежала к дому Венуция.

Мэрлок снова остался один. Он вплотную подошёл к Актис. Римлянка всё ещё была без сознания.

— В тебе есть что-то от богов, — повторил свою мысль Мэрлок. — Ты даже ближе к ним, чем я.

Он кругами начал ходить вокруг Актис, тщательно её разглядывая.

— Я вижу внутри тебя огонь, которого у меня нет, — сжимая зубы, прошептал друид. — Я испробую его. Нет! Я заберу его у тебя. Тело, для этого мне не нужно твоё тело. Овладеть им, мой долг. А потом я убью тебя.

Не приходя в себя, Актис тихонько застонала. Мэрлок оскалился в улыбке.

— Это тебе не поможет! — засмеялся он. — Но ты ничего не слышишь, не видишь и не чувствуешь. Это мне не нравится. Что толку общаться с женщиной, которая напоминает труп. Я приведу тебя в чувство.

В руках жреца оказался маленький пузырёк с жидкостью. Мэрлок приподнял голову Актис и осторожно влил ей в рот несколько капель. Через несколько минут средство начало действовать. Женщина что-то сказала, но так тихо, что друид ничего не разобрал. Затем Актис пошевелила рукой и попыталась повернуться на правый бок. Тогда Мэрлок схватил её и повернул лицом вниз. Затем он заломил ей руки за спину и стал их связывать. Снова положил Актис на спину только для того, чтобы связать ей ноги. По завершении всех этих действий, Мэрлок немного подумал и заткнул жертве рот чёрной широкой лентой, эту ленту он снял с головы. Она связывала на затылке волосы друида. Когда он снял её, его длинные волосы распустились, и Мэрлок стал похож на женщину, которая сошла с ума. Актис была лишена возможности кричать, если придёт в себя. Она начала оживать. Мэрлок, который держал её в своих руках, чувствовал, как её тело начало наполняться жизнью. Жар её тела привёл его в изумление, которого он никогда не испытывал. Мэрлок отпрянул от Актис, разжал руки, и та упала обратно на постель.