Возвращение в рай - Ширл Хенке

— Я уже почти научилась носить обувь, — ответила Рани.

— Замечательное начало. Я возьму тебя сегодня с собой к портнихе, и она снимет с тебя мерки. Ты так изящно сложена, она будет рада шить на тебя. Потом мы начнем учить тебя танцевать. О, я думаю, ты не умеешь читать?

— Только цыганские письмена.

— Мой кузен знает толк в книгах и рукописях, однако многие знатные женщины едва умеют написать свое имя. Давай начнем с самого простого. Если ты и вполовину так способна, как мне кажется, ты сможешь покорить Бенджамина!

Рани и Оливия решили, что пока девушка не сможет вести себя как настоящая леди, ей лучше будет носить свое простое платье и посвящать занятиям то время, когда Бенджамин будет занят медицинской практикой. Рани должна вести себя более непринужденно.

Бенджамин скоро заметил, как изменились манеры Рани, но не приписал это Оливии, которая, как он знал, подружилась с девушкой.

Однажды, вернувшись раньше обычного, он увидел носилки Оливии возле их дома.

— Я почти не видел тебя с тех пор, как ты вернулась в город. Рани забавляет тебя? — Она очень мила, Бенджамин. — Не сомневаюсь, что тебя тронула ее история, — сказал он сухо.

— Да, это так, но кроме того, она такая смышленая, так быстро все схватывает… и так старается, — уклончиво ответила Оливия.

Бенджамин ухмыльнулся.

— Прежде всего тебе следовало бы заставить ее полюбить воду и мыло. Вот это было бы подвигом Прометея. Я не знаю, что мне делать с ней. Оливия. Дядя настаивает, чтобы я скорее женился, говорит о моем долге перед семьей. Но ведь и перед Рани у меня тоже есть кое-какие обязательства.

— И ты желаешь ее, — Оливия улыбнулась, заметив, как он покраснел.

— Вряд ли я могу жениться на неграмотной цыганке. Бенджамин выглядел таким несчастным, что Оливия решила не щадить его.

— Ты так легко начал заниматься с ней любовью, но я то знаю, что ты был у нее первым.

— Оливия, нам не стоит говорить об этом.

— Не обманывай меня, брат. Это так похоже на тебя. А что касается того, достойна ли Рани войти в вашу благородную семью я думаю, что она достаточно скоро всему научится… Хотя ты должен решить все сам, — с этими словами она помахала ему на прощанье и скрылась в носилках.

«Что задумали эти две женщины?»

— На следующей неделе дядя Исаак устраивает большой праздник по поводу благополучного прибытия торговой флотилии из Ливана. Думаю, это прекрасная возможность для тебя появиться в свете. Твои платья уже готовы, и ты достаточно продвинулась в изучении этикета.

У Рани сосало под ложечкой от волнения, когда они стояли в библиотеке огромного дома Оливии, превращенной в зал для занятий. Рани уже научилась писать свое имя и выучила алфавит.

— А Иуда Талон будет на этом празднике?

— Думаю, да. Он деловой партнер моего дяди и принимал участие в этом предприятии. Но тебе не стоит бояться отца Мириам, раз ты больше не ревнуешь к ней.

Рани выглядела смущенной.

— Мне не нравится ни он, ни человек, его сопровождающий.

— Ришар Дюбэ. Да, он очень неприятный тип. Дядя Исаак тоже не любит его, но терпит из-за Иуды.

— И у Талона, и у него — вражий глаз, — сказала Рани с содроганием.

— Я была уверена, что ты больше не веришь этим предрассудкам. Иуда — несчастный озлобленный старик, а Дюбэ — невезучий охотник за фортуной, но они оба достаточно безобидны.

— Мое появление на празднике может обидеть Иуду Талона, Поэтому Исаак будет против моего присутствия там. — Рани рассказала ей о случае во внутреннем дворике. К концу рассказа ее наставница уже смеялась.

— Не обижайся на старика. Слабая улыбка тронула губы Рани.

— Он был страшно разгневан и накричал на меня и Веро. Думаю, чтобы очиститься после этого, ему пришлось получить благословение целой дюжины раввинов!

Оливия вытерла слезы, выступившие от смеха.

— Не сомневаюсь, что он именно так и поступил! Я рада, что ты сожалеешь о случившемся, и, надеюсь, больше не будешь делать ничего подобного. Если ты еще сможешь принять нашу веру, то семье будет гораздо легче привыкнуть к тебе.

— Мне нравится изучать законы Моисея, — на ее маленьком лице появилось заговорщицкое выражение: по сравнению с тем, как ужасно выглядят необрезанные половые органы моих братьев и других мальчиков в таборе, мне гораздо больше нравится так, как у Бенджамина. Одно это заставило бы меня полюбить вашу веру.

Оливия была едва жива от смеха. Придя в себя, она сказала:

— Я никогда не видела необрезанных половых органов, кроме как у моего новорожденного сына, и не могу сказать, как они выглядят, когда становятся больше, но я не думаю, что тебе так уж необходимо обращаться в нашу веру. Бенджамин всегда хотел вернуться в Эспаньолу, и если это произойдет, тебе более безопасно быть христианкой, чем иудейкой — хоть я и не нахожу смысла в их крещении.

Думая о том, в какой ужас придет Бенджамин, узнав, что Рани крестилась без его ведома, Оливия снова залилась смехом.

Приказав себе забыть об Иуде Талоне и о его дочери, Рани радостно присоединилась к ней.

Глава 25

Рани стояла перед зеркалом в комнате Оливии, где служанка трудилась над ее волосами. Часть иссиня-черных завитков она приподняла на затылке и заколола гребнями, украшенными рубинами. Остальную массу ее волос она уложила по плечам, аккуратно перевив шелковыми лентами, тоже украшенными рубинами.

— Рубины подходят к твоим волосам и платью, — сказала Оливия, когда служанка закончила и отступила в сторону, ожидая, что скажет госпожа о ее работе.

Рани нервно теребила золотое ожерелье с рубинами, уже надетое на шею.

— Оно слишком роскошное. Я не смогу носить его.

— Не говори глупостей. Оно лучше идет к твоим волосам, чем к моим. Я никогда не надевала его. Рани прошлась перед зеркалом и засияла от удовольствия. Неужели эта леди в роскошной темно-бордовой парче действительно Рани Янос? Она провела рукой по расшитому золотом корсету, потом попробовала поднять руки, позволив шелку упасть мягкими складками.

— Это самое прекрасное платье, какое я когда-нибудь видела.

— Думаю, Бенджамину понравится, — сказала Оливия, смотря, как Рани грациозно обходит комнату, придерживая концы длинного алого шлейфа.

— Я иду так, как ты меня учила? Боюсь, как бы не наступить на платье и не споткнуться.

— Ты чудесно справляешься со шлейфом. А насчет фижм я была права. Ты слишком тонка, чтобы носить их, и рухнула бы под их тяжестью. Шлейф гораздо лучше идет к платью по фигуре. Ты выглядишь необыкновенно элегантно.

Рани скорчила было гримасу, но сразу беспокойно сжала губы.

— Если только я смогу танцевать во все этом одеяний. Оливия рассмеялась.