Курская битва. Оборона. Планирование и подготовка операции «Цитадель». 1943 - Петр Букейханов

Радио использовалось для связи с танковыми соединениями и авиацией, а также как еще одно дублирующее средство. Радиосвязь в армейских объединениях организовывалась по принципу сетей: сеть взаимодействия, сеть бронетанковых и мотомеханизированных войск, сеть артиллерии; кроме того, была организована прямая радиосвязь с Генеральным штабом Красной армии и штабом соответствующего фронта. Для маневренного обслуживания радиосвязью командующие армий создавали специальные группы из двух-трех радиостанций, устанавливаемых на автомашинах, преимущественно вездеходах. Посредством этих станций командующий армией мог из любого пункта связаться со штабом фронта, штабами корпусов и дивизий.

Связь подвижными средствами организовывалась по направлениям. Для этой цели в штабах армии использовались самолеты типа У-2, автомашины и мотоциклы, в штабах корпусов и дивизий – автомашины, в полках и батальонах – конные посыльные и велосипедисты. Подвижные средства связи применялись как дублирующее средство проводной связи и обеспечивали главным образом доставку в войска боевой корреспонденции.

В соответствии с планами взаимодействия между танковыми, общевойсковыми, воздушными армиями и артиллерией были разработаны варианты связи по различным каналам, чтобы обеспечить управление частями и соединениями с учетом складывающейся оперативной ситуации и возможности широкого маневрирования. Например, представители (офицеры) воздушных армий находились при штабах всех общевойсковых и танковых армий и даже некоторых стрелковых дивизий на главной полосе обороны, откуда они, пользуясь прямой радиосвязью со своими аэродромами, вызывали авиацию по заявкам командующих армиями и командиров дивизий, наводили ее на цель и фиксировали достигнутые результаты.

Непосредственное управление войсками в ходе боевых действий командующие фронтами и армиями осуществляли главным образом по высокочастотной связи (ВЧ), благодаря которой доведение распоряжений до исполнителей значительно ускорялось. Письменные документы посылались лишь в порядке исключения, например оперативные документы, а также все сведения о войсках оперативного характера рассылались в оперативные отделы штабов в зашифрованном виде и обязательно с нарочным. Переговоры по вопросам организации обороны по телефону, радио, телеграфу велись лишь по переговорным таблицам в присутствии дежурного по узлу связи.

В целях ускорения обмена оперативной информацией с началом боевых действий были введены ежедневные двукратные телеграфные переговоры штабов фронтов со штабами армий. На случай обрыва проводной связи выделялись самолеты У-2 и автомашины. Запасные командные пункты армий и корпусов оборудовались средствами связи заблаговременно и имели прямую телефонную связь с основным. При переходе командующего и его штаба на запасный командный пункт связь с подчиненными соединениями и соседями не нарушалась.

Вместе с тем реальный ход боевых действий показал, что на армейском уровне и ниже система связи оказалась недостаточно продуманной, надежной и устойчивой. В частности, при организации связи по ВЧ нарушалось взаимодействие между объединениями и соединениями, поскольку сведения об изменении обстановки и принятых решениях зачастую так и не поступали в те штабы, которые не входили в круг инстанций, обязательно информируемых о прошедших переговорах по ВЧ. В результате штабы не всегда точно знали, какую задачу и в какой обстановке в данный момент выполняют те или иные соединения или части.

Глава 6

ОПЕРАТИВНАЯ И ТАКТИЧЕСКАЯ ПОДГОТОВКА ГЕРМАНСКИХ ВОЙСК К НАЧАЛУ ОПЕРАЦИИ «ЦИТАДЕЛЬ»

Для введения противника в заблуждение относительно глубины обороны, количества развернутых сил и средств, районов сосредоточения подвижных бронетанковых соединений, расположения авиационных баз и аэродромов командованием Воронежского и Центрального фронтов предпринимались специальные меры по маскировке и дезинформации, включающие организацию ложных перемещений войск, подготовку фиктивных позиций и зон концентрации боевой техники с использованием макетов танков, орудий и самолетов (только на Воронежском фронте было построено около 8300 макетов танков), постройку ложных аэродромов (40 ложных взлетно-посадочных полос), ведение дезинформирующих радиопереговоров[658]. В целях маскировки основные и запасные командные пункты, отделы и управления армейских и фронтовых штабов располагались рассредоточенно, зачастую на удалении 12–15 километров один от другого, причем автотранспорт оставлялся в специально отведенных для этого местах, в 2–3 километрах от объекта управления, а взлетно-посадочные площадки самолетов связи находились не ближе 4–5 километров от фронтовых и 1–2 километров от армейских штабов[659].

Соответственно хотя немецкое военное руководство и знало о советских оборонительных мероприятиях, однако не могло оценить их масштаба в целом или конкретизировать детали. Со своей стороны, стремясь ввести противника в заблуждение относительно направления готовящегося наступления, чтобы он перебросил хотя бы часть сил из района Курска и облегчил атакующим группировкам выполнение их задач, командование группы армий «Юг» в соответствии с положениями оперативного приказа № 6 провело ряд мероприятий, имитирующих подготовку операции по плану «Пантера»: наступление на юго-восток из района Белгорода (против Воронежского фронта), а также в излучине реки Северский Донец в направлении Изюм, Купянск (против Юго-Западного фронта)[660]. Моторизованные колонны днем двигались к линии фронта, артиллерия занимала огневые позиции и осуществляла пристрелку целей, проводились демонстративные рекогносцировки, выдвижение макетов танков, сосредоточение переправочных средств, усиленные радиопереговоры, распространение слухов, авиаразведка районов ложного наступления.

В полосе группы армий «Центр» требовалось скрыть от советской разведки истинную картину обстановки, проводя движение транспорта в дневное время и распространяя искаженные сведения о сроках наступления (здесь немецкое командование не решалось заниматься инсценировками, поскольку опасалось выдвижения крупных вражеских сил на преднамеренно ослабленные участки обороны[661]). Штаб 9-й армии, который в период подготовки к операции «Цитадель» располагался на южной окраине Орла, получил ложное кодовое название «Штаб Крепость 11», а также «Группа Вайса»[662].

Однако, хотя маршал Георгий Жуков и командующий Юго-Западным фронтом генерал Родион Малиновский добились от Ставки Верховного главнокомандования передачи фронту дополнительных резервов, усилия германского командования по дезинформации противника в основном не достигли поставленной цели. По мнению генерала Мюллер-Гиллебранда[663], то утверждение, что русские узнали о готовящемся наступлении благодаря предательству, лишено смысла, поскольку сосредоточение массы немецких войск, ожидавших приказа в течение двух месяцев, было задолго обнаружено средствами фронтовой и армейской разведки.

Действительно, с апреля по июль 1943 года войсками Центрального и Воронежского фронтов было проведено 105 разведок боем и более 2600 ночных поисков, устроено 1500 засад на переднем крае обороны, а также организована активная деятельность специальных разведывательных групп, осуществлявших рейды в глубоком тылу противника[664].

Достаточно точное определение вероятных направлений и участков немецкого наступления со стороны советского фронтового командования, а следовательно, прогнозирование им оперативных замыслов, сил и средств противника позволяет говорить об эффективности советских разведывательных мероприятий, хотя возможности советской разведки и не следует преувеличивать. По поводу стратегической разведки, наиболее достоверные сведения советское военно-политическое руководство получало из Великобритании – непосредственно от премьер-министра Черчилля, а также своей английской агентуры – благодаря перехвату и дешифровке сообщений, передаваемых по каналам германской правительственной и военной связи с использованием механической системы кодирования «Энигма» (нем. Enigma)[665]. В частности, в центре криптографического анализа в Блечли-Парк работал завербованный в 30-х годах математик Джон Кэрнкросс (John Kernkross, член так называемой «Кембриджской пятерки» под псевдонимом Мольер). Кроме этого, некоторые сведения, циркулировавшие в дипломатической среде, поступали через резидентуру в Швейцарии. Силами и средствами стратегической разведки советской стороне удалось раскрыть основные намерения германского главного командования, в том числе ориентировочно намечавшееся им время начала операции «Цитадель»; основные мероприятия немцев по переброске и сосредоточению войск; планы разработки и поступления в действующую армию на Востоке новой боевой техники; районы нахождения базовых аэродромных узлов германской авиации.