Обсидиановый нож - Александр Мирер

— Лихо, лихо, ваша предусмотрительность! — нерешительно сказал Глор.

В наушниках второго пилота транслировалась обстановка, и он слышал, как Главный маяк разгоняет всех по трассе «Молнии ноль — один». Двухместная ракета на ручном управлении могла натворить бездну неприятностей… «Аварийное судно на меридиане Главного маяка таком — то, — говорил торопливый голос. — Скорость… Ускорение…» Кто — то возмущенно щелкнул: «Почему он не ложится в дрейф?» Третий голос сказал: «Молчи, дурень! Это сам!»

То ли командор понял, что ему не выполнить поворот в узком секторе между Титановым и трассами грузовых ракет, то ли ему просто надоело. Он задвинул на место аварийную рукоятку, автомат выключил двигатели, и Главный маяк принялся за работу. Курс был выправлен, поворот прошел с точностью до восемьдесят первой доли угловой секунды, и под центр экрана подплыл бублик Большого Сверкающего. Командор Пути сидел нахохлившись. Лицо его снова стало скучным. Глаза были полузакрыты. По радужному пузырю его гермошлема ползли белые кружки звезд — отражения от экранов. Ракета шла по орбите свободного падения. Глор расправил ноги, потянулся в невесомости. Внезапно командор проговорил: «Смотри, что я покажу, паренек…» На боковом экране загорелась красная точка указки, побежала в правый нижний сектор и остановилась.

— Смотри… Цель Пути сегодня. Звездная система Чирагу–3734, третья планета. Ты мой порученец, тебе надлежит знать.

Глор обомлел. Третья планета системы с паучьим именем — Земля? Наверное, его тело рванулось вперед — фиксаторы сжали грудь. Чирагу–3734! Он явственно помнил, что сдавал эту систему на экзамене по планетологии. Именно третью планету он выделил как обитаемую и получил похвалу.

И он — он сам — три дня назад жил на этой планете?

Ему стало нехорошо, как в первые минуты, тогда, в МПМ. Командор Пути схватил его за край шлема, тряхнул:

— Что ты слышал? Говори!

— Ни… ничего, вашусмотрительность… Тайны Пути. Польщен доверием.

Командор выпустил его и фыркнул:

— Привыкай. М — да. Там что — то не в порядке… А теперь поработай. Выходи на связь с Холодным.

Глор послушно включил передатчик. Голос дрожал. Пришлось хлебнуть из термоса. Голос все равно дрожал и похрипывал. Неизвестно от чего — от горя или от радости. «А, непорядки? Отменно… То ли еще будет…»

— «Молния ноль — один» вызывает причал Холодного, — захрипел Глор. — Причал Холодного, отвечайте «Молнии ноль — один»!

«Эге, вот он куда топает!» — отметил смешливый голос, тот, что обругал возмущенного. Еще кто — то пропищал: «Пусть его топает, весь сектор давно готов…» Перебивая их, вступил официальный голос:

— Спутник Холодный слушает «Молнию ноль — один».

Глор сказал:

— «Молния ноль — один» просит посадку.

— Включаем поле в створе маяк — Большой Сверкаю — щийг — ответил Холодный. Это было пустой болтовней — подходами к Холодному заведовали автоматы.

Прислушиваясь к уставному бормотанию, Глор косился на экран. Указка погасла, Земля давно ушла за рамку. Начался разгон для перехода на тормозную орбиту, и чехол с «посредником», спрятанным в кармане вакуум — скафандра, давил на грудь. А командор Пути сидел рядом, плечом к плечу. «Прав был Светлоглазый, — думал Глор. — Вот сейчас и взять его предусмотрительность, командора… Самое время. Ракетный ключ — в левую руку, правую — сунуть в карман и нажать на клавишу «посредника», и сразу выдернуть из гнезда командорский ключ и вложить свой. Джал не успеет даже отпустить «педаль присутствия». Господин Светлоглазый превосходно рассчитал акцию. Браво! Ловкач Светлоглазый. Господин Джерф, вы настоящий ловкач. Обдумано до тонкости. Перехватить у вас Джала я не могу — перчатки приготовлены для вашего Железного Рога, а не для моего Нурры… Интересно, в каком месте кабины они спрятаны. Что же вы, ловкач? Забыли предупредить, где они? О нет, вы ничего не забываете. Вы предвидели все, даже нашу ссору. Возможно, вы успели убрать перчатки. Лишняя улика… А без них командору Пути не выйти из ракеты. Возьмут за капюшон, хоть он и Великий. Так что его предусмотрительность мы изловим в другом месте и другим «посредником». Если удастся. Должно удаться. Мы должны получить схему перчаток, и мы ее получим».

Он вздрогнул. Заговорил автомат: «Молния ноль — один». Здесь причал Холодного. Вам дается посадка». Спутник занимал половину ходового экрана: полированный шар бешено сверкал отражениями двух Солнц. Из огненного марева уходила длиннющая полоса причала. К середине полосы прилепился черно — белый шарик. Похоже на ветку с одним большим яблоком и одним крошечным. К тому же у большого яблока висели, как листья, два танкера с жидкими газами и еще малютка двухместная на конце причала.

Ходовой экран погас. Глор успел разглядеть на дальнем конце причала башенку с ребристым, далеко торчащим стволом стационарного распылителя. Всхлипнул и отвалился люк. Неживой голос автомата доложил: «Выход разрешен». Глядя перед собой из — под шлемного забрала, командор Пути проследовал на причал. Глор шел за ним в двух шагах

Командоры

В стеклянной трубе причала гремел Сулверш. «Смирр — рна — а!» — заливался он, как певец, исполняющий на бис свою лучшую арию. Вот кому принадлежала двухместная ракета, пришвартованная рядом… Джал равнодушно покосился на офицера — видимо, привык к подобным номерам. Сам же он и позволил себя обогнать, балуясь с ручным управлением. Из — за спины Сулверша выступил начальник Холодного, представительный господин в ранге Полного командора. Остальные господа выстроились вдоль причала. Монтажник Глор в жизни не видел столько травянисто — синих комбинезонов, блестящих застежек и двухзарядных «посредников». Спутник Холодный обслуживали только командоры. Здесь даже инженеры — физики носили командорские шлемы.

Командоры — самая уважаемая каста после Десантников. Они живут в Ближнем Космосе. На твердой земле им нечего делать, потому что их работа — готовить экспедиции. Другие касты строят корабли, башни и заводы, Диспетчеры всем этим распоряжаются, даже Расчетчиками, хотя многие заблуждаются, полагая, что Расчетчики командуют Диспетчерами. Но в Космосе распоряжаются командоры. И все они похожи друг на друга. Глору казалось, что вокруг него много Джалов. Пристальные, подвижные глаза. Пятна космического загара, от которого не защищает ни один шлем. Твердо сжатые челюсти.

Они стояли посреди Космоса. Под ногами был неширокий титановый мостик, протянутый в узкой прозрачной трубе. Сквозь стекло жарили оба Солнца, и в трубе причудливо перемешивались двухцветные тени и отблески. Но черноту Космоса они не могли скрыть, не могли смягчить или сделапэ менее заметной. Ниточка стекла и металла, протянутая в черной пустоте.