Белый воин - Алексей Осадчук

Саша просидел всю ночь, подбрасывая сухие ветки в костёр. Он дарил эту ночь женщинам. Они должны выспаться, чтобы завтра со свежими силами идти быстро, очень быстро. Завтра их ждёт ещё один сложный день…

Глава 24.

Морской берег.

Ночь прошла спокойно. Только под утро из любопытства к лагерю подошло небольшое стадо неизвестных животных, чем-то отдалённо напоминающих косуль. У самцов маленькие тонкие рога не отличались замысловатым плетением, а на шерсти самок и молодых козлят не было пятнышек, в отличие от их земных аналогов. Ещё Саня заметил, что на острове Норта животные не сильно блистают разнообразием окрасов. Здесь больше преобладали тёмные тона. Вот и сейчас шерсть неожиданных «посетителей» была тёмно– и светло-серого цвета, в зависимости от возраста особи. Масть животных смахивала на масть тех великанов «олене-лосей», виденных Сашей на равнине. Поразило также абсолютно не пугливое отношение утренних «гостей». Они практически вплотную подошли к острым кольям и настойчиво пытались заглянуть внутрь «круга». Видимо, местные жители не часто выходили на охоту, живя на побережье и питаясь больше тем, что послало море.

Ещё в голове у Саши начинала созревать одна теория, которая очень походила на правду. На всём острове жило очень мало людей. Народ лоримов в общей сумме вряд ли насчитывал тридцать тысяч населения, даже, наверное, меньше. Война на материке очень сильно ударила по генофонду лоримов. Удивительно, что они ещё сумели выжить за эти двести лет. Ведь лучшие воины уплыли за своим конунгом и сложили головы на чужбине. Вернулся один корабль с полуживыми и ранеными ратниками.

Из всего следовало, что именно молодёжь, женщины и старики поднимали то, что сейчас пытались стереть с лица земли орды тарков, расплодившиеся за это время до такой степени, что были вынуждены осваивать и обживать новую чужую землю. Их вторжение, по мнению Саши, являлось неизбежным. Безликий только подтолкнул огромный валун, повлёкший за собой ужасную лавину вторжения. Пусть без Тёмного это произошло бы не так успешно, но это произошло бы рано или поздно.

Саша думал также и том, что малочисленность людей и их почти незначительное вмешательство в жизнь местной флоры и фауны, повлекло за собой разрастание оной до огромных размеров. Этот край, по сути, являлся очень плодородным и богатым. Много дичи, леса и наверняка полезных ископаемых предвещал только огромные плюсы для жизни здесь, на этом острове. О том, как прогрессировала жизнь в море, можно было только догадываться. Море, по всей видимости, кишело множеством обитателей и человек абсолютно не вмешивался в его жизнь. Ничтожные выходы в море лоримов-рыбаков это не в счет, а если учесть, что лоримы единственные мореходы на Дорне, то можно с уверенность полагать – море это огромная бескрайняя кладовая.

Саша невольно замечтался о том, как он будет снаряжать экспедиции в поисках новых земель и народов. Ведь Дорн абсолютно не изучен. Что находится за Безымянными землями, никому не известно. А сколько островов и материков в этом мире? Даже дух захватывал от этих мыслей! Как много ещё неизведанного и таинственного. Хотелось всё успеть…

От мыслей отвлёк самый наглый и молодой самец. Ему надоело ходить вокруг да около непонятной острой преграды, и он решил попытаться пройти напролом. Что ему естественно не удалось. Напоровшись правым боком на особенно длинный заостренный шест, он в недоумении отскочил и выставил свои молодые рога, приготовившись к бою. Было где-то, около пяти часов утра – самый крепкий сон. Разумеется, потуги оленя абсолютно не повлияли на крепко спящих людей. Тем временем, стадо, удовлетворив своё любопытство, повернуло обратно в лес. Только их глупый товарищ не хотел останавливаться на достигнутом. Он упрямо опустил рогатую башку и грозно рыл копытом землю.

-Ну, если ты сам этого хочешь…, – шептал Саша медленно, стараясь не делать резких движений и натягивая лук.

Упрямый олень, тем временем, всё больше распалялся, приняв видимо острый кол за соперника. Сопя и загребая копытами землю, он готовился к схватке.

Посланные подряд три стрелы вонзились ему под лопатку. Такими выстрелами Саша разил огромных равнинных оленей, уже не говоря об этом небольшом самце. Тот упал как подкошенный, не успев издать и звука…Спустя час лагерь был разбужен запахом печеной на камнях молодой оленины.

Завтрак и сборы были недолгими, а после того как Саша, посовещавшись с Анаей и Наримой и придя к общему мнению, объявил женщинам, что за ними по их следам идут неизвестные, отряд ещё больше оживился и примерно к часам семи утра выдвинулся к старому Смотряку.

Люди, отдохнувшие и выспавшиеся за ночь, старались идти быстро. Тем более, что ожидался короткий переход. Если расчет был правильным, то селище должно показаться примерно через два или три часа. Местность скорее походила на заросли крупных кустарников, чем на лес. Обзору мешал вязкий туман, растекшийся, будто белый молочный кисель. Уже через час из-за высокой влажности одежда намокла, а на доспехах и оружии принца показались мелкие капельки.

За ночь Саша привёл в порядок все свои вещи. Он шел впереди отряда, держа в руке готовый к бою лук. После проведенных боёв от почти четырёх дюжин первоклассных стрел осталось всего девять. Наконечники от сломанных стрел лежали в торбе с остатками нехитрых Саниных пожиток. Всего было утеряно шесть стрел и наконечников. Принц надеялся вскоре пополнить свои боеприпасы, без которых уже не мыслил своего существования в этом грозном и опасном мире.

Но больше всего, конечно же, досталось его броне. Страшные когти Ледяной у-дур распороли её в двух местах на спине и на правом боку. Крепкие стальные пластины, как бумага порвались от удара когтей твари, но они выполнили своё предназначение – они спасли жизнь своему хозяину. Починить её мог теперь только хороший кузнец. Саша сшил кое-как и затянул покрепче оленьими сухожильями эти дыры, но та пластичная и гибкая форма, была потеряна. «Ничего, – успокаивал он себя, – скоро я тебя починю, и ты будешь как новенькая». Он баюкал, как живое существо, свою «вторую кожу» и тихо шептал ей слова благодарности…

Туман обволакивал своими влажными мягкими лапами тела путников. Отряд вытянулся в плотную цепочку. Каждый запомнил впереди идущего, так как обзор был очень ограничен. Первым шел Саша, в середине Нарима, а замыкала – Аная. По обоюдному решению Нарима и Аная отдали ножи-руги юноше, справедливо рассудив, что воин должен пользоваться своим оружием сам. Им же хватало и топоров.

Ножи, словно обрадовавшись возвращению и будто боясь снова расстаться, плотно сжимали чехлами бедра. Щит, обтянутый волчьим мехом, надёжно прикрывал спину, а рукоять шеттира торчала над плечом из-за спины готовая мгновенно нырнуть в руку хозяина. Радовало качество ботинок и штанов. Где только Саша не был: шел по снегу, прыгал по скалам – одежда не подвела.