Золотая коллекция. Похищение по-чернобыльски - Василий Иванович Мельник

не так, а сволочь Меченый, разумеется, не стал это афишировать. Возможно, ее немного удивило, что я не стал дергаться и покорно позволил себя увести, но и только. Сейчас ее больше интересовала беседа с отцом – а из предыдущего разговора она уже уяснила, что Байчурин не собирается причинять мне вреда. И я не мог даже слова произнести, чтобы сказать ей, что это неправда.

Меня выволокли в соседнюю комнату, держа вертикально, так что я даже касался ногами пола. Я был на грани обморока и не сумел рассмотреть это помещение как следует, но главное заметил. Здесь стояли два больших, в рост человека, горизонтальных металлических цилиндра, накрытых полупрозрачными стеклянными крышками. Оттуда, где, судя по всему, предполагались изголовья, выбегало множество кабелей и проводов в цветной оплетке. Все они были присоединены к большому железному шкафу у стены, на передней панели которого теплились огоньки светодиодов. Похоже, всё было готово для пробного сеанса.

Мне удалось вдохнуть лишь тогда, когда мы уже пересекли помещение с резервуарами и выбрались в длинный низкий коридор, похожий на тот, который привел нас к черному ходу этого бункера. Я уже почти поверил, что обезумевший от ярости Меченый решил меня прикончить, но нет, затхлый воздух подземелья все-таки снова хлынул в мое судорожно сжимавшееся дыхательное горло. Однако невидимая рука по-прежнему стискивала мне сердце, держа его на грани искусственного инфаркта, а перед глазами плыла кровавая пелена, так что я от сокрушительной боли не мог ни кричать, ни сопротивляться.

Зомбированные пьедесталовцы деловито потащили меня по коридору – видимо, насчет соседнего помещения папаша сказал только для того, чтобы не нервировать Динку. Мне было слишком плохо, чтобы размышлять, что именно он задумал на самом деле.

Возможно, он немного перестарался. Возможно, наоборот – сделал именно то, что и хотел. Одним словом, я очнулся только сидя под ярко-рыжей елкой на краю поляны. Отсюда была отчетливо видна вдалеке граница территории, выжженной Радаром, а еще дальше за ней – сам Радар и полосатая труба Чернобыльской АЭС.

Меня выволокли обратно в Рыжий лес.

Оба пьедесталовца стояли рядом. Один низко наклонился надо мной, вглядываясь мне в лицо.

– Очнулся, зятек? – сочувственно поинтересовался он. – Извини, что пришлось немного тебя заткнуть, но ты меня, откровенно говоря, утомил своими выходками. Не надо было тебе заводить разговор про внешность, сам понимаешь – для женщин это гораздо важнее, чем для нас с тобой…

– Меченый? – прошептал я одеревеневшими губами.

– Да, – подтвердил пьедесталовец. – Не обращай внимания, я мысленно говорю с тобой через этого полузомби. И не беспокойся, Дина ничего не слышит – мы с ней сейчас беседуем совсем о другом. Похоже, я все-таки смогу уговорить ее попробовать могущества – с тем условием, что я тут же отпускаю ее, если ей не понравится. Она уже поддается.

– Тварь, – прохрипел я, с трудом массируя грудную клетку напротив сердца. Большего я сейчас сделать был не в состоянии.

– Бессильно ругаться в адрес альфа-доминанты – это удел низших существ, – заметил пьедесталовец. – Не ухудшай и дальше моего мнения о тебе, это не нужно никому из нас. Когда придешь в себя, можешь идти на все четыре стороны. Я даже прослежу, чтобы до Периметра ты добрался без приключений. Иди и подумай как следует над моим предложением. А когда надумаешь стать моим доверенным лицом в Чернобыле-4, возвращайся и просто остановись здесь, на границе зоны действия Радара. Я буду знать, что ты согласен. Мы с Диной будем ждать тебя, Хемуль.

– Ты не сможешь… – Я давился собственными словами, язык не слушался меня. – Она не станет… Ты не заставишь ее отказаться от меня…

– Брось, – снисходительно прервал меня Меченый. – Раз присоединившись к нашему коллективному разуму и ощутив все те потрясающие преимущества, которые он дает, она наверняка не сможет от них отказаться. Видишь ли, высшее существо совсем иначе осознает мир, оно смотрит на жизнь совсем под другим углом, оно уже не зависит от нелепых обывательских привязанностей, кровных уз и полового инстинкта, как примитивное человеческое быдло… Дина легко пожертвует своей нерациональной сексуальной зависимостью ради тех невероятных горизонтов, которые перед ней откроются. Точно так же, как я легко пожертвую нашими с ней кровными узами, если понадобится для общего дела. Ты что, всерьез считаешь, что я сентиментальный осел и мечтал еще раз увидеть дочурку? Что за вздор! Я просто пытался привлечь на нашу сторону еще одного потенциального экстрасенса, чтобы расширить наши возможности. А мои коллеги не были уверены в наличии у нее дара и считали слишком рискованной операцию по ее похищению, что и вызвало трения между нами. Но теперь всякие сомнения у них отпадут… Однако несмотря на то, что Дина больше не будет испытывать потребности в сексуальных эмоциях, ты вполне можешь рассчитывать на периодические половые вознаграждения с ее стороны, если согласишься работать на нас. Мы всегда очень щедро расплачиваемся со своими агентами…

– Я убью тебя, Меченый! – прохрипел я, корчась у корней ели. – Я убью тебя, сука!..

Разом потеряв ко мне интерес, пьедесталовцы развернулись и неторопливо двинулись обратно к Четвертому энергоблоку. Я хотел броситься за ними, но ноги отказывались мне повиноваться. Оставалось лишь бессильно смотреть, как они пересекают покрытое пеплом пространство. Оба были в защитных шлемах, и я не сомневался, что сейчас Радар работает на полную мощность. Туда мне больше ходу не было.

Глава 19

Дьявол-хранитель

Вскоре я вновь обрел способность двигаться. Однако теперь мне некуда было идти. Я снова потерял Динку, потерял ее в третий раз за последние сутки, и, похоже, уже навсегда. Меченый собирался превратить ее в такую же тварь, какой был сам, а я без сил сидел с одним ножом в Рыжем лесу и не мог ничего с этим поделать. Разве что перерезать себе горло, чтобы чудовищное горе больше не вкручивалось мне в мозг зазубренным раскаленным шурупом.

Нету. Нету безвыходных положений в принципе. Нету, мать твою, Дима Шухов, чертов предатель, безвыходных положений! Меня всегда выручал твой бессмертный афоризм, даже тогда, четыре года назад на Полых холмах, даже когда нас с «туристами» засыпало в катакомбах Мутной долины после взрыва мощного глубоковакуумного боеприпаса, даже когда мы с Мухой нарвались на бандитскую засаду в Диких землях и казалось, что нам пришла полная и окончательная труба.

Почему же сейчас я наконец впервые за всю свою сталкерскую карьеру попал в абсолютно безвыходное положение – причем именно тогда, когда жизни моей как раз ничего не угрожает?! Зачем же ты