Привычное проклятие - Ольга Голотвина

(Правда, был выбор, тоже весьма заманчивый: выдать заговорщика властям и получить награду. Но — как выдать? Тащить за шиворот до столицы? А побежишь за помощью в замок — Спрут присвоит себе и награду, и славу, и королевскую милость…)

Глядя на Шадхара, натягивающего потрепанную куртку, хозяин «Жареного петуха» не удержался:

— Мой господин собирается убить короля?

Даже голос взвизгнул на последнем слоге этой страшной фразы!

Шадхар, несмотря на молодость, неплохо разбирался в людях. Во всяком случае, этого прохвоста он видел насквозь, со всеми его страхами и амбициями.

Поэтому и не оборвал его резко, не поставил на место. Ответил серьезно, доверительно:

— Нет. Сейчас его смерть не принесет мне пользы: трон займет грайанка Фаури, за ее спиной сильная придворная партия. Пока приходится вести более хитрую игру. И здесь мне необходим мастер-косторез!

Женщина-тролль, сердито топая, поднималась по крутым ступенькам.

При виде неожиданной опасности Сизый в первый миг сделал то, что велел ему инстинкт: прижался к каменному полу и застыл. Ну, не был он воином — он был охотником!

Эйнес, наоборот, резко вскочил на ноги — и почувствовал сильный рывок у бедра. Ящер, задери его Многоликая, ухитрился наступить на ножны! От рывка не выдержала потертая кожа под пряжкой, перевязь лопнула — и меч остался под лапой ящера!

А над верхней ступенькой уже всплывала гигантская рожа, обрамленная сальными патлами.

В отчаянии Эйнес схватил первое, что подвернулось под руку, — сома на веревочном кукане. И хлестнул тролля рыбиной по глазам.

Тут и ящер преодолел оторопь, взвился в боевую стойку, зашипел.

Женщина-тролль от неожиданности шарахнулась в сторону и спиной вперед полетела по крутым ступенькам. Прямо под ноги своим дружкам.

Драка тут же была забыта. Топчась вокруг поверженной дамы, тролли пытались ее поднять.

Если бы Эйнес наблюдал эту картину, он бы позабавился. Грозная великанша вела себя, как барышня, которая заглянула в кладовую и обнаружила там крысу.

Истерика! Самая настоящая, вполне человеческая истерика! Великанша пронзительно вопила и отмахивалась от склонившихся над ней приятелей. В конце концов один из ухажеров ухитрился наступить на свою пассию. Это привело великаншу в чувство. Женщина-тролль вскочила на ноги, влепила обоим мужчинам по затрещине и кинулась к лестнице. Ее спутники поспешили следом. Одного взгляда им хватило, чтобы понять: непрошеные гости успели исчезнуть.

Эйнес и Сизый воспользовались суматохой, царящей снизу, и спустились по наружным ступеням. Человеку пришлось оставить меч — не в зубах же тащить ножны по отвесной стене!

Тролли вернулись в нижнюю пещеру, ринулись на берег, обнаружили у входа отпечаток сапога и с грозным уханьем помчались в погоню.

Вскоре треск кустов затих. И тогда из ивняка осторожно выбрались оба беглеца.

Сизый первым сообразил, что надо не убегать, а прятаться. Скользнув меж прибрежных кустов, он бесшумно погрузился в реку. Человек последовал его примеру, только в воду не прыгнул — вытянулся на торчащей из обрыва коряге, плавать-то он не умел!

Беглецам повезло: их преследовал зеленый молодняк, не приученный еще выслеживать добычу. Матерые тролли такой ошибки не совершили бы…

Сизый ринулся назад, в пещеру. Эйнес последовал за ним, в душе проклиная себя за глупость: сейчас бы удрать поскорее — и пусть эти чудища, хвостатые и бесхвостые, сами промеж себя разбираются…

Пока ящер шипел на краю ямы, успокаивая свое перепуганное сокровище, Эйнес сбегал наверх, принес меч и веревку с сеткой.

Спускаясь по ступеням, он горько хмыкнул. Меч! Как же, поможет он против троллей! Такая шкура…

Правда, бывалый воин смог бы уложить тролля одним ударом. Есть прием, называется «удар Керутана». Снизу вверх, под второе ребро — так, чтобы меч ушел в тело великана по рукоять… По слухам, такой удар убивает чудовище мгновенно. Увы, говорят, проделывать это четко и точно до сих пор умел только один человек — сам Керутан Разбитый Щит…

Эту мысль Эйнес додумывал уже на краю ямы, бросая веревку притихшему ящерку. Смышленый детеныш не заставил себя упрашивать: переступил задними лапками на обруч, а передними неловко обхватил веревку.

Ну и тяжелым оказался малыш — Эйнес чуть сам в колодец не сверзился!

Старший ящер не помогал тащить детеныша: видимо, боялся повредить веревку. Но едва над провалом показалась головенка и чешуйчатые плечи, на них тут же сомкнулись клыкастые челюсти. Эйнес чуть веревку не упустил: ему показалось, что ящерок сейчас будет перекушен пополам…

Нет, вот он, малыш, выдернутый мощным рывком из колодца, — припал к каменному полу, жалобно скулит. На макушке пятно слизи: бедняге выбили глаз, тот, что на темечке.

Старшее чудовище суетится вокруг своего чешуйчатого ребенка: шипит, обнюхивает, выбитый глаз языком трогает… ну конечно, мать!..

Тем временем Сизый торопливо приговаривал:

— Ну, все, уже все, мой хороший… Тебя хотели убить, а ты жив, ты сильный, ты выносливый, я тобой горжусь. Дорастешь до настоящего имени — станешь Двуглазым! Все будут говорить: герой, воин…

Эйнес не понимал ни слова — и понимал все.

— Эй, вы, — сказал он нетерпеливо, — вы как хотите, а я пошел!..

И тут на скомканный, затоптанный в грязь полог из шкур упала гигантская тень…

Тот, кто высился у входа в пещеру, не был зеленым юнцом!

Приплюснутая башка в неровных клочьях волос была словно вбита в покатые, сутулые плечи, бугрящиеся грозной мощью мышц. Маленькие глазки источали ненависть, желтые полустертые клыки щерились в злобном предвкушении драки. Корявые лапищи стискивали суковатую дубину, волосатые ноги были согнуты для прыжка.

Ящер взвился на задние лапы, закрыв собой детеныша. Человек быстро нагнулся, подхватил лежащий у ног меч в ножнах.

Тролль хрипло зарычал и взметнул дубину над головой.

И ни мечом, ни клыками не остановить бы чудовищный удар, если бы дубина, описав дугу, не врезалась в низкий свод пещеры. Удар был так силен, что палица едва не вырвалась из лапы, даже дернула своего хозяина назад.

Человек воспользовался этим мгновением, чтобы выхватить меч из ножен.

«Удар Керутана… Под второе… где оно, это ребро?!»

Клинок устремился снизу вверх, в живой панцирь из твердых мышц и плотной шкуры…

То, что не раз проделывал великий воин Керутан, не удалось Эйнесу. Меч лишь оставил темную полосу на шкуре.

От боли тролль разжал руку, дубина с грохотом упала к ногам великана. Не поднимая ее, тролль шагнул вперед и сграбастал человека. Эйнес пытался освободиться, но с таким же успехом можно было бы рваться из медвежьего капкана.