Сила любви - Нора Хесс

Она расставляла на новый стол новые тарелки, когда вернулся индеец, а за ним ворвался ветер, из-за которого от огня клубами повалил дым. Лайтфут закрыл за собой дверь, пихнув ее ногой, так как в руках он держал охапку сосновых сучьев.

— Это чтобы сделать постель для Немии, — ответил он на вопросительный взгляд Джонти и бросил зелень в угол, отряхнув грязь с рук. — Джим не думал, что она поедет с нами сюда, когда заказывал мебель месяц назад.

— Я думала, что Немия будет спать со мной на одной кровати, — начала Джонти, но Лайтфут отрицательно покачал головой.

— Тебе лучше спать одной в твоем состоянии. Для Джонти его слова не имели никакого значения, и она ничего не ответила.

Вместе с Немией она смотрела, как он складывал сучья, загибая их так, чтобы острые концы не воткнулись в спящего. Затем он умело покрыл наскоро сделанную кровать мягкой шкурой буйвола. Индеец взглянул на Немию.

— Если хочешь, можешь застелить простыни и одеяла, а то у меня есть еще одна шкура, которой можно укрываться.

На его непроницаемом лице появилась довольная улыбка, когда Немия застенчиво сказала:

— Я бы хотела пользоваться шкурой, Джонни. Как я раньше это делала у себя дома, в деревне.

— Где ты будешь спать? — Джонти подозрительно посмотрела на высокого индейца. Теперь Немия была под ее защитой, и ее нельзя было бы опять заставить спать ни с кем, даже с Джонни.

Лайтфут невинными глазами посмотрел на Джонти, и его губы тронула легкая усмешка.

— В своем спальном мешке, конечно же. А ты думала, где я буду спать, а, Джонти? В конюшне?

Джонти покраснела от смущения.

— Конечно нет! Я просто спросила, не собираешься ли ты сделать еще одну постель, — солгала она.

Индеец наклонил голову, чтобы спрятать улыбку. Эта хитрая лиса читала его мысли. Он думал спать с Немией. Сейчас, когда Немия поправила здоровье и набрала вес, она стала привлекательной женщиной. Но после вызова Джонти ему придется обрабатывать Немию, чтобы завоевать ее расположение и спокойно проводить долгие зимние ночи в бычьих шкурах. Джонти не будет возражать, если Немия сама этого захочет.

И пока он разворачивал свой спальный мешок возле камина, обещая себе, что скоро будет спать в постели из сосновых веток, Немия выудила картошку из золы и торжественно объявила, что ужин готов.

Проголодавшись, они быстро расправились с ужином. Джонти приступила ко второй чашке кофе, как вдруг озабоченно заметила:

— Я забыла про Баттеркан. Пойду и быстренько подою ее, а то у нее лопнет вымя.

Лайтфут посмотрел на Немию.

— Ты, наверное, никогда не доила корову?

Она беспомощно покачала головой. Лайтфут встал и снял фонарь с крючка на стене возле двери.

— Одевайся теплей, Джонти, — сказал он, открывая крышку и зажигая фонарь. — Опять поднялся ветер.

Закутавшись до глаз, с подойником в руке, Джонти пошла вслед за индейцем на улицу. В спину дул сильный ветер и хлестал по лицу, и индеец взял ее за руку и повел за собой, освещая дорогу лампой, к коровнику. Джонти встретило полное боли мычание, и она поспешила к измучавшейся корове.

Джим Ла Тор разыскал неделю назад корову в Коттонвуде, которая недавно отелилась и могла ежедневно давать молоко, которое, он считал, очень необходимо для Джонти и ребенка, которого она носила. Лайтфут, зная о том, какое большое значение этому придавал его брат, сделал для коровы хлев в углу стойла, защищенного от холода, и назвал ее Баттеркан, в честь коровы, оставшейся на ранчо.

В коровнике было тихо, только струйки молока звенели. Когда Джонти выдоила последнюю каплю жирной жидкости, она встала, нежно похлопала корову по спине и пробормотала:

— Спасибо, Баттеркан, — и вышла вслед за Лайтфутом на улицу.

Пока они шли на свет, мерцающий в окне, опять пошел снег. Ветер стих, и стало жутко тихо. Тишину нарушал только вой волка где-то далеко в горах. Вой одинокого волка заставил Джонти вспомнить о другом ранчо, которое находилось у подножия горы. Шел ли там снег? Сидел ли Корд перед огромным камином, обнимая Тину?

Джонти поскользнулась на оледеневшем месте и чуть не упала. Слезы застилали ей глаза.

В коттедже было тепло и уютно, когда Джонти и Лайтфут вошли внутрь. Так будет всю ночь, языки пламени будут лениво слизывать полено, которое Джонти положила подальше в камин. Она подумала о запасе дров и, поставив молоко на стол, сняла куртку и повесила ее на спинку стула.

Ей понравилось, что Немия вымыла тарелки, пока ее не было, и распаковала большую часть коробок, расставив все на новых полках. Улыбнувшись, Джонти сняла большой глиняный кувшин, на дне которого лежал сложенный кусочек марли.

— Где мне это хранить? — спросила она, опрокинув подойник над кувшином, не спеша процеживая молоко через ткань. — Если вынести на улицу, то оно замерзнет, или его выпьет какое-нибудь животное. Я боюсь, что оно скиснет здесь, так как дома тепло.

Лайтфут указал пальцем на дверь, которая вела на улицу.

— Там холодильник, — он прошел по комнате и открыл дверь. — В холодное время года мы можем хранить здесь скоропортящиеся продукты, а когда станет тепло, будем пользовать погребом в двух шагах за коттеджем.

Джонти накрыла чистым полотенцем кувшин с молоком и вошла в комнату с покосившейся крышей.

— Завтра я приведу ее в порядок, — Лайтфут хмуро посмотрел на мусор на грязном полу. Он поднял большой чурбан и поставил его. — Пока ставь сюда кувшин.

Когда они вернулись в большую комнату, они посмотрели друг на друга и усмехнулись. С постели Немии доносилось мерное похрапывание.

— Она все еще быстро устает, — прошептала Джонти. — Бедняжка, она жила в аду с этим негодяем Пончем, — она с удивлением покачала головой. — Почему, Джонни, некоторые мужчины так жестоки?

— Я не знаю, Джонти. Думаю, что Понч просто родился подлецом. Наверное, есть такие мужчины и женщины, кстати, тоже. Я видел таких мерзких представителей женского пола. Помнишь Люси? В ней вообще не было никаких человеческих чувств.

Лайтфут потянулся и сладко зевнул.

— Я думаю, что тоже пойду спать. Я хочу завтра встать пораньше и поохотиться, чтобы у нас было свежее мясо. На снегу легко будет различить следы.

Когда он снял свои мокасины и скользнул под шкуру буйвола, Джонти пошла к себе в комнату и зажгла лампу на столике возле кровати. Потом вернулась в главную комнату, чтобы потушить там свет. Она устало улыбнулась: Лайтфут уже похрапывал, как и Немия.

Зайдя в свою комнату, Джонти подошла к платяному шкафу, в котором висела ее новая одежда. Девушка распахнула двойную дверь и заглянула внутрь. Джонти не могла поверить, что эти платья принадлежали ей. Наконец-то, она будет носить одежду, которую должна носить женщина.