Сила любви - Нора Хесс

Наконец-то, Джонти держала в руках шесть платьев. Они были не самыми нарядными из всех платьев, которые она когда-либо видела, но они были самых ярких расцветок и казались ей великолепными и шикарными.

Джонти принесла платья к прилавку и доложила на нижнее белье. Она улыбнулась служащему, с любопытством наблюдавшему за ней краем глаза, пока он обслуживал другого покупателя.

Позднее, когда она раздастся за счет живота, ей придется сшить одежду, которая будет соответствовать ее пополневшей фигуре. Ее взгляд упал на рулон белой фланели. Понадобится несколько ярдов, чтобы сшить одежду ребенку.

Джонти терпеливо дожидалась, пока мистер Дженкинс обслужит своего посетителя — молодого ковбоя, покупавшего рубашку. Когда прозвенел звонок на двери, закрывшейся за покупателем, владелец магазина, стоявший за прилавком, подошел к ней.

— Доброе утром, Джонти. Ты что-то рано сегодня пришел.

— У меня очень много дел, — Джонти улыбнулась мужчине средних лет и взмахом руки указала на три рулона новой ткани, которую она поднесла к нему. — Мне нужно два отреза на платье от каждого и еще шесть ярдов белой фланели.

Материал был отмерен, отрезан и завернут в коричневую бумагу. Когда Дженкинс начал аккуратно складывать платья, он слегка насмешливым голосом сказал:

— Девушки Джима с презрением отнесутся к этим платьям, Джонти. Для них они не очень красивы. Девушки поедут за своими вещами назад, в Эбилен.

— Они для Тилли, — она окинула его холодным взглядом, ей не понравилось его высказывание насчет «девушек Джима».

Дженкинс не заметил недовольство Джонти.

— А вот кое-что из этого им может понравиться, — сказал он, когда она задержала взгляд на выставленном на витрине туалетном мыле и туалетной воде.

Джонти взяла одну бутылочку, покрытую слоем пыли, и поинтересовалась, как долго она стоит на витрине. Женщины здешних мест, которым приходилось много работать под палящими лучами солнца, чтобы кое-как свести концы с концами, вряд ли потратили бы деньги попусту на такие безделушки, а что касается проституток — она открутила пробку и почувствовала тонкий аромат — для них он был недостаточно резким.

Когда Джонти прибавила две бутылочки духов и шесть кусков мыла к платьям, владелец опустил веки, чтобы скрыть свою радость. Эти вещи не могли продаться почти год. После того, как он подсчитал стоимость ее покупок, она заплатила и вышла из магазина, прижимая свои сокровища к груди.

Следующие два часа пролетели быстро. Джонти писала для Тилли кулинарные рецепты, подняла с постели Немию и приготовила ее к отъезду.

Когда Лайтфут подогнал повозку под окно кухни, было уже около часа и похоже было, что пойдет дождь. Джонти отдала ему свои упакованные вещи, потом помогла Немии взобраться на сиденье. Она робко улыбнулась Лайтфуту, который терпеливо ждал, пока Джонти со всеми попрощается.

Со слезами Джонти обняла и поцеловала Тилли, напомнив ей, чтобы она побыстрей приезжала в гости. Джонти повернулась к Ла Тору. Он поднял воротник ее куртки и, крепко прижав к себе, сказал:

— Заботься о себе. На следующей неделе я приеду в один из дней и проверю, как у вас идут дела.

Джонти в ответ обняла его, приказав:

— Ты тоже заботься о себе. Держись подальше от этих шумных скандалов в баре. Я не вынесу, если тебя потеряю.

Она нахлобучила широкополую шляпу на голову, взобралась на повозку и села рядом с Немией. Лайтфут помахал рукой своему брату и стегнул лошадей. Волк вспрыгнул на задок повозки.

Из темных туч, которые висели над землей целый день, начал покрапывать мелкий дождь. К тому времени, когда повозка доехала до конца города, дождь уже хлестал вовсю. Две лошадки и корова, привязанные к задку повозки, захрапев, выразили свое недовольство, и Лайтфут приказал:

— Доставай плащи, Джонти. В ближайшее время дождь не прекратится.

Беспокоясь за ослабленное здоровье Немии, Джонти в первую очередь помогла ей надеть длинный непромокаемый плащ, застегнув его на все пуговицы под самый подбородок женщины. Второй плащ она протянула Лайтфуту, потом вытащила третий. Все трое засмеялись, когда Волк спрыгнул на землю и побежал под повозкой, защищаясь от дождя.

Они проехали около полумили, и Джонти, поправляя защитную пленку, наброшенную на тюки, услышала топот сотни копыт. Она внимательно всмотрелась сквозь пелену дождя и увидела, что на них шел огромный табун.

«Мустанги! — ее сердце сильно забилось. — Может это табун Корда?»

Не успев об этом подумать, Джонти заметила фигуру Корда, одетого в черный плащ, верхом на своем жеребце Ронайде. Она съежилась и натянула на глаза вымокшую, обвисшую шляпу, закрывая ею уши и лицо. Джонти заметила, что Лайтфут поднял воротник выше подбородка и надвинул шляпу на лоб. Он тоже знал, кто вел диких лошадей. «Только бы Корд не заметил Волка», — сцепив руки, молилась про себя Джонти.

Хотя Джонти смотрела только вперед, она точно знала, в какой момент Корд проехал мимо нее.

По ее щекам потекли слезы, смешавшиеся с дождем. А лошади уже скрылись из вида. Джонти до боли в сердце хотела сказать Корду, что он должен стать отцом. Она прерывисто вздохнула, об этом не могло быть и речи, потому что если родится сын, скорее всего, Корд попытается его забрать у нее. Это ему подойдет — иметь наследника, не заботясь о жене. Джонти очень сомневалась, что когда-нибудь Корд женится на Тине.

Огонь в камине отбрасывал огромные тени. Тишину нарушал только шелест ветра за окном. Корд сидел, уставившись на огонь. Это было для него обычным занятием. Он мог просидеть так целый час. Прошел почти целый месяц с тех пор, как Джонти бросила его, но она по-прежнему занимала его мысли. Ее лицо появлялось перед ним, как призрак, чтобы он ни делал.

Неожиданно Корд почувствовал себя беспомощным. Он медленно подошел к окну и уставился в темноту. Если бы у него был хоть малейший намек, где ее искать. Он сжал одну руку в кулак. Все выглядело так, будто она растворилась в воздухе — она, собака, Лайтфут, и даже Ла Тор. Он не мог найти их следы.

Его мрачные мысли прерывал звук тихо открывающейся двери. Он обернулся, и на лбу у него пролегла неглубокая морщина.

— Ты что-нибудь хочешь, Тина? — он говорил раздраженным голосом. Трудно было вести себя хорошо по отношению к ней.

Мексиканка вошла в комнату. В ее глазах была наглость и неуверенность. Но вспомнив времена, когда Корд преследовал ее, она подошла к нему и ласково погладила по руке.

— Да, хочу, — ее глаза ясно сказали, чего она хотела. Тина нескромно спросила:

— Почему ты изменил свое отношение ко мне? Что я такого сделала, что ты больше не просишь прогуляться с тобой или проехать верхом?